— Сволочь. Она все же моя сестра.
— Но моя благодарность того стоит, согласись?
Луиза отпрянула.
— Я ухожу с вами.
Глядя строго перед собой, она шагнула в лес.
Ник сделал за ней пару шагов.
— Луиза!
— Что?
— Пещера в другой стороне.
— Я же сказала — мы уходим вместе. Здесь мне больше нечего делать.
Ник понял, насколько она сейчас далека от реальности.
— Луиза, тебе надо одеться.
Глава 15
Салют, многовариантность и не салют
Ждать — удовольствие не их приятных. Так говорят. Странно видеть в одном ряду «ждать» и «удовольствие». Неужели есть те, кому нравится? Особый род мазохистов? Обитающих в очередях бабулек не берем, они таким образом пробел социального общения восполняют. От тупого ожидания, когда некому пожаловаться на жизнь, у них тоже настроение портится. А у молодежи от бессмысленного утекания минут нервы лопаются, как струны у Паганини, и остается одна — злая, грозящая неприятностями. Главное — не задеть. А уж когда минуты превращаются в часы…
Окружающая тишина бесила. Подпирая спиной дерево, Ник разглядывал носки кроссовок, у соседней березы в такой же позе застыл Мирон. Аскер сидел на траве у обочины, куртку он заботливо расстелил рядом, туда с благодарностью опустилась Луиза. Говорить не хотелось. Все думали о своем, а предмет большинства дум вздыхал и глядел в землю. Последние события нагадили в душу каждому. Мечталось оказаться дома, смыть воспоминания и забыться в тепле и уюте.
Когда уходили, их видела Анфиса. Она громко напомнила про «кто дотронется до одежды, привяжем к дереву на всю ночь», но Луиза сухо бросила:
— Мы в ваши игры больше не играем.
Ее телефон остался в уехавшей машине. Луиза махнула рукой: потом отдадут. Пусть даже выбросят. В тот момент она отдала бы все, чтобы оказаться как можно дальше.
Как только ушли из пещеры, Аскер достал свой телефон:
— Попрошу кого-нибудь из знакомых, чтобы забрали.
Нажатия и несколько сопутствующих ругательств ничего дали — аппарат показывал время, работал фонариком, считал, записывал, фотографировал… только не звонил. В то же время у дерева Мирон потряс своим смартфоном, словно тряска могла заставить его работать:
— Чертовщина какая-то. Нет связи.
Телефон Ника тоже стыдливо самоустранился от прямых обязанностей, даже перестраховка не помогла: обе сим-карты разных операторов уведомили, что сеть отсутствует. Экраны не показывали даже надпись «Только SOS». Магнитная буря, что ли, или что там еще на мобильную связь действует?
— Может, к приезду президента заглушили? — предположил Аскер.
Мирон вспомнил:
— В институте стоит глушилка, мне дядя рассказывал.
— А мне мама, — подтвердила Луиза. — Поэтому на работу ей мы только на городской номер звонили.
Когда пробирались через лес, было слышно, как неподалеку, за внутренним периметром, запускали салют. В исследовательском институте все же добились прорыва и теперь бурно отмечали. К сожалению, фантастические цветы в небе не дала увидеть плотная листва. Луиза пожаловалась:
— И почему сегодня мама не работает в ночь? Мы бы позвонили, и она бы чем-нибудь помогла…
— У меня дядя сегодня в ночь работает, — сообщил Мирон. — Но я не знаю номера его телефона.
— Он в какой лаборатории? — спросила Луиза.
Мирон стушевался.
— Он не в лаборатории.
До дороги, которая соединяла ворота первого и второго периметров, они добрались, когда забрезжил рассвет. Глаза теперь видели, куда наступали ноги, а лица старательно не глядели друг на друга — события ночи сразу вгоняли в краску.
Показавшийся между деревьев асфальт обрадовал. Все бессильно опустились на обочине.
Время шло, ничего не менялось. Трасса, что соединяла город и исследовательский институт, оставалась пустынной.
— Почему так долго нет автобусов? — Луиза в очередной раз оглянулась на лес, где с обеих сторон прятался асфальтовый зигзаг.
Наступило начало рабочего дня, но на дороге царило странное затишье. Ни автобусов, ни машин.
— Должны ходить каждый час, — напомнил Аскер известное каждому.
Мирон просто пожал плечами.
Ник предложил:
— Пойдем к «ящику», на проходной узнаем.
Унылая команда поплелась по направлению к внутреннему блок-посту, куда еще не ступала нога ни одного из них.
Никто их не обгонял и не попадался навстречу. Мир словно вымер.
— Так бывает перед проездом важной персоны, — вспомнил Ник. — Дорогу очищают от посторонних.
— Тогда все логично, — успокоился Аскер.
Подобранной веткой он стал сшибать верхушки трав.
Логично-то логично, подумалось Нику, но не все. Кроме трассы проверяют и прилегающие территории, кто-то должен был осмотреть лес между периметрами, но вокруг — тишина и пустота. Возможно, их, четырех усталых безоружных студентов, чьи личности легко установить, давно обнаружили, но не посчитали угрозой и оставили в покое.
Луиза испуганно моргнула:
— Нас не примут за покусителей?
— А есть такое слово? — с тоской пошутил Ник.
Мирон устал и проголодался, ему было все равно.
— Пусть хоть за кого примут, — сказал он, — только бы забрали отсюда.
Лишь бы первым их заметил не снайпер. Вслух Ник произнес другое:
— В лесу можно поискать что-то съестное.
Аскеру идея понравилась, последний раз они ели вчера днем, а вечер и ночка выдались бурными. Мирон промолчал, он ждал ответа Луизы.
— Лучше быстрее дойти до людей, — сказала она.
Все ускорили шаг.
— Тихо! — Аскер застыл на месте.
Все прислушались. Ничего. Только лесные птички радовались восходу.
— Не слышали? Шаги.
— Нет.
Ник и Мирон переглянулись.
— Вы еще не в курсе про невидимку? — спросил Ник.
Луиза вздрогнула.
— Вчера ночью мы с То… я сбила кого-то на машине. Поле при этом было пустым.
— На уборке трассы мы видели, как кто-то невидимый шел через поле, — продолжил Ник. — У озера я видел его еще раз, он спустился с машины в воду и тихо вышел на берег. Потом он или кто-то такой же украл шашлыки, и его сбила Луиза — именно его, ведь шампуры нашлись неподалеку. И совсем недавно, когда танцевали, кто-то трогал ошметки помидоров, которыми мы кидали в Анфису.
