С ней много раз пытались знакомиться, но холодного «нет» было достаточно, чтобы мужчины тут же оставляли ее в покое. Лишь во сне Грейс мучили и заставляли просыпаться сексуальные желания, над которыми она оказалась не властна. Черный Ниал полностью завладел ее мыслями, обосновался уже в подсознании. Он был тут, в битвах и любви, мрачный и прекрасный, мужественный, грозный и такой реальный, что Грейс просыпалась, дрожа от страха, хотя он никогда не угрожал ей. Однако Черный Ниал, рожденный ее воображением, не относился к числу тех, кому можно запросто перейти дорогу. Во сне Грейс опять чувствовала себя живой, теперь пустота в сердце не могла защитить ее даже днем, она продолжала тосковать по его прикосновениям.
Впрочем, если она в самом деле собирается уснуть, то не следует предаваться таким воспоминаниям. Грейс повернулась на бок и закрыла глаза.
Картина была настолько живой, что Грейс слышала звон мечей, видела, как падают сраженные воины, слышала крики боли, с ужасом глядела на искаженные предсмертной мукой лица. Если бы она могла выбирать между битвой и сексом, то определенно выбрала бы секс, хотя знала, что потом ее будет терзать чувство вины.
Через час бесполезного лежания она вздохнула, приготовившись к бессонной ночи, поскольку мозг отказывался прекращать работу. Мысленно Грейс опять и опять возвращалась к рукописям, думала о Ниале, пыталась найти какую-нибудь существенную зацепку для мести Сойеру. Пожалуй, кое-что можно против него использовать, но одни хроники семисотлетней давности вряд ли покажутся убедительным доказательством его вины. Нет, если уж она собирается отплатить Перришу за содеянное, то должна предпринять нечто более серьезное, чем просто убить его собственными руками.
Когда Грейс встала с кровати и включила свет, взгляд ее был холодным и сосредоточенным, а нежные губы превратились в одну жесткую линию. За прошедшие восемь месяцев она научилась драться, возможно, способна даже убить кого-то при самозащите, однако не сможет пойти на хладнокровное убийство. Обхватив себя руками, Грейс ходила взад-вперед по комнате. Способна ли она покончить с Перришем? Сможет ли подойти к нему, приставить к голове пистолет и спустить курок?
Зажмурившись, она попыталась отогнать эти мысли, но тут перед ней опять возникла спальня, где Перриш хладнокровно застрелил Форда и Брайена. Она снова увидела, как бледнеет лицо мужа, как его тело бессильно валится на кровать. Зубы у нее стучали, руки сжались в кулаки. О да, она способна убить Перриша. Тогда что ей мешает?
Работая в фирме обслуживания, Грейс несколько раз проезжала мимо дома Сойера, но никогда не видела ни его, ни его машины. Впрочем, она и не рассчитывала на это. Если он дома, то машина стоит в гараже, а возиться в саду Перриш, конечно, не любит. Привычек своего шефа Грейс не знала, за особняком целыми днями не наблюдала, по пятам за ним не следовала. Она готовилась только к самозащите, ничего не предпринимала, чтобы отомстить за своих близких, сосредоточилась вместо этого на переводах, уговаривая себя, что найдет в них то, чем сумеет воспользоваться в решающий миг.
Теперь внутренний голос нашептывал ей, что время нерешительности и самоуничижения подошло к концу. Нужно либо что-то делать, либо снова бежать, искать нору, куда можно забиться и провеет» так остаток жизни.
Ладно, она будет действовать. Найдет Перриша и убьет его.
Грейс ощутила тяжесть принятого решения. Она не имеет опыта киллера, но, с другой стороны, не желает больше плясать под дудку Перриша. Хотя в заповедях сказано «не убий», в Библии говорится и другое? «Око за око». Возможно, она слишком рационалистична, тем не менее отдает себе отчет в том, что общество или семья жертвы вправе положить конец существованию убийцы.
Завтра она начнет охоту на Перриша, словно на дикого зверя, каким он, в сущности, и является.
Да, нужно действовать, узнать, где будет Сойер, и оказаться там раньше его. Может, его вообще нет в городе. Зимой он часто уезжает в более теплые места и проводит там целый месяц. Быстро перекусив в кафе, Грейс позвонила по автомату в Фонд.
Пальцы сами набрали знакомый номер, и лишь когда она поняла, что сделала, у нее чуть не выскочило сердце. Но положить трубку Грейс не успела, поскольку тут же услышала вежливый голос администратора:
— Археологический фонд. С кем я могу вас соединить?
— Мистер Сойер сегодня в офисе? — спросила Грейс, проглотив вставший в горле комок.
— Одну минуту.
— Нет, пожалуйста… — начала она, но в трубке уже раздался щелчок.
Грейс набрала побольше воздуха и приготовилась задать тот же вопрос секретарше Перриша. Только нужно изменить голос, потому что Аннализа когда-то была знакома с…
— Перриш Сойер.
Спокойный, любезный тон привел Грейс в ужас, лишив дара речи. Она застыла на месте, в голове у нее помутилось от звука этого ненавистного голоса.
— Алло? — уже более резко произнес он. — Вы ошиблись номером? Я действительно не… — Сойер вдруг замолчал, и бесконечные несколько секунд она слышала только его дыхание. — Грей-си? Как мило, что ты нашла время мне позвонить.
Ее обожгло ледяной волной. Она не могла говорить, не могла двигаться, лишь вцепилась побелевшими пальцами в трубку.
— Не можешь говорить, дорогая? Мне бы хотелось увидеться с тобой, объяснить то ужасное недоразумение. Ты же знаешь, что я не собирался причинять тебе неприятности. Да, между нами кое-что произошло, но я не понимал, насколько это важно, пока ты не сбежала. Разреши тебе помочь, дорогая, я обо всем позабочусь.
«Какой замечательный лжец», — отстранение подумала Грейс. Теплый, вкрадчивый голос прямо-таки излучал симпатию, и если бы она собственными глазами не видела, как Перриш убивал, то поверила бы каждому его слову.
— Грейси, — прошептал он, — скажи, где нам встретиться. Я заберу тебя, лишь мы вдвоем, в каком-нибудь безопасном месте. Тебе не стоит ни о чем беспокоиться.
Нет, Перриш не лгал. В его голосе она услышала похоть и, дрожащая, испуганная, положила трубку. Чувствуя отвращение, словно он действительно к ней прикоснулся, Грейс быстро вернулась к своему пикапу.
Господи, как только этому подонку могло прийти в голову, что она позволит ему до себя дотронуться? Она ехала с привычной осмотрительностью, чтобы не привлекать внимания полиции, хотя сердце бешено колотилось, чуть не доводя ее до обморока. Сойер не знает, что она видела его в ночь убийства, поэтому воспользовался случаем и опять пытался уговорить ее встретиться. Если раньше Грейс не сомневалась в его намерении расправиться с ней, то сейчас была уверена, что сначала он ее еще и изнасилует.
Мягкие снежные хлопья падали на ветровое стекло, и когда она подъехала к дому, где ей предстояло убираться, снег уже покрыл весь капот старенького пикапа.
Миссис Эрикссон симпатии, мягко говоря, у нее не вызывала. Она всегда находилась в доме, следила за каждым шагом Грейс, словно боялась, как бы та не унесла телевизор или еще что-нибудь. Зато хозяйка не любила болтать, и сегодня ее молчание было особенно кстати. Грейс, занятая собственными мыслями, пылесосила, вытирала пыль, а миссис Эрикссон устроилась на софе, наблюдая за уборкой.
