– Вик, ну ты что, Вик. Не бойся! Тебе больше ничего не угрожает. Их обязательно посадят, вот увидишь. А пока они выйдут, много времени пройдет. Да и не виноватая ты, никто не будет тебя преследовать.
Девушка вытерла слезы. Все равно она никому не сможет рассказать о своем горе. И, погладив живот, подумала: «Маленький мой, мы обязательно дождемся папку и будем снова жить в богатом и уютном доме. Папка справится».
Рядом с общежитием их уже поджидал Саша.
– Привет, Вик, – он обнял девушку и похлопал по плечам. – Как только я тебя оставляю, с тобой тут же случается какая-нибудь ерунда. Хорошо хоть, что сейчас тебе нельзя выходить, и я могу нормально работать, а не переживать о том, где ты лазаешь.
Вика посмотрела на него ненавидящим взглядом: «Как же ты меня достал. Закрой свой поганый рот, ты ведь ничего не знаешь! А я все равно убегу». Она молча пошла за ними в квартиру, где села на диван в кухне и уже не двигалась с места. Ее расспрашивали о том, что случилось, но она притворялась запуганной и не желала вести разговоры на эту тему.
После обеда Виталий Яковлевич уехал на службу.
– Вик, – подсел к ней Саша, – ну расскажи, что было-то. Я понимаю, крестного не хотела посвящать, но мне-то можно.
Девушка обернулась на него. Посмотрела в серые глаза и поняла, что не видит в них ни капли тепла.
– Зачем ты бегаешь за мной? Зачем ты мне помогаешь? Ведь ты не любишь меня.
– Вик, ну ты что? Я тебя вытащил, всех напряг, а ты что говоришь-то?
– Зачем? – упрямо повторила она.
– Я виноват. Я тебя привел к Наде. Потом квартира пропала. Я должен тебе помогать.
– Отпусти меня, а? Я ведь не люблю тебя. Я хочу уйти.
– Сейчас нельзя. Ты под домашним арестом. Еще будут допросы. Когда всю шайку возьмут, тогда тебя отпустят. И можешь идти куда хочешь. Я не буду тебя держать. Но не советую этого делать. У дяди Коли с мамой ты все равно жить не сможешь, а здесь и комнату дадут, и мы с дядей Виталием поможем, если что.
– Я не хочу, – Вика опустила усталые плечи, – ничего от вас не хочу. Я жду ребенка от Вадима, – она подняла глаза на Сашу. – Я люблю Вадима.
Саша выпрямился и шокировано посмотрел на подругу: «Как? Как бабы могут быть такими полными идиотками?».
– Ты больная?
– Отстань.
– Вик, ты реально больна! Это невозможно, полюбить того, кто тебя так обманул!
– Он просто хотел, чтобы я жила с ним.
– Что ты говоришь? Ты себя слышишь? Это по-другому делается!
– Откуда ты знаешь? Ты – нищеброд, живущий со своей злыдней-мамашей, которая даже не знает, что такое жалость и сострадание! Я тебя ненавижу! Ты, один ты во всем виноват! Ты испортил мою жизнь! – голос повысился до крика. – Ты, скотина! Я жила себе спокойно, училась, надеялась на лучшее. А ты пришел и … теперь вот такая хрень!
– Да пошла ты нах! Больная! У тебя, что своей башки нет? Какого хрена ты к нему побежала? Я тебе говорил – не ходи к Наде! Какого черта ты теперь меня обвиняешь!? – Сашиному возмущению не было предела.
Вика поднялась из-за стола.
– Где мои документы?
Саша ринулся в комнату, с яростью швырнул файл с документами о продаже квартиры и паспортом.
– Убирайся! Колись! Пей! Кури! Шлюха!
Вика подошла к нему и с размаху вмазала пощечину.
– Ах ты дрянь! – Саша заломил ей руки за спину, вытолкнул на лестничную площадку и кинул вслед туфли.
Вика обулась и, гордо задрав голову, побежала вниз по лестнице.
На улице значительно похолодало. Из одежды на Виктории было лишь легкое платье и туфли, куртку при задержании она накинуть не успела. Съежившись, направилась к дороге. «В доме отдыха, наверняка, идет обыск. Пойду к маме», – она ускорила шаг и через каких-нибудь тридцать минут была возле подъезда дяди Коли.
Глава 26
Долго слушала гудки домофона. Наконец, открыли. Она поднялась к квартире и позвонила. За дверью послышались шаркающие шаги, но никто не открыл. Она снова нажала на кнопку звонка, с силой постучала. И осталась без ответа. Было совершенно ясно, что хозяева просто не хотят открывать, тогда Вика что было сил забарабанила по двери руками и ногами.
– Откройте, – закричала она на весь подъезд.
Замок заскрежетал и на пороге появился дядя Коля.
– Мать не хочет тебя видеть.
– Как?
– Так. Уходи по добру.
– Дядь Коль, у вас мои деньги за квартиру.
– Я лучше потрачу их на еду, чем ты на героин.
– Что вы такое говорите?
– Я все знаю. Нас милиция предупредила.
– Какая милиция? Маму позови, слышишь.
Из комнаты вышла Викина мать, зябко заворачиваясь в старый шерстяной платок.
– Уходи, – тихо сказала она. – Нет у меня больше дочки.
– Вы с ума рехнулись все?
– Нет дочки, нет квартиры, вот только Коля остался и мне помогает. Иди к своим дружкам-наркоманам. А то еще и Колину квартиру загонишь за свои уколы, – мать отвернулась и ушла в комнату.
– Да вы что? – Вика перешла на визг, у нее начиналась истерика. Дядя Коля хотел было закрыть дверь, но девушка быстро сунула ногу, не давая этого сделать. – Дайте хоть куртку, на улице осень!
Он сорвал с ближайшего крючка старую мужскую кофту и бросил на подъездную лестницу, а пока Вика отвлеклась на нее, захлопнул дверь и с шумом повернул замки.
Девушка надела кофту, по счастью, та оказалась теплой и пушистой, достаточно согревающей даже в конце сентября. Нещадно начала кружиться голова. Вика опустилась на ступеньки и прислонилась к стене. Закрыла глаза. Ее мозг отказывался думать, было невозможно сосредоточиться на чем-нибудь одном. Лишь тысячи мыслей: Как? Куда? Зачем? – роились в голове. Она схватилась за виски, сжала голову ладонями с обеих сторон и надавила так, будто хотела треснуть этот никчемный шарик, который привел к столь ужасным трудностям. Поистине, дурная голова ее ногам покоя не давала.
Куда идти? Вика поднялась и вышла на улицу. В лицо ударил мелкий моросящий дождик. Она закуталась в кофту, спрятав файл с документами на груди, и пошла к автобусной остановке. Денег на билет не было. Она подняла руку, пытаясь остановить попутку, но водителей, видимо, отпугивал ее бомжеватый вид. Холодный дождь оживил мысли. Оглядев себя, Вика поняла ошибку, сняла кофту и забросила в ближайший куст, распустила по плечам волосы и весело замахала рукой несущимся навстречу машинам. Рядом тут же притормозила белая «шкода-октавия». Молодой человек за рулем быстро открыл дверь:
– Что случилось, девушка? – спросил он взволновано.
Вика наклонилась:
