Спотыкаюсь о неровный край камня и… застываю на месте, придержав подол платья.
Что…
Я узнаю его сразу.
Кай стоит возле шпалерной декорации, обвитой зеленью. Его ноги широко расставлены, веки прикрыты. А перед ним на коленях, прильнув к паху, стоит девушка. Виктория Лернер — я узнаю ее по аппликации на полупрозрачной белой блузке.
Она активно двигает головой, а Кай направляет ее движениями руки, лежащей на ее затылке.
Он замечает меня спустя буквально долю секунды, и его глаза вспыхивают внезапным удивлением.
Нет…
Девушка пытается что-то сказать, но ладонь Кая не пускает — твердым повелевающим движением он заставляет ее продолжать, властно притягивает к себе. Она пытается сопротивляться, издавая глухие нечленораздельные звуки — и это явно не стоны удовольствия. Я вижу, как ее длинные ногти беспомощно впиваются в его живот и бедро.
Какая же мерзость…
Если бы он ее просто целовал, моим естественным желанием было бы пройти мимо. Но я застала другой, гораздо более интимный процесс. Наверное, девушка встала перед ним на колени по доброй воле, и закончили бы они свои ласки уже в совсем других позах, если бы им не помешали.
Почему это вообще волнует меня? И почему вдруг так тяжело стало дышать?
Не боясь перепачкать кровью платье, я подтягиваю подол выше и убегаю оттуда. В висках колотятся лишь мысли о том, чем там занимались эти двое, и как это выглядело.
В тот день, когда мы познакомились, из его сумки выпала целая куча презервативов. Разумеется, он занимается этим постоянно. Кай — опытный. Судя по тому, как он выглядит, и вообще. Девчонки сами готовы подстилаться под него, лишь бы заполучить хоть каплю внимания.
Мне не стоит думать о нем!
Не стоит.
Я вхожу в дом и окунаюсь в клубы табачного дыма. Музыка долбит, басы отдаются в грудной клетке, звенят в ушах.
— Эй, ты одна, малышка? — Тянет ко мне потные руки какой-то небритый тип в растянутой майке кислотного цвета.
Я оглядываюсь. Макса нигде нет, а он сейчас бы пригодился.
— Улетим? — Предлагает мне небритый, проводя пальцами по предплечьям.
Он показывает язык, и я вижу на его кончике маленькую синюю таблеточку в виде сердечка.
— Слушай, вали отсюда! — Раздается голос Алины.
— Ты у меня сейчас сам улетишь. — Отталкивает его в сторону Ник. — Туда, откуда не возвращаются!
Незнакомец возмущается, но, к счастью, не пытается затеять драку. Отходит в сторону, показывая нам неприличные жесты. Друзья очень вовремя оказались здесь и вызволили меня из его лап.
— А где Макс? — Тяжело дышу я.
— Парни из его команды вытащили его на сцену. — Объясняет Алина, заправляя рыжие пряди за уши.
— Вообще, это не сцена, а угол гостиной. Он сейчас толкает в микрофон тосты, сидя на мраморном коне — любимой статуе своего папочки. Слышишь? — Поднимает палец вверх Никита.
Из соседнего помещения слышатся задорные выкрики сквозь музыку.
— Мне нужно в ванную. — Показываю ему руку, с которой прямо на платье капает кровь.
— Что случилось? — Подруга берет мою ладонь и разглядывает рану на пальце.
— Розовый куст.
— Вы с ним что, подрались? — Играет бровями Ник.
— Нужна аптечка. — Обрывает его Алина.
— Сейчас поищу. — Кивает он и уходит.
— Идем, — подруга подталкивает меня в сторону коридора. — Ванная — там.
Мы добираемся до ванной комнаты, но она заперта. Подруга колотит в дверь кулаком, и оттуда нехотя вываливается пьяная девица со стаканом.
— Что так долго? — Ворчит Алина.
— Нужно было макияж поправить, — блеет она.
Выходит, пошатываясь, и чуть не расплескивает на нас содержимое стакана.
— Лучше б мозги себе поправила, — вздыхает подруга, провожая ее взглядом. — Надралась в хлам, ноги заплетаются!
— Пшла ты! — Взвизгивает девица и сползает по стене, все-таки обливаясь выпивкой.
Алина пропускает меня вперед и закрывает дверь. Снаружи слышится пьяное хихиканье незнакомки.
— Подставляй руку. — Подруга открывает кран.
— Прости, испачкала твое платье. — пищу я, когда горячая струя касается кожи.
Щекотно и больно одновременно.
— Только подол. — Оглядев меня, констатирует она. — Отрежу его, и все. Будет повод показать ноги!
— Все равно извини. Глупо вышло.
— Глупо вышло, когда ты одна в саду оказалась. — Парирует Алина. — Видела, сколько недоумков здесь собралось? Такое ощущение, что кто-то оповестил их в специальном чате для умственно отсталых.
Я усмехаюсь, и в это же мгновение дверь в ванную широко распахивается. По моей спине пробегает холодок. Это Кай. Злой, запыхавшийся, бледный.
— Ну, вот. Говорю же. — Хмыкает Алина.
— Ты. — Указывает на нее сводный брат. — Выйди.
— Чего? — Тянет она насмешливо.
— Выйди, я сказал. — Бросает он.
И натурально выпихивает девушку из помещения и запирает дверь на защелку. Все происходит так быстро, что я не успеваю даже пискнуть. Грохот музыки остается снаружи, а мы с ним вдвоем, и это соседство не сулит ничего хорошего. Когда он делает шаг и приближается ко мне вплотную, я съеживаюсь.
Кай
Зачем я бежал за ней? Зачем ворвался сюда? Что хотел сказать?
Девушка отступает назад, и вода с ее пальцев капает прямо на платье. Я ударяю по рычагу смесителя, и из крана прекращает течь. Все звуки остаются за дверью, и мне становится страшно, что сейчас она услышит, как громко бьется мое сердце.
— Что тебе нужно? — Произносит Мариана почти беззвучно.
Если бы я только знал…
— Ничего. — Отвечаю тихо.
— Неправда. — Говорит девчонка так уверенно, будто лучше знает, для чего я притащился сюда и заперся с ней в тесной ванной комнате для обслуживающего персонала.
— Тогда может, скажешь мне, для чего я здесь? — Усмехаюсь.
Но мой собственный голос меня предает. Этого не случилось бы, не выпей я несколько бокалов до ее прихода. Алкоголь предательски обнажает эмоции. Или это делает ее взгляд?
Мариана сглатывает. Я вижу слезы, собирающиеся в уголках ее глаз. Снаружи кто-то орет и бьет кулаками в дверь.
— Потому что ненавидишь меня?
Ее ресницы трепещут, пытаясь сдержать влагу, готовую сорваться с век. Девчонка вжимается в угол возле раковины, но бежать от меня ей некуда. Она полностью в моей власти.
