Ясень ещё раз вздрогнул и потряс головой, отгоняя жуткое видение.
Вахтер как ни в чем ни бывало присел рядом с князем на отдельное кресло, положил на колени меч, схватил кусок мяса, кубок с вином, и по-хозяйски кивком головы пригласил всех собравшихся присоединиться к трапезе.
– Там кайсары в футбол играют башкой магистра третьего отряда, – между делом сказал Вахтер, пытаясь прожевать жесткое мясо. – Это обряд такой священный или акт бессмысленной жестокости?
– Сие молодежная забава, – пояснил вождь кайсаров, выбранный недавно из числа уцелевшей после прошедшего боя знати, смущенно улыбаясь. Сидел он на боярской скамье, забравшись на неё с ногами. – Старшие занимаются дележом добычи, а младшим что делать? Вот и забавляются себе.
– Это они зря, – сообщил ему Баа Ци, отпивая вина из чарки. – Показывать зверства не стоит, тем более, накануне переговоров о мире.
В шатре повисла звенящая тишина, нарушаемая только мерным чавканьем Вахтера. Народ уставился на него в нескрываемом изумлении. Первым нарушил безмолвие Страшила, издав невнятное бэканье, затем, прокашлявшись, спросил.
– Чего?
– Перемирие, говорю, – улыбнулся ему Вахтер. – Мы разгромили два отряда из семи. Это отличный предлог начать переговоры о мире! Да?
Разом заговорили практически все, вожди кочевников даже вскочили на ноги, прямо на своих скамьях, протестующе размахивая руками: они только вкусили сладость победы и не намеревались так просто завершать поход. Тем более что с таким удачливым вождем как Страшила совершенно уверены – далее им будет сопутствовать лишь успех. Мараш орал, что сожжённые города Хвои взывают к мести и просто так дело нельзя оставлять. Только Страшила не протестовал, просто призывая народ успокоиться и вернуться на места. После чего громыхнул кулаком по столешнице. Подпрыгнули все блюда и кувшины, а ещё голосящие заткнулись и вернулись на свои места.
– У гражданина бога разумное предложение, – веско сказал князь, обводя присутствующих суровым гендиректорским взглядом. – Логичное. Он знает силы пяти оставшихся отрядов Золотых знамен. И он знает, что из себя представляет помогающий им Гир Трисмегас, злой и коварный колдун. Сейчас мы лишь сравнялись с противником по силам. Он не разбит. Он силен и жаждет мести! И уже будет осторожен, зная в свою очередь нашу силу. Нахрапом бить не полезет. Стоит это иметь в виду. Значит, впереди нас ждут кровавые и нелёгкие бои.
Страшила замолк, задумавшись. Потом продолжил.
– Но мир заключать мы не будем. Не потому, что упороты на всю голову и готовы ставить на кон судьбу Хвойного княжества… Просто не сможем его заключить. Оно не позволит, сердцем чую.
– Кто это «оно»? – не понял Вахтер. Страшила вместо ответа молча провел указательным пальцем над головою, мол, имею в виду всю эту локацию, весь этот странный мир.
– Позволит или не позволит, – с уверенностью заявил Вахтер. – И не таких уламывали! Посмотрим, что она против моей железной, что меч, воли сделает!
Снаружи раздался тревожный крик, топот коня. Вскоре внутрь вбежал посыльный от передовых разъездов, посланных на разведку.
– Войска Ордена показались в пяти верстах от нас со стороны реки! Там, далеко за холмами!
– Много их? – спросил Страшила, мгновенно приосанившись.
– Много! – сообщил разведчик. Вахтер слегка закатил глаза, силясь представить, что есть для местного бойца слово «много» – все пальцы на руках или ещё чего интегральнее, но оказалось, дело тот знает отлично. – Там у Пяти холмов развёрзлась дыра, оттуда они и выходят, тут же перестраиваясь с походных колонн в полубоевой порядок. Силы их ещё продолжают переходить, но мы видели пять знамен, у которых собирались конные рыцари, пехота, обозы. Уже перешло около пяти тысяч человек, судя по проплешинам в порядках, ожидается ещё столько же.
– Пять полнокровных отрядов Ордена обычно насчитывают тысяч пятнадцать, не меньше, – мрачно сказал Страшила, обводя народ суровым взглядом. Сейчас, когда огромное грозное войско противника оказалось, считай, под боком, недавний успех по избиению третьего отряда уже не казался большим достижением. И собравшиеся невольно стали задумываться, что мирный договор – не такая уж и безумная мысль…
– Сил у нас почти столько же, – задумчиво сказал Мараш. – А вот в умении мы запаздываем, стоит признать. Без хитростей продуем, как пить дать.
– В прямом столкновении победить будет сложно, – медленно проговорил Страшила, соглашаясь с воеводой. – Потому придется отступать в город, за стены Краснотала.
– Измотать в обороне, а потом грохнуть хорошим напуском! – оскалился в азартной улыбке вождь джелонов. – Хорошая задумка!
– Решено! – бухнул кулаком по столу князь. – Уходим в Краснотал и готовимся к обороне!
– А если они не захотят штурмовать город? – спросил Вахтер. Страшила наклонился к нему и тихо произнес.
– Они обязательно нападут на нас. Окружающая реальность жаждет большой крови! А значит, они не смогут не напасть на город.
Потом уже обратился ко всем:
– Выходим! Времени мало!
Вахтер остался сидеть за столиком, громогласно заявив, что грех оставлять столько еды из-за каких-то рыцарей. А догнать основную массу войск он всегда успеет. Впрочем, когда через минуть десять, расправившись с кушаньем, он вышел наружу, то увидел все то же войско на местах. Правда, уже построенное, но не ушедшее в Краснотал. Пехота в строю – щит к щиту, копья вверх, совсем недисциплинированно ругалась, указывая куда-то в сторону стен города. Мимо них носились гонцы от командира к командиру. Кайсары на конях выписывали круги по периметру взятого укрепления третьего отряда и отчаянно костерили бобров. Прочие кочевники в тяжелых доспехах деловито готовили коней к бою, даже не запрыгивая в седла. Почистить, напоить, покормить – милое дело. Тем более что им было приказано прикрывать отход войск от авангарда противника. И что самое интересное, часть бойцов активно готовила взятое укрепление третьего отряда к обороне.
– Чего стоим, кого ждем? – спросил Вахтер пробегающего мимо Восолапа. Тот едва не перепахался от неожиданного окрика о труп безголовой лошади, вовремя отскочил, осеняя себя охранными знаками. Но ничего не сказал Баа Ци, побежав далее по своим делам.
Вскоре из порядков войск вырвался на могучем коне сам князь, молча подъехал к зятю, схватил его за шкирку, поднял к себе в седло. Так и двинулся к реке, раздраженно пыхтя, вторя недовольному фырчанию жеребца, что принял дополнительный груз. По всему виду следовало, что на пути к отступлению в город Страшила встретил некое препятствие, сильно его взволновавшее, да так, что дара речи практически лишился. Кроме мата ничего не издавал. На берегу высадил Вахтера, слез с седла сам и ткнул мощной дланью в сторону реки, что несла могучие воды прочь, мимо… разбитого моста. Кто его развалил, гадать не требовалось. Огромные бобры и сейчас продолжали свое диверсантское дело, догрызая еле держащиеся опоры.
