— Что там такое?
— Сиди, я сейчас узнаю.
Поднявшись с кровати, Дормун подтянул завязки на штанах, заметая следы близости, а я села, заматываясь в одеяло, как в тогу.
— Милисандра! — знакомый женский голос послышался так близко, что я тоже подскочила с кровати, готовясь обороняться от незваных гостей.
— Куда? — мужские ладони ловко перехватили меня в полете к дверям и осторожно, но убедительно задвинули за крепкую спину.
— Я боевой маг!
— Ты моя женщина, и я не позволю тебе рисковать, — ответил Дормун, и я неожиданно растаяла.
«Моя женщина» в его исполнении прозвучало так… так… ощутимо! Так полновесно и бескомпромиссно, что я замерла, не смея сдвинуться с места и ринуться в бой.
О, Дормун, если бы ты знал, какой на самом деле замечательный. Именно тот самый мужчина, за которым как за каменной стеной. Да, пусть эмоциональная сухость имеет место, но какая разница, когда все его мысли видно в отражении глаз?
— Что здесь происходит? — суровым тоном спросил он, открыв дверь и обратившись к двум сплетенным в воинственно-визжащий ком женщинам. — Мама?
— Все в порядке, дорогой, некоторое недопонимание, — хмыкнув, женщина с забавной топорщащейся челкой выпустила из пальцев чужую черную прядь, пытаясь скрыть следы преступления.
— Если обман ты называешь недопониманием, то я тебе сейчас устрою «прозрачные условия»!
— Мама?
Теперь оторопела я.
Второй частью буйной парочки был не кто иной, как моя дорогая матушка — ора Мормонт. Сейчас она выглядела не так как обычно, но со стопроцентной уверенностью я могла заверить, что не ошиблась.
Всклокоченные волосы торчали не уложенным кудряшками. Строгое платье с узкой юбкой изрядно помялось и местами светилось пыльными пятнами, как будто мама повалялась по всем самым злачным уголкам замка, куда не дотягивались руки слуг.
Заметив меня, она быстро отпустила свою жертву и торопливо поднялась на ноги, с самым серьезным видом отряхивая выпачканную юбку.
— Я же говорила тебе, Тева. Дети сами смогут разобраться.
— Неужто, — злобненько шикнув, мама пропустила мимо ушей замечание… эээ… мамы Дормуна?
— Милисандра, — прошипела уже я, глядя на женщину, что наглым образом подставила меня.
— Здравствуй, Дара. Не думала, что познакомимся в момент драки с твоей матерью, мне очень и очень жаль.
Судя по расплывающейся на губах женщины улыбке — жаль ей не было. Она была даже горда тем, что получила возможность навалять оре Мормонт, не смущаясь порванного подола платья и выдранной с мясом лямки.
— Ора Мормонт, полагаю?
Сделав шаг навстречу моей матушке, Дормун крайне вежливо поклонился, подхватив ее тонкие пальцы и прикладывая их к губам.
— Я уже предполагал, что Дару этому миру подарила богиня. Теперь я в этом не сомневаюсь.
Удивленно, но довольно распахнув глаза, моя матушка бросила косой взгляд на Милисандру, которая горделиво задрала подбородок, сложив руки на груди.
Мол, видела, какого мужчину я воспитала?
— Никто не хочется потрудиться и объяснить мне, что здесь происходит? — не выдержала я.
— Судя по твоему виду, цветочек, я поторопилась с тем, чтобы надрать задницу одной выскочке, — в тон мне ответила мама, вешая на лицо спокойную маску.
— И выскочка говорила тебе об этом, пока ты вдавливала ее лицо в лужайку, — не осталась в долгу Милисандра, прочесав волосы быстрым жестом, вытряхивая из них сломанные травинки. — Может, чаю?
— Не откажусь. Милисандра, не могу не заметить, у тебя крайне изумительный вкус.
— Благодарю, Тева. От такой модницы, как ты, слышать это довольно лестно. Не сочти за хвастовство, но над садом я постаралась особенно.
— Не терпится увидеть! А та ваза, что была в холле, поделись, где ты приобрела такое чудо?
— У ора Хельсита. Так как моя твоими силами превратилась в гору черепков, предлагаю вместе посетить его лавочку. Как ты на это смотришь?
— С радостью соглашусь!
И так, чуть ли не держась за ручки, женщины, что минуту назад катались по полу, угрожая проредить друг другу прически, забыв о нас, ушли, скрывшись за поворотом коридора.
— Ты понимаешь хоть что-то из того, что сейчас происходит? — шепотом спросила я, невольно опуская ладонь на спину эльфа, словно ища поддержки.
— Только то, что на этом чаепитии будет вся наша семья. И твоя, вероятно, тоже.
Как бы ни хотелось это признавать, но мои ощущение подсказывали, что он прав, и нас ждут первые семейные посиделки. А тот факт, что я все еще была укутана в покрывало вместо одежды, обещал, что каждый присутствующий будет знать, чем мы с Дормуном тут занимались.
Ууууу…
Желание застонать от беспомощности превалировало, и я позволила себе спрятать лицо в ладони.
— Что с тобой?
— Ничего. Все в порядке.
Выдохнув, постаралась взять себя в руки.
В конце концов, это мои рабочие обязанности, так ведь?
Хотя кого я обманываю? Все происходящее уже давно вышло за рамки профессиональных интересов. То, что связывало меня с Дормуном, Расселом и даже с Коулом уже сложно было назвать сухими условностями контракта.
Даже самой себе я уже не могла обещать, что смогу просто все забыть, выкинув из головы, и по прошествии двух лет закончить это без сожалений.
— У тебя сейчас такое выражение лица, что мне безумно хочется тебя поцеловать и успокоить, — признался Дормун, глядя с высоты своего немалого роста.
— Так чего ты ждешь, эльф?
— Твоего согласия, чародейка.
Развернувшись всем телом, мужчина уверенно обхватил мою талию и притянул к себе, с необъятной нежностью заглядывая в глаза.
— Дай мне время, Дормун, — сказала я, видя, что он понимает, что речь не о поцелуе. — Хотя бы еще чуть-чуть.
— Столько, сколько смогу, Дара.
Захватив мои губы поцелуем, эльф с особенной чуткостью погладил меня по спине, успокаивая и забирая излишек магии. Он не врал, позволяя оттянуть мое решение до последнего и вырвав у магии еще некоторое время на принятие ситуации.
Глава 31. Коул
Коул
— Где Дара?
Матушка с самым незамутненным видом наполняла свои любимые чайные кружечки из пузатого чайника, и только сдула упавшую на лицо прядку.
— Имей терпение. Она с твоим братом приводит себя в порядок.
О каком терпении говорила мама, кот не понял. Он вообще никогда не понимал, что люди имеют в виду под этим словом. Ждать? Чего? Если можно просто встать и сделать, какой смысл в бездумном ожидании?
