Она хотела сделать то же самое: отвернуться и притвориться, что не заметила его, но совесть больно кольнула ее душу. Ему не следовало ее хватать, а она не собиралась наносить ему урон, но все-таки причинила сильную боль. Значит, ей следовало перед ним извиниться.
Она решительно стала пробираться к нему через толпу, стараясь не потерять его из виду. А он столь же твердо продвигался в направлении мужского туалета, словно собираясь скрыться там от нее. Хотя, конечно, она могла и ошибиться в его намерениях. Он ведь был в клубе, вероятно, пил пиво, так что разумно было предположить, что ему нужно было в туалет.
Он успел добраться до коридорчика, ведущего к туалетам, прежде чем она его нагнала, и скрылся за поцарапанной дверью с такой скоростью, словно за ним гнались все фурии ада. Дейзи вздохнула и стала протискиваться сквозь группки людей, не обращая внимания на протесты женщин и приглашения мужчин. Она чувствовала себя при этом лососем, идущим против течения. Наконец ей удалось добраться до стены около туалетов, где она утвердилась, отражая толчки и тычки, и стала ждать.
Время тянулось бесконечно. Ей пришлось отказаться от трех предложений потанцевать, пока ее добыча не выглянула наконец из дверей в коридор.
Набрав в грудь побольше воздуха, она сделала шаг вперед и тихонько стукнула его пальцами по плечу.
Для такого здоровенного парня он прыгал неплохо. Он попятился от нее, словно она была дьяволом во плоти. Его мясистое лицо побагровело.
— Леди, держитесь от меня подальше.
Дейзи растерялась: этот мужчина опасался ее. Она моргнула, потом попыталась его успокоить.
— Не бойтесь, — произнесла она самым примирительным тоном. — Я не причиню вам вреда. Я просто хотела извиниться.
Теперь заморгал он и замер, больше не стремясь пятиться.
— Извиниться?
— Мне очень жаль, что я сделала вам больно. Это было не намеренно. Я всего-навсего пыталась встать с ваших колен и не туда положила руку. Я, правда, не хотела раздавить ваши… — Господи, ну не могла она произнести вслух "яйца", хотя это был вроде бы общепринятый термин, и не смела назвать их причиндалами, потому что старалась выглядеть опытной в этих делах и современной, — ваши гениталии, — завершила она фразу с гораздо большим ударением на этом слове, чем собиралась.
Он дернулся, словно она его ударила, и Дейзи поняла, что произнесла последнее слово слишком громко, и, несмотря на шум оркестра, люди, стоявшие поблизости, его услышали и повернули головы в ее сторону.
Лицо ее собеседника побагровело еще больше.
— Извинение принято, — пробормотал он. — Только уходите.
Дейзи сочла, что он мог бы быть полюбезнее, если учесть, что весь эпизод был результатом его вины: если бы он не схватил ее, будто имел право сажать посторонних женщин к себе на колени, ничего плохого с ним не случилось бы. Слегка возмутившись, она открыла рот, чтобы сказать ему об этом, но в этот миг рядом материализовалась высокая фигура и знакомый низкий голос произнес:
— Я придержу ее подальше от вас.
А затем, хотела она того или нет, шеф Рассо подхватил ее на руки, как в прошлый раз, и унес. Правда, не на улицу, а на танцплощадку.
— Вы похожи на сыпь от жары… на потницу, — с досадой проговорила она, когда он поставил ее на пол.
Он вопросительно выгнул бровь:
— Я вас раздражаю? — И, взяв за правую руку, он положил ее левую себе на плечо и обнял за талию. — Потанцуем.
— Вы возникаете всюду. — Она машинально задвигалась в такт с медленным ритмом другой песни Элвиса. Сегодня оркестр играл только Элвиса, хотя, может быть, это был не тот оркестр, что был неделю назад.
— Кто-то же должен беречь вас от неприятностей.
— От неприятностей? — Она запрокинула голову и яростно сверкнула на него глазами. Даже будучи на каблуках, ей приходилось смотреть на него снизу вверх. Как справедливо заметил Тодд, шеф Рассо был здоровенным громилой. — Спасибо зато, что вытащили меня отсюда в прошлый раз, но, за исключением этого, именно вы стали причиной всех моих неудач.
— Не надо меня винить. Не я купил годовой запас презервативов. Уже удалось использовать сколько-нибудь?
Она лишилась дара речи. Точнее, не могла подыскать приличных слов для ответа. Было несколько избранных, которыми она могла бы его наградить, но боялась, если произнесет их вслух, Бог покарает ее на месте.
Он ухмыльнулся:
— Видели бы вы сейчас свое лицо… — Его рука крепче сжалась на ее талии, и он резко крутанул ее, заставив теснее прижаться к его плечу. Как-то получилось, что она оказалась ближе к нему, чем раньше, и вообще танцевала с ним ближе, чем с другими партнерами. Ее груди терлись о его рубашку, она ощущала, как скользит по ее бедру его бедро, и ноги их двигались, касаясь друг друга. Они были так… — Господи, его нога оказалась между ее ног.
Жаркая волна накрыла ее внезапно и застигла врасплох. Она почувствовала, что тает внутри, размягчается, кости утратили жесткость, а мышцы — напряженность. Это было какое-то странное необычное ощущение, но еще и самое манящее.
— Шеф…
— Джек, — настойчиво поправил ее он, притягивая Дейзи к себе еще теснее.
— Джек. — Она действительно млела и только что не лежала на нем. Ноги ее еще продолжали двигаться, подчиняясь ему, но теперь он не столько вел, сколько поддерживал ее на ногах, принимая на себя ее вес. — Вы держите меня слишком близко.
Он нагнул голову, так что его дыхание защекотало ее ухо, и прошептал:
— По-моему, я держу вас очень правильно.
Что ж, это было так, если ему нравились тающие женщины. Но возможно, ее возражение было формальным, а не искренним, ведь она не делала никакой попытки отодвинуться. Ей было так приятно льнуть к нему, чувствуя, как ее податливое тело прилегает к жестким контурам тела Рассо. Ее груди слегка расплющились о его грудь, и Дейзи это нравилось. Очень. К своему удивлению, она обнаружила, что наслаждается, ощущая под пальцами его твердое плечо и тепло его руки у себя на талии. Тепло… Господи Боже, он был таким теплым! Его жар и мускусный запах обволакивали ее, вызывая желание потереться об него носом.
Шок, вызванный этой мыслью, дал ей силу поднять голову. Он наблюдал за ней со странно напряженным выражением лица, не суровым, но и не улыбающимся.
— Что-то не так? — спросила она непонятно низким голосом. Он покачал головой:
— Все так.
— Но у вас вид…
— Дейзи, заткнитесь и танцуйте.
Она замолчала и продолжала танцевать. Не отвлекаясь на разговор, она поняла, что снова льнет к нему. Ему, казалось, это было все равно. Более того, он притянул ее к себе еще ближе, так тесно, что пряжка его ремня впилась ей в живот.
Но она почувствовала не только пряжку.
