– Она приобретает необходимую практику.
– Учится откусывать нос засранцам?
Дикен мяукнул, будто в знак согласия. Этот кот поддерживает только того, кто чаще дает ему жрать.
– Да пошел ты! Я не всегда засранец. Стиви занимается реабилитацией профессионального хоккеиста, смотрит, что помогает, а что нет, что эффективнее и какова предельная нагрузка. Это на пользу ее медицинской карьере.
– Тогда почему она не козырнула наличием брата, играющего в НХЛ, и не пошла работать в клинику, где лечат профессионалов?
– Потому что ей неприятно куда-то пролезать за счет своего брата.
– Но она же живет в его квартире?
– Только потому, что бывший ей изменил. Пока ей просто некуда пойти. Надеюсь, к ней сейчас не он приперся – я ему шею сверну.
Мне все равно, если придется сломать ему нос моими костылями: я этого ублюдка достану. Я взял мобильный и принялся составлять сообщение Стиви, но от волнения несколько раз все стирал и начинал заново.
Наконец получилось следующее: «Ты готова? Мне зайти?»
Ничего задиристого и без угроз убить. По-моему, неплохо – вежливо и нейтрально.
– Довольно эмоционально для того, кто якобы равнодушен к соседке.
– При чем тут, она нужна мне для лечения!
Нолан фыркнул:
– Хорошая отмазка, Шиппи.
Я не стал отвечать на подначку. На экране телефона забегали точки. Я нахмурился, прочитав ответ Стиви: «Время неподх. Позже напишу».
– Время неподходящее, напишу попозже? В смысле?!
– Значит, она занята и свяжется с тобой, когда освободится. А я тебе говорил – не будь девчонкой, затащи девчонку в постель!
Я показал на свои трусы. Сегодня я выбрал пару с надписью «Осторожно: содержимое под давлением» в надежде рассмешить Стиви, хотя это чистая правда. Теперь, когда у меня наступала эрекция, я уже не чувствовал себя так, будто опустил мошонку в кислоту.
– Какая постель, ты рехнулся?!
– Ну язык-то ты не откусил и пальцы не переломал… – Нолан покачал головой: – Идиот ты, вот ты кто. Если она к себе кого-то привела, ты сам виноват.
И брат поперся в недра квартиры, громко сетуя, как я бездарно прогаживаю лучшие годы жизни.
Я снова припал к глазку. Ждать пришлось долго – дверь напротив открылась почти в восемь часов. Я рванул свою дверь и шагнул через порог, готовый сделать то, в чем братец настоятельно советовал мне опередить соперников: заявить на девчонку свои права.
Глава 14. Ты серьезно?!
Стиви
Не успела я выйти в холл, как дверь Бишопа распахнулась. Опираясь на костыль, он уставился на меня прищуренными глазами:
– На сегодняшний вечер у нас все в силе или ты занята с кем-то еще?
Сзади меня подошел Эр Джей.
– Уинслоу, здесь тебе не чертова раздевалка! Куда ты прешься в одних трусах?
Огромная ручища старшего брата легла мне на глаза, причем мизинец едва не угодил мне в нос.
Я треснула его по ладони и отступила:
– Можно подумать, я не видела парней в трусах!
– Рук? – бешенство, отчего-то читавшееся на лице Бишопа, пропало, и он перевел на меня смягчившийся взгляд. – Что ж ты не сказала, что к тебе зашел твой брат? Я уже два часа жду.
– Вот не знала, что обязана тебе докладывать о своих планах на вечер!
– Что здесь происходит, черт побери? – Глаза Эр Джея загорелись нехорошим огнем.
Они с Бишопом уставились друг на друга, и у меня возникло ощущение, что между ними давняя и стойкая, мягко выражаясь, неприязнь. Пожалуй, этим и объясняется, отчего наши с Бишопом разговоры о хоккее сводились к его общению со спортивным врачом или Кингстоном. Бишоп вообще производил впечатление нелюдима. Или домоседа. Или нелюдимого домоседа. Верхняя губа Эр Джея дернулась.
– Ты что, мутишь с этим типом?!
– Я помогаю Шиппи с лечением! – я нарочно назвала соседа прозвищем, чтобы до Бишопа дошло – мне неприятна сцена, которую я вот-вот заработаю по его милости.
– Шиппи?! – Глаза Эр Джея полезли из орбит, грозя выпасть на пол.
– Слушай, тебя уже Лейни заждалась, и Коди пора укладывать… – я схватила брата под локоть и подвела к лифту, застучав пальцем по кнопке вызова. К счастью, лифт стоял на нашем этаже, но, когда дверцы раздвинулись, Эр Джей втащил меня за собой в кабину. Большим пальцем я надавила на кнопку подземного гаража, мрачно поглядев на Бишопа, так и стоявшего в холле в красных трусах и с самым разъяренным видом. Можно подумать, у него есть на это право! Вот еще, господи ты боже мой!..
Брат невоспитанно показал пальцем на Бишопа, оставшегося за закрывшимися дверцами.
– Отвечай, что между вами? И чтобы выбросила из головы всякую дурь!
– Что-что?
Эр Джей скрестил руки на груди:
– С хоккеистом ты встречаться не будешь!
– Ты издеваешься надо мной?!
– Стиви, он растопчет твое сердце! Неужели тебе уже охота по новой с кем-то связываться, да еще с профессиональным хоккеистом, который по полгода в отъезде? А этот Уинслоу вообще законченный засранец!
Я потерла виски, стараясь не терять самообладания и еле сдерживая бурлящий гнев.
– Так, во-первых, Рук, ты не будешь диктовать, что мне делать и с кем. Я не ребенок, я взрослый человек и в состоянии принимать взрослые решения, не советуясь с тобой или с кем-то еще. Во-вторых, между мной и Бишопом ничего нет…
– За идиота меня держишь? – фыркнул брат. – Уинслоу выскочил на площадку в одних трусах с криком, что ждет тебя уже два часа! – Эр Джей пригладил волосы и попытался нервно забегать в тесной кабине. – Неужели ты с ним замутила?
– У него травма области паха, Эр Джей. Он не в состоянии заниматься сексом.
– Ну и слава яйцам, – огрызнулся брат.
Дверцы лифта разъехались, и я вытолкнула Эр Джея в общий гараж.
– Я помогаю как физиотерапевт, а не скачу на его сломанном члене. Да и не твое это собачье дело!
Я не стала признаваться в том, что неоднократно представляла себе такую картину. За время наших сессий я постепенно узнавала Бишопа: под угрюмостью и необдуманными комментариями, порой звучавшими как грубые оскорбления, скрывался, как я начинала думать, очень неплохой человек.
Плюс он невероятно хорош собой, и надо быть полностью асексуальной, чтобы в голову не приходили грязные мысли, которые были мне очень полезны во время моих индивидуальных сеансов, начинавшихся у меня после наших ежевечерних физиотерапий (вибратор в последнее время просто не остывает). Но такими деталями я не собиралась делиться с непонятно отчего раскипятившимся братом.
