– Но если вы нарушите верность делу Баа Ци, вы будете прокляты на веки веков и будут прокляты ваши дети и ваши внуки и все вы станете рабами Баа Ци навсегда! Да, такое красивое слово есть: «навсегда».
«Навсегда-гда-гда-гда» ушло затихающим эхом по залу и коридору. Вахтер с ехидной улыбкой наблюдал, как изменились в лице шестовики. И те заметили этот пронзительный взгляд, попытались взять себя в руки, но получалось с трудом. Даже на окружающих военачальников дохнуло космическим холодком от Баа Ци, пробрало, заставило вжаться в свои скамьи и понять, наконец, в какие серьёзные игры им предстоит играть. То не обычные сшибки племя на племя или род на род предстоят – жестокая и кровавая схватка сил, вовлечённых в космогоническую битву.
К счастью, ощущение сие длилось недолго.
– У меня всё, – словно бы опомнившись, сказал Вахтер, затем направился к выходу, слегка пошатываясь. Страшила взглядом указал на него Рекщинэ, та послушно вскочила и заторопилась к зятю.
***
Для хворого бога отвели неказистую избушку рядом с бывшей кузницей. Там была печурка, грубо сколоченный стол, земляной пол с соломой и мутные окна, закрытые слюдой. Восолап уложил ослабевшего Баа Ци на полати, далее Рекщинэ дала больному выпить какой-то целебный настой. Он на время отрубился, а когда пришел в себя, в избушке был только Синоптик, что сидел на печке, с подозрением крутя длинными усами.
– Что-то неясное ощущается рядом, – сообщило насекомое, едва уловив, что Вахтер очнулся. – Но не могу опознать!
– Рекщинэ далеко? – простонал Вахтер, приседая на нарах из трёх широких досок, служивших ему постелью. – Сгоняй резвым кабанчиком-тараканчиком да с прискоком к ней, пусть ещё свой напиток бодрящий мозги заделает и сюда притащит. А то совсем голова не соображает… Эй, слышишь? Си… как там тебя… Синантроп? Сатрап? Снеговик? Эээ…
Вахтер внезапно пошатнулся, обхватывая голову.
– Ррры… ррыжая! Прришла! Зачем пришла? А? – спросил он, раскачиваясь. – Не мельтеши во втором слое, и так укачивает!
– Бегу, уже бегу за Рекщинэ! – вскинулся Синоптик, почуяв в этом приступе потери памяти и потоке невнятных слов опасный симптом. Через пару мгновений таракан уже вышиб с легким хрустом слюдяную прослойку на окне и пропал из вида. Вахтер ещё с минуту посидел, обхватив голову руками, затем поднялся, подошел к столу, налил из кувшина в кубок вина. Отпил. Присел у столика и кивнул в темный угол напротив печи.
– Вам наливать, господа хорошие?
– Ты нас видишь? – полуслышным шепотом отозвался угол. С Вахтера будто волшебством сняло всю слабость, по большей степени притворную, чтобы спровадить прочь прилипчивого Синоптика. Даже глаза ярко блеснули хищным светом.
– Вижу, рыжая, вижу! И тебя, и этого паренька с тобой, что лыка не вяжет. Чего он у тебя лыка не вяжет? Пьяный или каким-то веществом накачался?
Тёмная душа сделала шаг вперёд, на неуверенный свет из мутного окошка. На неё опирался весьма ослабленный спутник. Тот тоже сделал вперед шаг, но сразу качнулся, едва устояв на ногах и сплюнул себе под ноги зеленую жижу.
– Чем обязан? – спросил Баа Ци, кивая на свободные места у лавки перед столом напротив. – И отчего вы, молодой человек, смотрите на меня, аки октябренок на воскресшего Ленина?
– Баа Ци! – с восторгом сказал паренек. – Я Аня, твой сын! Меня прислала мама, вызволить тебя отсюда на волю! Тьфу!
