— А точнее можно?! — рявкнул наварх.
Он был сильно недоволен и встревожен. Как некстати подвернулись эти ахейцы-попрошайки, из-за которых большая часть флота ушла к Пелопоннесу! Чем теперь защитить Кидонию, если кораблей осталось раз, два и обчёлся? Ведь шекелеши далеко не дураки. Они по-быстрому ограбят почти беззащитный город и порт и растворятся в морских далях. А искать их — напрасный труд. Если с местными пиратами флот миноса давно разобрался (да они уже и не решались нападать на остров), то шекелеши были твёрдым орешком.
Конечно, догнать их можно, но только в ханаанской земле, где пираты понастроили своих крепостей. Попробуй выковырни их оттуда. Но каким будет смысл этого похода? Доказать силу флота миноса? В Ойкумене она и так всем известна. А потери при осаде будут огромными — шекелеши были умелыми и бесстрашными воинами. Наварх мысленно обратился к богам и невольно вздрогнул от мысли: что скажет минос, когда он выскажет ему свои соображения? Скорее всего, обвинит в трусости. И будет прав. Тем не менее он бессилен наказать шекелешей немедленно и сейчас. Что делать, что делать?!
— Прошу прощения... но о количестве пиратских кораблей мне не сообщили... — Гонец стал бледным как полотно.
Кидонец понимал, что для наварха его слова — детский лепет. Но ничего конкретного сказать он не мог.
— У страха глаза велики, — жёстко молвил кибернетос — угрюмый мужчина преклонных лет, лицо и тело которого были в шрамах. — Нужно выходить в море и торопиться на помощь Кидонии. Успеем — хорошо, нет — тогда и будем решать, как быть дальше.
— Наши воины на суше храбро сражаются! — воскликнул гонец. — Я видел с холма, что все попытки шекелешей высадиться на берег они пресекли!
— Отлично, — несколько приободрившись, сказал наварх. — Значит, есть надежда... — При этих словах его голос предательски дрогнул.
Он никак не мог понять, как шекелеши умудрились прорваться к Кидонии незамеченными. Флот миноса успешно очищал Критское море от пиратов и закрыл судоходство в Миртойском море
[101]. На Кифере и Эгилии наварх держал в постоянной готовности две флотилии; эти острова были расположены на одинаковом расстоянии друг от друга — между Критом и мысом Малея на Пелопоннесе, а их высоты служили прекрасными наблюдательными пунктами и позволяли установить практически мгновенную сигнальную связь.
Ко всему прочему, союзниками кефтиу были здесь бурные водовороты, образованные столкновением морских течений. Страшные бури и кораблекрушения у мыса Малея даже вошли в поговорку. Кроме того, на Кикладах повсюду были выстроены укрепления и оборудованы надёжные гавани. А главнейшей препоной, преграждавшей путь пиратам, был остров Наксос с великолепной стоянкой для кораблей флота миноса. Он лежал на основных морских путях, соединявших Крит с севером.
Всё это время Даро чувствовал себя как рыба на сковородке. Его так и подмывало вклиниться в разговор, но он не мог этого сделать. Когда говорят старшие по званию, остальные должны помалкивать, пока им не дали на это разрешение. У Даро в голове неожиданно созрел блестящий план (по крайней мере, так ему казалось), и он хотел предложить его наварху.
Но вот командующий флотом наконец обратился и к остальным присутствующим на совете. Долгожданный для Даро момент наступил. Но он не торопился, потому что первыми должны были сказать своё слово командиры более тяжёлых, чем эпакриды, и не таких быстрых многовёсельных кораблей — триаконторов
[102] и пентеконторов
[103].
Все единодушно выступили за то, что нужно немедленно сниматься с якоря и торопиться на помощь Кидонии. Тем более что воинское подразделение, расквартированное в Аминисо, уже грузилось на корабли — стратег, командующий сухопутными войсками, хорошо знал своё дело и не испытывал никаких сомнений и колебаний.
Но вот пришёл черёд и Даро, хотя ему дали слово не из уважения к нему лично, а к его должности. Он был чересчур юн и неопытен, чтобы предложить какой-нибудь дельный план. Да и что тут можно придумать, если до Кидонии плыть и плыть, а шекелеши мешкать не будут?
— Предлагаю эпакридам не ждать остальных кораблей, а идти со всевозможной скоростью к Кидонии! — выпалил Даро. — Эпакриды очень быстры, а мы постараемся выжать из них всё, что только возможно. Я уверен, что нам удастся зажать флот шекелешей в гавани Кидонии (а они уже точно там!) и удерживать их до подхода основных сил.
— Глупости! — отрезал главный кибернетос. — Так мы потеряем эпакриды, а шекелеши с награбленным добром преспокойно скроются в море.
Все вдруг разом загомонили, горячо обсуждая предложение Даро, только наварх помалкивал, с интересом всматриваясь в лицо молодого эпакридиарха. Он был недоволен, что такого юнца назначили командиром новой, самой быстрой эпакриды. Но это было решение миноса, и наварху оставалось лишь учтиво поклониться перед занавеской, откуда доносился голос правителя Крита — он тоже, как и многие Высшие, не мог видеть его божественный лик.
— Тихо! — наконец подал голос и наварх; в перистиле мгновенно воцарилась тишина. — План эпакридиарха Даро дельный! Иного выхода у нас просто нет. Нужно попытаться. Будем надеяться, что у пиратов жадность затмит ум и они захотят забрать не только то, что лежит в портовых складах, но и попытаются ограбить весь город. Это их придержит. Да и тяжело нагруженные суда шекелешей значительно утратят скорость хода, даже если им удастся вовремя убраться из гавани. Поэтому приказываю: первыми в сражение должны вступить эпакриды! Командовать ими будешь ты, — обернулся он к главному кибернетосу. — Всё, совет окончен! Кораблям немедленно выйти в море. Стратегу оставить часть воинов для защиты Аминисо. И нужно отправить гонцов прежде всего к миносу, а затем к правителям других городов — чтобы все отряды острова были готовы к боевым действиям...
Эпакрида резала воду, как кинжал хе-реба, купленный Даро у финикийца Ахирама. Хвала богам, ветер был попутным, да и опытный кибернетос Пайон очень удачно нашёл неширокое течение, которое несло корабли к Кидонии с такой скоростью, будто их везли на себе морские кони бога Посейдона. «Атенаис» возглавляла небольшую флотилию эпакрид. Так решил главный кибернетос, которого звали Атеа. Он разместился со своим помощником-проревсом на головном корабле, что несколько сковывало юного эпакридиарха, но главный кибернетос сразу дал понять, что его дело — руководить сражением, а задача Даро — командовать своим кораблём, где только он имел право отдавать приказы.
