А затем, хихикнув, проследовала в ванную.
Мы с Ксюшей переглянулись, оставшись наедине. Похоже, у обоих закончился цензурный словарный запас, что адекватно оценил бы ситуацию. Я уже было начал жалеть, что позвал её сюда для знакомства, как Кеша вдруг загорланил:
— Полторы проститутки! — и, взмахнув крыльями, полетел доставать гостью.
Не сговариваясь, мы с Ксюшей расхохотались. В этот раз я был счастлив Кешиной способности раздавать всем прозвища.
Эпизод 91: Неприятное общение
Ксения
Я была зла на Рому, что он пригласил мою мать, не посоветовавшись со мной. Вместе с этим понимала, что нельзя от этого бегать, и чем скорее мы нормально поговорим, тем лучше будет. Для меня.
Из-за обилия противоречивых эмоций, мною завладела дикая усталость.
Из неоткуда взявшийся Кеша хоть немного развеял негатив, что копился в воздухе, когда дал маме отличную характеристику.
Когда она вышла из ванной, Кеша, круживший у входа во всю горланил:
— Полторы проститутки! Полторы проститутки!
— Угомоните свою ненормальную птицу! — завопила мать, закрываясь от него руками, словно боясь, что эта невинная птаха может сделать ей что-то неприятное.
Еле сдерживая смех, поймала Кешу:
— Ну, похоже, тебя тоже посчитали. Будешь проституткой, — съязвила, кое-как усадив его на плечо. — Ты же считаешь, что даёт правдивые имена.
— Ну, ты-то уж точно красивая, — мать хоть как-то попыталась сделать мне комплимент, потянувшись к моим щекам, но я вовремя увернулась, выпустив Кешу из рук. А тот и рад был стараться, защитив меня от ласковых жестов матери.
— Размер не имеет значения, — наконец, подал голос Рома. — Можно иметь и маленький член, главное уметь доставлять девушке удовольствие.
— Все так говорят с маленьким членом! Утешают себя! — прыснула мать, а я окончательно офигела. Она, взрослая женщина, спокойно так обсуждала пенисы с незнакомым ей мужчиной, что был в разы младше неё, и пыталась унизить его, считая, что информация, полученная от попугая, правдива.
Но Рома превзошёл сам себя, видимо решив опуститься до её уровня.
— Мне снять штаны, чтобы вы удостоверились, что он далеко не маленький? Чтобы вы оценили по длине моего члена подхожу ли я вашей дочери?
Мать издала очень странный звук, видя, как он потянулся руками к штанам. Когда он развязал шнурки и почти скинул домашние брюки на пол, она завизжала:
— Не надо! Мне это не интересно!
— Отлично, — также невозмутимо произнёс Рома и завязал их обратно. — Тогда идёмте на кухню. Выпьем чаю. Я как раз купил тортик.
И мистер Ро всё также спокойно прошествовал на кухню. В этот момент я окончательно осознала, за кого выхожу замуж. В эту секунду я поняла, что мне плевать, что рядом со мной человек, что меня предал, сбежав в другую страну с мужиком. Самое главное — рядом со мной настоящий мужчина.
Мною любимый мужчина.
Неожиданно разговор потёк в приятную сторону. Никто никого ни в чём не обвинял. Мы пили чай, ели пломбирный торт и довольно мило беседовали.
Моя мать проникновенно рассказывала об Италии, о своей семье, о жизни, устроенной там. Наконец, она поведала о Лукасе и их общем сыне, который был моим братом. Мне вдруг так захотелось с ним познакомиться!
— Ксюша, прости, что я уехала. Я не должна была тебя бросать. Это неправильно. Признаю, что я повелась на мужчину, влюбилась и забыла о прошлой жизни. Я прошу тебя, не совершай моих ошибок и…
— Каких ошибок, мама? — тяжело вздохнула, поведя плечом. Я перебила мать, но она вновь навязывала свою точку зрения.
— Я бросила дочь из-за мужика. Я хочу исправиться. Но ты совершаешь серьёзную ошибку… даже повторяешь мою… оставаясь с мужчиной и отказываясь от матери, — она даже вытерла одинокую слезинку, скатившуюся с её правого глаза.
Станиславский бы взял её к себе в театр.
Я же была готова кричать: «НЕ ВЕРЮ!».
— МАМА! — выкрикнула, не сдержавшись. — Прекрати мною манипулировать. Хватит! Надоело! Я повторю твою ошибку, если брошу любимого и, опьянённая возможностью маминой любви, полечу с тобой в Италию.
Увидела, как мать мгновенно посерела в лице. Пусть. Неприятно слышать правду, не так ли, мамочка?!
— Думай, что сравниваешь! Этот мужчина всего лишь твой сожитель! Ты не знаешь, что будет через месяц — два. Может, вы вообще разбежитесь, и вам придётся делить квартиру? А если не сможете продать? Тогда что? Будете жить вместе?! Кабель начнёт водить сюда своих девок, а ты плакать в подушку?! — она прямо проревела, как дикий зверь, и это не на шутку меня испугало и обескуражило.
На помощь пришёл Рома. Он хмыкнул, грозно поднявшись из-за стола. От такого невозмутимого спокойствия даже моя мать заткнулась.
— Вам придётся смириться, что рано или поздно я женюсь на вашей дочери, — он важно прошёл к раковине и сполоснул свою кружку.
— Все вы так говорите, — отмахнулась мать. Она ведь не знала, что документы в ЗАГС были поданы, и мы ждали дату регистрации.
Я же могла только молча наблюдать за открывшемся мне спектаклем. Несомненно, доля разумного в её словах была. Но мы всё это уже пережили. Нам не зачем повторяться, ибо мы знали, что вместе нам лучше, чем порознь.
— А когда дело доходит брака, вы сбегаете, поджав хвосты и свои члены.
И тут я действительно испугалась взрыва эмоций от Романа. Такое даже я выдержать не могла. А если Рома ударит по столу?!
Эпизод 92: Разбитого стола не будет
Роман
Некоторое время мы действительно неплохо сидели за столом, и это даже походило на вполне обычное знакомство. Пока эта женщина не начала настойчиво топить за переезд в Италию.
Без меня.
Я словно был пустым местом, которое ничего не значило. Одно радовало: Ксюша и не собиралась бросать меня даже ради роскошной Италии.
Серьёзно. Меня потряхивало от общения с этой несносной тёткой. Не мудрено, что у Ксюши истерика случилось после визита в родительский дом.
Еле сдерживался от заявления о нашей свадьбе через неделю с небольшим. Кто эта баба, чтобы узнать об этом раньше моих родных?!
— Это судить не женщине, которая сбежала, подыскав «член получше», и бросила дочь, — всё также спокойно произнёс.
Да, меня трясло. Да, я начал хамить человеку, который старше. Но, по крайней мере, я не начал на неё орать.
По ощущениям, что вот-вот, и эта женщина лопнет.
— Да как ты смеешь!
— Никак, — пожал плечами, — Но именно я организовал вашу встречу с дочерью. Поэтому проявите уважение в моём доме ко мне и к моей девушке. Иначе — убирайтесь. Вы итак принесли много боли. Я не уверен, что вы сможете это исправить.