Еще один сгусток зеленой жижи смачно упал на земляной пол.
– Мда, Анечка, – мрачно сказал Баа Ци, критически оценивая стоявшего перед ним парня. – Я как-то по-иному представлял себе пятилетнюю дочурку с косичками… Но, зная твою достойную маман, даже удивляться ничему не стану. Мол, как ты таким откормленным получился за такой короткий срок. Хотя, честное слово, ее бы талант, да нашим телятникам! Эх, какой ты здоровенный вымахал! Дай-ка я тебя обниму!
Он поднялся с места, приблизился к сыну фирменным крадущимся шагом и крепко обнял, позволив даже сентиментально всхлипнуть. В тон ему швыркнул носом и Аня. Тут же отстранился и сплюнул еще раз зелёным на пол.
– Что это с тобой, мелкий? – заботливо спросил Баа Ци. – Прихворал?
Вместо ответа Аня скосил глаза в сторону своей спутницы. Та потупила большие красивые очи, с интересом принявшись рассматривать ногти.
– Яд, – коротко пояснила Тёмная душа. – Другой бы сразу погиб в диких корчах. А он живучий. Но сколько ещё осталось времени, пока яд не достигнет мозга? Не знаю.
– Хм, какое совпадение! – сказал Баа Ци. – А я тут тоже… Кхм, тоже слегка приболел. То уши ломит, то мозг не работает.
– Мы слышали, ожидая в углу, как твои спутники обсуждали варианты излечения, – сказала Тёмная душа. – Излечение неизлечимого божественного Проклятия.
– Божественного? Ой, да с Гира бог, как с… никакущий, в общем бог! – ревниво ответил Вахтер. – Если бы не… то я бы его! Вот! Но блин, Проклятие подлое мешает.
– Есть идея, отец! – сказал Аня. – Есть прекрасная идея, как нивелировать оба наших недуга!
Он ещё раз сплюнул зеленым, приблизил губы к уху Баа Ци и торопливо зашептал свой план. Выслушав его, Вахтер глянул на Тёмную душу.
– А ты чего скажешь, рыжая?
– У неё имя есть! – подал голос за рыжую девицу Аня.
– Есть, только имя ей не принадлежит, – Баа Ци, возвращаясь к своему столику с кубком вина. – Я присяду, а то стоять уже трудновато. Трисмегас его подери…
– Проклятие отдает в разум болью и мешает мыслить? – участливо спросил Аня. – Я изучал Проклятия! Мерзкая штука! И что самое мерзкое в ней – неизлечимая. Но кресекан может замедлить процесс распространения недуга по организму. Хотя лишь временно, поскольку пока человек имеет плоть, он имеет и Проклятие.
– Ничего, – прохрипел Вахтер, прикладываясь к кубку с вином. – Ничего! Значит, говоришь, если бы у меня был кресекан… Меч! Страшила так говорил. Страшила – твой дедушка, к слову. Местный князь. Санта-Барбара, блин. А еще Рекщинэ, твоя бабушка. Меч мне нужен верный!
– Меч… это кресекан твой, да?
– Да, кресекан, меч к примеру, он бы помог, как умные, даже подозрительно умные… вроде даже люди… говорят, – вздохнул с печалью Вахтер. – Но дело в том, что мои мечи меня не особо любят. Было два, оба сбежали, едва поразили Гира Трисмегаса. Своё сознание блин получили! Хха.
Аня открыл рот, переваривая полученную информацию. Потом воскликнул:
– Если твой меч, сделанный из обычного материала, обретает разум во время боя, вывод прост!
При этих словах с интересом на него глянул и Вахтер, и Тёмная душа. Тот немного смутился от подобного внимания, но быстро добавил:
– Тебе нужен меч не из металла, а из верного всем сердцем делу Баа Ци человека!
Кого именно Аня предлагает в качестве данного человека, можно было и не спрашивать – себя.
