— Нет, мама, — признался дракон, и брат понимающе хмыкнул, точь-в-точь как его отец. — Дара, я должен на некоторое время украсть Коула, ты подождешь нас здесь?
Неуверенно кивнув, ведьма проводила взглядом неожиданно послушно поднявшегося оборотня, который фыркнул, словно ему пыль попала в нос, и, сверкая голыми ягодицами, направился к дверям.
— Ну? Ты идешь?
— Да, иду.
В последний раз поцеловав чародейку, Рассел собрался с силами и направился за братом, который плотно закрыл за ним дверь, оставаясь один на один в стенах коридора.
— Выкладывай.
— Что ты хочешь узнать? Подробности? — не скрывая язвительной улыбки, кот сложил мускулистые руки на груди и вызывающе выдвинул одну ногу вперед.
— Нет, как… она?
— Растеряна. Напугана. Не уверена в том, что наша прогулка по звездам была правильным решением. Но довольна, потому что кончила так сладко, что я едва сознание не потерял.
— Ты? — не сдержав смешка, спросил дракон, на секунду забыв о зеленой зависти, сжирающей душу.
— Угу, чуть не отключился. Честное кошачье. Даже подумать не мог, что с парой будет так.
Удивление застряло в горле странным сдавленным «Кмх», поймав расфокусированный взгляд брата.
Пара? Она его пара?
Смятение и удивление смешались в одну разноцветную мешанину, загоняя дракона в тупик.
Она его предназначенная, лучшая из всех возможных. Главное в жизни, незаменимое и несравнимое.
Кажется, Коул был не меньше поражен, продолжая переваривать сложившееся положение и сделанное открытие. Поэтому все едкие шутки, которыми мог бы осыпать его Рассел, просто истлели, превратившись в пыль.
— Так чего ты хотел?
— Мы должны найти Дормуна, — вернувшись в реальный мир, ответил дракон.
— Он, кажется, в своей мастерской. По крайней мере, я видел его там в последний раз.
— В мастерской?!
Жизнь определенно внесла свои коррективы с появлением Дары в Эл-Истон.
Дормун несколько лет не приближался к мастерской, совершенно потеряв вдохновение. Все обитатели замка уже давно решили, что к ювелирному искусству он не вернется и изделий его талантливой руки мир больше не увидит.
И вот теперь все изменилось.
Коул нашел свою пару. Дормун вернул вдохновение, а Рассел в полной мере ощутил свой огонь.
И все это Дара. Хрупкая чародейка, перевернувшая привычный уклад жизни с ног на голову. Думал ли он, что такое возможно, когда она возникла на пороге Эл-Истона, вымокнув под дождем, с тяжелым чемоданом наперевес?
— Я удивлен не меньше тебя, — фыркнул Коул. — Пошли?
— Да, пойдем.
Бросив тоскливый взгляд на дверь спальни, Рассел силой заставил себя наконец пойти вперед, ревностно следя, чтобы кот не отставал ни на шаг. Но брат витал в своих мыслях, робко чему-то улыбаясь, что было совершенно ему несвойственно, и даже подхватил с пола брошенные штаны, натягивая их на голую задницу прямо на ходу.
За дверью мастерской слышался звонкий стук молоточка и злобное шипение, подсказывая, что старший брат там. Вежливо постучавшись, Рассел пропустил невежливо торопящегося Коула вперед, и взглядом обежал рабочий стол эльфа.
Столешница была засыпана драгоценными камнями всех цветов и размеров, серебряными и золотыми слитками, подготовленными под работу, и книжками.
— Чего вам? — нелюбезно бросил тот, увлеченно простукивая тонкий металлический жгутик со всех сторон, придавая ему аккуратный вид.
— Мы должны собрать совет, брат, — сказал дракон, стойко выдержав подозрительный взгляд эльфа, брошенный в его сторону.
Секунда-другая, и темные брови складываются в хмурую гримасу. Напряженные глаза перебегают с него на кота, с любопытством и дурацкой улыбкой изучающего стену. Тяжелый, злой выдох разбил тишину, повисшую в мастерской.
— Чувствую, что мне не понравится то, что я сейчас услышу, — вынес вердикт старший из братьев и поднялся со своего места, откладывая работу. — Прошу. Думаю, один из моих столов сойдет за стол переговоров.
— Сойдет, — хором ответили младшие и последовали за Дормуном.
Глава 25. Дара
Дара
Я лежала в постели, все так же глупо выпучив глаза.
Во-о-от дела…
Когда эльф, едва не дымясь от злости, влетел в мою спальню и поцеловал, нарычав, это меня шокировало. А когда ситуация повторилась, но уже с другими участниками, стало совсем не по себе. Стоит только вспомнить, как едко они вели себя за столом по отношению друг к другу, и происходящее становилось абсолютно неправдоподобным!
Особенно факт того, что в моей постели стали слишком часто кого-то заставать. М-да, Дарелла, как иногда интересно поворачивается жизнь…
Собрав ноги в кучу, а силы — в кулак, я сползла с кровати и направилась к уже разложенным в гардеробе вещам. Руки потянулись к висящему на плечиках платью, а взгляд устремился к зеркалу, заставляя на мгновение замереть.
Глядя на обнаженное отражение, представила, как это виделось глазам Коула, и щеки сами собой налились румянцем.
Я красива, это бесспорно. У меня даже пометка в личном деле стоит — «обладает привлекательной внешностью». Темные волосы с кудряшками — многовековое наследие, даже у мамы они есть, но она их тщательно скрывает, ежедневно укладывая непослушные спиральки магией. Нос кнопкой, тоже женское, переходящее по наследству от ведьмы к ведьме. Фигура, выточенная врожденным метаболизмом и опять же наследственностью.
Ну красивая, как пить дать!
Так почему же меня так смущает их внимание? Почему щеки полыхают, как последние предатели, выдавая меня с головой?
Нет, так дело не пойдет! Если мне суждено быть с ними, пусть даже два года, то, извините, играть мы будем по моим правилам. В конце концов, если с другими будет так же хорошо, как с пантерой, то что я теряю? Оторвусь так, чтобы на всю жизнь хватило! Работа есть работа, никто не посмеет меня в этом упрекнуть!
Пальцы сами собой отдернулись от обычного платья и потянулись к длинной юбке с провокационным вырезом почти до самого пояса по бедру. Ее мне подарила подруга, еще в академии. Если верить ее словам, носилась юбка без белья. Короткая блуза с рукавами-фонариками оставляла неприкрытой тонкую полоску кожи между юбкой и краем кофты, сохраняя маленькую зацепку для фантазии.
Отлично. Строго, но на грани откровения. Все прикрыто, но в зависимости от ракурса. То, что нужно.
Уложив волосы в высокий хвост, подвела губы яркой помадой, выделяя их как мишень на лице. Острые стрелки вытягивали уголок глаза, делая их таинственными и притягательными.
Стоило только закончить, как в дверь постучались.
