— Что с тобой случилось? — спросил Джек.
Эймос все ему рассказал.
— Значит, мы разоблачены и все потеряно, — заключил принц. — Уже полдень, солнце поднялось всего выше и припекает всего жарче. Корабль встал на якорь, не доходя двух лиг до того места, и серый, наверно, собирается пойти за третьим осколком сам.
— Чтоб у него голова раскололась на тысячу осколков от головной боли! — выпалил Эймос.
— Эй, вы, там, потише! — прикрикнул на них тюремщик. — Мне спать охота.
Он расстелил на полу свою серую парусину и прилег.
Волны били в борт корабля, и через минуту Джек сказал:
— Мимо замка Далекой Радуги течет река, и, если спуститься в сад, можно услышать, как вода бьется о стену. Точь-в-точь как этот шум.
— Гони грусть! — велел ему Эймос. — Нам нужно хорошенько поднапрячь мозги.
Откуда-то донесся стук.
— Честно говоря… — сказал Эймос, покосившись на потолок, — был у меня один друг, Билли Баста, старый моряк с деревянной ногой. Мы с ним часто играли в бирюльки. Когда он поднимался в свою комнату, на второй этаж таверны «Мореход», было слышно, как он там наверху расхаживает. Точь-в-точь как этот стук.
Стук повторился.
— Но это стучат не наверху, — сказал Джек. — А под нами.
Оба уставились на пол. Джек встал на четвереньки и заглянул под койку.
— Там есть люк, — шепнул он Эймосу, — и в него кто-то стучится.
— Люк в днище корабля? — удивился Эймос.
— Не будем задавать вопросов, — сказал Джек, — просто откроем.
Они схватились за кольцо и подняли крышку люка. В проеме не было ничего, кроме зеленой толщи воды. Но вдруг в глубине возникла Леа.
— Что ты здесь делаешь? — прошептал Эймос.
— Пришла вам помочь. Вы добыли две части разбитого зеркала. Теперь добудьте последний осколок.
— Но как ты сюда попала? — спросил Джек.
— Нас разлучает только блестящая поверхность всего сущего, — пояснила Леа. — Слушайте: если вы выберетесь через люк, то сможете проплыть под кораблем и вынырнуть.
— А когда мы проплывем под кораблем, — сказал Эймос, — то сможем снова забраться на борт.
— Но зачем нам забираться на борт? — спросил Джек.
— У меня есть план, — ответил Эймос.
— Но сработает ли твой план, если серый уже в саду буйных красок и пряных ароматов, если он уже идет мимо розовых мраморных фонтанов, где на бортиках поблескивают черные бабочки? — спросил Джек.
— Мой план сработает, пока осколок зеркала остается под охраной серебристо-белого единорога, — ответил Эймос, — а не попал в руки серому. А теперь ныряй в люк.
Принц нырнул, Эймос последовал за ним.
— Эй, вы, там, потише, — буркнул тюремщик, не открывая глаз.
В саду серый господин, прикрывая голову зонтиком, в солнцезащитных очках, плотно прилегающих к лицу, действительно уже шел сквозь мир буйных красок и пряных ароматов, мимо розовых мраморных фонтанов, где поблескивали черные бабочки. Было жарко; серый господин обливался потом, голова у него раскалывалась от боли.
Он шел долго и даже сквозь темные очки начал различать зеленые листья и алые бутоны, пурпурные плоды на ветках и оранжевые дыни на лианах. Но сильнее всего его раздражали стайки золотых мошек, жужжащие вокруг. Он отгонял их зонтиком, но они тут же прилетали снова.
Ему показалось, что он идет уже целую вечность. И вот перед ним замаячило что-то серебристо-белое, и, подойдя поближе, он увидел единорога. Зверь, моргая, стоял на маленькой полянке. Прямо позади единорога на земле валялся последний осколок зеркала.
— Наконец-то… — буркнул серый и направился к зеркалу.
Но едва он вышел на полянку, единорог засопел и ударил передними ногами по земле — сначала одним копытом, потом другим.
— Я просто подойду и возьму зеркало; я быстро, я вас не побеспокою, — сказал серый.
Но стоило ему сделать шаг вперед, как единорог тоже шагнул вперед, и серый господин обнаружил, что острый кончик рога уткнулся в серую ткань его рубашки, в том самом месте, где под рубашкой был пупок.
— Значит, придется тебя обойти, — сказал серый господин.
Но когда он пошел вправо, и единорог взял правее, а когда он направился влево, единорог сделал то же самое.
Из зеркала донесся смех.
Серый господин заглянул за единорога и увидел в стекле не свое отражение, а лицо какой-то девушки.
— Боюсь, — жизнерадостно сказала она, — что тебе так и не удастся взять зеркало, если единорог не разрешит, ибо это зеркало принес сюда волшебник, такой могучий, старый и ужасный, что нам не стоит о нем беспокоиться.
— И что же я должен сделать, чтобы этот упрямый зверь пропустил меня к зеркалу? Говори скорей, потому что я спешу, у меня ужасно разболелась голова.
— Ты должен доказать, что ты этого достоин, — сказала Леа.
— Как доказать?
— Ты должен проявить свой ум, — сказала Леа. — Когда меня выпустили на волю из этого зеркала, мой наставник, чтобы проверить, хорошо ли я усвоила уроки, задал мне три вопроса. Я ответила на все три, а эти три вопроса были труднее всех вопросов, которые когда-либо слыхали и мужчины, и женщины. Я же задам тебе три вопроса, которые труднее в десять раз, и если ты ответишь верно, то сможешь забрать зеркало.
— Спрашивай, — сказал серый.
— Первый вопрос: кто стоит прямо за твоим левым плечом?
Серый господин оглянулся через левое плечо, но увидел только яркую пестроту сада.
— Там никто не стоит.
— Второй вопрос: кто стоит прямо за твоим правым плечом?
Серый господин оглянулся через правое плечо и чуть не снял свои солнцезащитные очки, но рассудил, что толку от этого не будет — все равно ничего не видно, кроме непонятной разноцветной мешанины.
— Там никто не стоит, — ответил он.
— Третий вопрос, — продолжала Леа. — Что они с тобой сделают?
— Никого тут нет, и ничего они не сделают, — ответил серый.
— На все три вопроса ты ответил неверно, — печально протянула Леа.
Тут кто-то схватил серого господина за правую руку, а кто-то другой — за левую, его повалили, перекатили на живот и связали ему руки за спиной. Один взял его за плечи, другой — за ноги, и оба замешкались лишь на секунду, чтобы забрать с поляны зеркало. Единорог охотно позволил им его взять, ибо, несомненно, они могли бы ответить на вопросы Леи.
Одним из них был Эймос, одетый в рубашку и плащ Принца Далекой Радуги (на зеленом рукаве не хватало лоскутка, а на малиновом плаще — полоски). Эймос прятался за кустами, чтобы серый не видел его штанов, которые были далеко не яркие. Другой был Принц Джек в штанах от своего костюма и одном сапоге — он укрывался за низко свисающей веткой, чтобы серый не видел его выше пояса.
