— Видите, ничего страшного, — ласково улыбнувшись, сказала Мария. — Сейчас вы встретитесь с нашим финансовым директором, сообщите ему номер вашей карты. Вам переведут небольшой аванс. А теперь прошу следовать в конференц-зал. Не удивляйтесь, Паша, у нас в коллективе царит семейная обстановка.
— Я одет не для презентации… — Он смущенно одернул джинсовую куртку.
— Все знают, что вы только что приехали из Москвы. Завтра утром съездите в магазин нашей фирмы, приоденетесь. Порекомендую в качестве спутницы Юлию Гронскую. У нее безукоризненный вкус. Да вы, кажется, уже знакомы? — Она лукаво подмигнула.
— Виделись в лифте… — Павел понял, что краснеет. — Мария Эдуардовна, вы обещали сказать про невесту…
— Речь идет об Анастасии Розовой? Ваша сбежавшая невеста пребывает в славном городе Тверь.
Мария набрала номер, протянула Рюмину трубку.
— У вас две минуты!
В динамике запели нудные свирели, утробно застонала виолончель, как раненое животное.
— Алло…
— Настя!!! — заорал он со всей мочи. — Настя, ты где?!
— Дома, у родителей, где мне еще быть?!
— Я звонил твоему отцу, но он не ответил…
— Любимая фишка моего папаши, — хмыкнула Настя. — Запой!
— Что ты там делаешь?
— Вот конкретно сейчас? Сижу, пью пиво со Светкой. Она передает тебе привет, хотя ты не заслуживаешь…
Послышалась возня, и дурашливо пьяный девичий голос прокричал:
— Павлик, бонжур! Настюха со мной зажигает! Дрожи, герой, мы сегодня в клуб валим! Ву компромэ?
— Не слушай дуру! — опять возникла в эфире Настя. — Чё звонишь, Павлуша?
Мария деликатно постучала ногтем по циферблату часов:
— Время!
— Ты пропала! Я повсюду тебя искал… — Мысли катились кувырком. Он говорит с Настей, это — факт. И подруга Светка взаправдашняя, все те же иностранные словечки, которые она любит употреблять, не зная толком их значения. — Ты скоро вернешься?
— Ты вел себя как полный индюк, Рюмин! Скажи, ты под кайфом был? Точно под кайфом! А еще косил под тихоню! Мне повезло, что Мария Эдуардовна летела ночным рейсом в Москву, договорилась насчет билета. А то пришлось бы с тобой на пару куковать в психушке…
Настя принялась блажить, как настоящая истеричка. В такие минуты Павел боялся прерывать свою буйную подружку. Помогла Мария, забрав у него телефон.
— Здравствуйте, Настя. Ваш Павлик все осознал. Он находится под моей опекой, так что не переживайте. Прощайте!
Она круто повернулась к Рюмину:
— Вы удовлетворены? Я выполняла ваши прихоти, как добрая фея! Готовы приступить к своим новым обязанностям?
— Готов. Извините, что расклеился…
— Имейте в виду, Павел Алексеевич, лучшего нашего сотрудника ожидает ценный приз.
Мария вышла наружу, отразившись напоследок в огромном, в полтора человеческих роста, венецианском зеркале. Павел шел следом за ней, как ручной пес. Он, безусловно, разговаривал с Настей. Подделать голос близкого человека крайне сложно, вопреки сложившимся представлениям. Это была его невеста, и только два обстоятельства вносили в душу невротического молодого человека оттенок недоверия. Перед отъездом из Москвы Насте удалили зуб мудрости, и она стала забавно шепелявить буквы «Щ» и «Ч». Как в шутливой пословице «где щи, нас и ищи!». Во время разговора она несколько раз употребила шипящие звуки. Твердо, без изменений. Она упомянула про психиатрическую лечебницу, которой его, не на шутку разбушевавшегося москвича, пуганули краснодарские полицейские. Он рассказывал об этом только экстрасенсу.
Они остановились у входа в зал.
— Ты сегодня герой дня, Паша, — улыбнулась Мария. — Добро пожаловать в семью!
Парадные окна зала выходили на Невский проспект, откуда открывалась величественная панорама. В центре дворцовой площади горделиво устремился ввысь Александрийский столп, попирающий мощным пьедесталом гранитную мостовую. Зимний дворец с уровня тридцати метров над землей утрачивал существенную частицу своего могущества. Покрытые ржавчиной крыши были заляпаны голубями, а сплетение проводов между антеннами превращало архитектурный символ Северной столицы в заурядную городскую постройку. На месте стыка Невского проспекта и Дворцового моста скопилась пробка.
Мария привела нового сотрудника в зал, а сама задержалась в коридоре. Ей позвонили, она бегло ответила на иностранном языке. Арабский или иврит. Юлия Гронская склонилась над документом, изобилующим лиловыми печатями, полная женщина, завидя новичка, спрятала в объемистую сумку недоеденный бутерброд. Чтобы избавиться от смущения, Павел подошел к окну.
— Сверху все выглядит иначе, точно, братишка?
Рядом стоял высокий мулат, сложенный как профессиональный спортсмен. Дорогая ткань пиджака от Бриони обтянула мускулистые плечи. Тонкая белая рубашка была расстегнута на две пуговицы, на кожаном шнурке у него болтался золотой амулет в виде знака зодиака. Телец. Павел узнал человека из «тойоты», но благоразумно промолчал. Чутье подсказывало — больше наблюдать, слушать и меньше рассказывать о себе.
— Алекс.
— Павел Рюмин. — Его кисть утонула в могучей лапе нового знакомого. — А фамилия как?
— Зови Алекс. Хохлацкая фамилия матери не прет в сочетании с моей рожей, а батя сгинул в просторах африканского вельда. Я — дитя Олимпиады. Помнишь ласкового мишку с кругами на брюхе?
— Я еще не родился тогда…
— Знаешь, как мы, черные, про себя говорим? Природа прибавила нам пару сантиметров ниже пояса за то, что отобрала выше шеи! Понял, о чем я?
Мужчины рассмеялись. Павел почувствовал себя неуютно. Мария Браун предлагала отдать его должность этому парню.
— Моя должность… Мария планировала отдать ее вам.
Негр изумленно округлил черные глаза.
— Павел Рюмин! Ты — самый честный чувак из всех, кого я встречал на планете.
Он встряхнул руку так сильно, что заныли сухожилия.
— Не хотел показаться козлом… — смущенно сказал Павел.
— О чем базар? С меня простава, братишка. Заключение сделок — паршивая должность. Давай на «ты»! Идет?
— Идет. А почему должность считается плохой?
— Нервов много тратится. Знаешь, как мы здесь называем охотников за клиентами? Ягер!
— Почему ягер?
— Черт его знает? — Негр пожал широкими плечами.
— Ягер — калька слова «охотник» на немецком языке, — встрял в разговор маленький черноволосый мужчина. Павел увидел его деловито перебирающим бумажки, когда с дрожащими поджилками шел на аудиенцию к бизнес-леди.
— Наш финансовый гений! — толкнул Алекс Рюмина в бок. — Господин Гуревич. Бабло из воздуха шинкует, как соленую капусту.
