– Но мы даже не целовались! Какая помолвка?!
– Ты права, упущение просто гигантское.
Мастер запустил руку в мои волосы, прижал пискнувшую меня к себе и накрыл губы коротким поцелуем. Все случилось настолько быстро, что я успела только покраснеть и устыдиться, а вот прочувствовать ничего не смогла. Даже обидно стало на какой-то миг.
Первый поцелуй с одним из самых сильных магов мира, а я стою красная как помидор и соображаю, как бы намекнуть, что, говоря о серьезных отношениях, я не думала, что они начнутся вот прям щас!
– А теперь, моя радость, ложись спать. И порадуй утром сестрицу, а заодно сообщи, что мы едем в Охру. В течении нескольких дней я решу вопросы с доступом и телепортацией.
– Доступом? – Я была настолько шокирована, что спросила только это.
– Я все же Атрибут Малахита, милая. И не могу так просто отправиться в другую страну. Боюсь, у местных магов появится много вопросов и опасений!
И он исчез! Поцеловал меня еще раз, притом так, что губы горели еще несколько минут, и пропал в пространственном переходе!
А я села на кровать, коснулась рта пальцами и поймала себя на дурацкой, крайне дурацкой мысли. Что только что случилось аж несколько страстных поцелуев с самим Мастером, а я… не распробовала.
И хочу еще…
Глава 14
Лельер Хинсар
К большому сожалению, Атрибут действительно не мог просто взять и уехать в другую страну, пусть даже и по важным личным делам. Такой визит согласовывается на самом высшем уровне, притом с обеих сторон. Но в любом случае сначала стоило это обговорить в Малахите, а потом уже в Охре.
Именно поэтому в одной из гостиных Кален-Зара собирались сегодня четверо мужчин. Оба Атрибута болотного сектора, правитель Гудвин и его ближайший советник Феликс Ла-Шавоир.
На Леля смотрели крайне недоуменно, так как позвал их именно он.
– У тебя какие-то сложности в расследовании? – предположил Феликс, неторопливо наполняя бокал виски. – Я слышал, что какой-то криминальный гений предложил тебе достойное развлечение с отсылками к прошлому.
– Цинично, – насмешливо прокомментировал эту формулировку красноглазый Мастер Смерти. – Но подозреваю, что причина иная, не так ли, Лель?
Гудвин молчал, лишь задумчиво барабанил пальцами по подлокотнику кресла и внимательно смотрел на Пытку. Ждал…
Лельер стоял у окна, рассеянно глядя на залитый вечерним солнцем парк вокруг дворцового комплекса, и почуяв, что пауза слишком затянулась, заявил:
– Мне нужно съездить в Охру.
Ответом было недоуменное молчание, которое нарушил Смерть, решив выдвинуть самое логичное предположение:
– Туда ведут следы Зеркальника или кого-то из других преступников?
– Нет, там живут родители моей будущей жены.
Пауза стала настолько звеняще-громкой, что Лель даже обернулся и даже позволил себе усмешку, наблюдая вытянувшиеся лица коллег-друзей.
– Гномы?! – наконец осторожно предположил Феликс. – Но как?! И главное – зачем?
Судя по опаске в серых глазах Ла-Шавоира, он на полном серьезе думал отправить Мастера Пытки не в Охру, а к врачу.
– Вот не нужно изображать святое неведение, – покачал головой Лельер. – Я ни за что не поверю, что тебе не положили на стол всю подноготную Миямиль Гаилат сразу же после того, как я назвал ее Разделяющей.
– Ладно, ладно… но согласись, это было эффектно и как минимум наполовину правдиво. Матушка твоей возлюбленной – гномка. И… Лель, ты действительно собрался жениться? Ты?
Феникс прислушался к себе и в который раз с легким удивлением осознал, что…
– Действительно.
– Но зачем?..
– Потому что иначе эту женщину рядом не оставить.
– Тебе? – с откровенной насмешкой спросил Мастер Смерть, подразумевая, что Атрибуту дозволено многое.
– В данный момент она и замуж не хочет – на моей стороне эффект неожиданности, она не успела отвертеться от знакомства с родителями.
– Так тебя вдобавок и послали! – еще больше обрадовался Феликс. – Великие Стихии, я знал, знал, что доживу до этого замечательного момента!
В пикировку вмешался Гудвин. Он подался вперед, складывая пальцы на животе и напряженно глядя на своего Мастера.
– Твой отъезд нежелателен.
– Я не так часто о чем-то прошу… повелитель.
Эта фраза являлась совершенно обычной, если бы не тот маленький нюанс, что между владыкой сектора и его Атрибутами Власти был определенный договор.
– Значит, сейчас просишь? – уточнил Гудвин.
– Да.
– Хорошо. Сам придумай, на кого переложишь свои обязанности, и отправляйся. Также нужно согласовать с принимающей стороной… предупредить Атрибуты Охры, что прибывает коллега.
– Да… Морриган Сталь будет в восторге от твоего визита, Лель! – откровенно зажмурился от удовольствия Феликс, вспоминая сколько поистине неприятных моментов доставил им этот товарищ. В отличие от Мастеров из Малахита, Стали нравилось играть на ниве большой политики. И надо сказать, что у него это получалось настолько хорошо, что всем остальным потом было плохо.
Феникс лишь рассмеялся, отошел от окна и, заняв последнее свободное кресло, подтянул лежащую на столе папку с бумагами.
– Раз мой отъезд согласовали, давайте перейдем к другим вопросам.
* * *
Много позже собрание закончилось, и Мастера неторопливо шли по одной из главных улиц Изумрудного города. Айлар Тис прищурил красные глаза, по обыкновению затянулся сигаретой и вдруг спросил, не глядя на коллегу:
– Тебе не кажется, что ты бежишь?
Лельер не ответил. Они свернули с проспекта на набережную, где в оковах камня гнала свои воды река. Она текла все дальше и дальше, пока не впадала в океан. Мастер Хин временами завидовал воде и ее стихийным детям, полагая, что, растворяясь в потоке, можно забыть обо всем. С огнем так не получалось. Боль в нем не прогорала, а воспоминания не спешили рассыпаться пеплом, как ни был бы силен жар синего пламени.
– Я серьезно, друг, – вопреки надежде феникса Смерть и не подумал отвязаться. – В городе убийца, у которого к тебе личные счеты, а ты вместо этого уезжаешь из страны по наполовину надуманной причине. И не отрицай, она такая и есть.
– Ты считаешь, что весь Департамент не справится с зарвавшимся убийцей? – Усмешки, такие вот кривые, совсем не шли Мастеру Пытки. Еще больше искажалось лицо, и так словно состоящее из углов и острых линий.
– В данный момент этот Департамент не может его поймать даже во главе с тобой.
– Я все же не рядовой следователь, чтобы гоняться за маньяками. – Он больше не улыбался, наоборот, скорее закаменел. – Потому отъезд ни на что не повлияет.
