– Да наш это, наш! – настаивала Света, – Посмотри, Газа, какие у него усища. Ваши такие сроду не носят.
– А вот и носят, – отозвалась Газа, опускаясь перед полумертвым на колени. – Медальон-то нашего Ордена!
– Да у нас у каждого четвертого такие же! – возразила Света. – Трофейный.
Врачи решили передать дело опознания военачальникам, а сами поспешили оказать пострадавшему первую помощь. Вскоре он уже был весь обмотанным в тряпицы.
К месту боя прибыли оба военачальника – Мараш, весьма ошеломленный утратой стены и Рубер, еще более опечаленный внезапным исчезновением благородной девицы Эгирэ в самый разгар веселья. Оба сумрачно посмотрели на обмотанного до вида мумии бойца, на его длинные и непокорные усы, пробивающиеся сквозь медицинские тряпицы.
– Усы? – хмыкнул Мараш, припоминая, был ли такой в его воинстве. – Усы и те, и другие носят. Усы не лысина, далеко не сверкает.
Рубер, в адрес которого был этот укол, лишь гордо поднял бритую голову.
– Видно, что муж героический и посему скорее всего он из нашего Ордена.
– Ой, герои, – поморщился Мараш. – Дня два тому назад предыдущий ваш отряд так героически и местами вприпрыжку драпал по горящему лесу, что мы трусливо не смогли догнать. Есть какие-то твердые доказательства, что это ваш ранетый? Имя его, принадлежность к роте али стягу?
Кашлянула Света, привлекая к себе внимание.
– Предлагаю позвать нашего колдуна. Он же умеет лечить своей энергией? Пусть его пролечит, а там глядишь боец и сам скажет, чьих он знамен.
Послали за Аней. Тот сначала ссылался на внезапно возникшие дела, подозревая, что Мараш прочуял, чьих рук дело погром стены и зовет для профилактической беседы. Но когда его ввели в курс дела, взял с собой Герди, Сашу передал отцу и незамедлительно направился к месту прошедшего боя.
«Парень-колдун», как его представил Мараш Руберу, без лишних слов присел перед раненным и содрал с его ноги сапог.
– Сапоги знатные, не спорю, но ты бы хоть дождался, когда мы точно определимся, что это орденский боец. С наших снимать нельзя, это уже мародерство получается. – подал голос Мараш. Аня поднял на него усталые глаза.
– Тут недавно была знатная потасовка с Тёмными душами Ордена, – пояснил он. – Сил осталось мало, потому придется действовать логикой, а не умениями. Хотя логика тоже прекрасное умение.
– Да, навалял ты им знатно, – гордо сообщил Мараш Ане, косясь на Рубера. – А одну даже изнасиловал! Вот удаль колдовская-молодецкая!
Рубер едва не закашлялся с таких новостей, выпучив на «парня-колдуна» удивленные глаза. Впрочем, сам герой изнасилования так же изумленно глянул на Мараша. Насколько он помнил, ночная схватка с Тёмной душой, обрушившей кусок стены в первый раз, завершилась лишь ударом губами в губы, что издали, конечно, можно принять за поцелуй, и то с натяжкой. Однако же, с помощью болтливого Мараша он рисковал через пару дней «глухого телефона» в местных слухах стать папашей троих детей от Тёмной души, а то и ото всех её копий разом.
Рубер же взял себя в руки и уколол Мараша в самое больное место воеводы, ткнув кончиком зачехленной сулицы в сторону развалин стены.
– А чего же ваш герой любовной магии не уберег городскую стену? Занят был амурными делами с Тёмной душой? Ха-ха!
Мараш покрылся малиновыми пятнами, порываясь выхватить меч, однако законы перемирия были святы, и он все же не решился их нарушить.
– А вы, господин магистр, тоже время зря не теряли, охмуряя Эгирэ, – вступил в перепалку Аня, продолжая крутить снятый сапог. – Вместо управления боем! Отличное времяпровождение для командира, браво! Променяли товарищей на бабу!
– Не смеееть! – рявкнул Рубер. – Не сметь называть ее бабой! Это благородная девица из благородного рода! Я…
Аня медленно поставил сапог бойца у его ног и поднялся. А потом шагнул, оказавшись буквально нос к носу с командиром третьего отряда Ордена золотых знамен Рубером Тертиусом. Мараш забеспокоившись, поспешил предупредить: если тот намеревается укусить Рубера за нос – это хорошее дело, но не во время перемирия. Не обращая внимания на него, Аня ядовито улыбнулся лысому магистру:
– Ваша благородная девица Эгирэ – моя тетя. Конечно, она довольно полудурошная, но все же родственница и подчиняется мне, как старшему рода Ци. Так вот, вы видели её разрушительные умения, но она не умеет и сотой доли моих возможностей. Смекнули, уважаемый магистр? То, что вы под Красноталом в вашем лагере еще не дымитесь, равномерно прожаренные, есть лишь моя милость и доброта.
Аня хотел смутить или запугать магистра. Но вместо этого в глазах лысого рыцаря загорелись огоньки надежды.
– То есть, вы её знаете? Как её найти, подскажите!
Аня грустно вздохнул.
– Ступайте к себе, господин магистр и забирайте своего раненного бойца. Это безусловно рыцарь Ордена золотых знамен.
– Как же вы догадались? – спросил Рубер, попутно делая знак лекарям подобрать раненного и нести в госпиталь.
– По вони, – ответил Аня, показывая руководству противоборствующих сторон внутренности снятой обуви.
Только сейчас военачальники увидели, что на обратной стороне голенища виднеется четкий знак Ордена с отметкой третьего отряда. В общих казармах бойцы нарочно метили свою обувь, чтобы во время подъема не перепутать.
Аня отбросил сапог раненного и направился в свою комнату. Ему очень хотелось отдохнуть после всех разборок с местными Тёмными душами.
Но поспать не удалось. Едва он задремал, как в его опочивальню украдкой зашел Мараш, присел в ногах.
– Что ещё? – спросил Аня.
– Рыбонька моя ласковая, – мягко начал воевода. – Тут птичка нащебетала, что ты неким образом причастен к тому, что у нас со стороны входа в город слегка как бы дует. Я бы даже сказал – сквозит. Нет?
– Рыбка, птичка, – зевнул Аня. – Давай условимся, что я аграи, то бишь человек.
– Да хрен тебя разберешь, человек или рыба, – пожал плечами Мараш. – На местных девок смотреть не смотришь, а как летающую мертвечиху увидал, так сразу целоваться полез. А у нас девки не в пример этой худосочной – ядрёные, мудреные!
– Я знаю, – доложил Аня. – С десяток рядком поставить так и городскую стену своими крупами закроют.
– Вольно ты девок в военном деле используешь! – похвалил Мараш. – Хоть сейчас воеводский пояс снимай да тебе дари. Ага. Я вот что думаю: раз ты сам нам ограду поломал, сам и выправляй дело!
– Как? – удивился Аня.
– Ну ты же колдун? Наколдуй новые!
– Не могу, – ответил Аня. – Пока что сил нет. Птичка не напела, что мне пришлось с двумя Тёмными душами биться прямо в городе?
– Птичка напела, что ты ещё и кузницу нам разнес в клочья, и половину торговой площади. Птичка Восолап вообще, как начнет петь, хоть лаптем ртину затыкай. В общем, с тебя новые стены и ворота!
