Карина без особых усилий бросила Мечтателя на площадку, образованную спилом огромного дубового пня.
– Какое забавное место! – сказал тот, оглядываясь. Он даже присел, но живот сразу же прихватило судорогой и пришлось опять распластаться на ложе.
– Здесь обитали Светлые души, – отозвалась Карина, – Единственные существа, оказавшие хоть какое-то сопротивление Халифу. Я по его воле уничтожила их, растерзав всех до единого на куски.
– И зачем мы здесь?
– Тебя надо восстановить перед отправкой в лабораторию Шаймони. Там тебя приведут в телесную целостность.
– Телесную целостность? Чувствую подвох.
– Подвох имеется. – признала Карина, но не стала уточнять, в чём он заключен. – Как я говорила, существует только один способ излечить тебя от моего яда, и он тебе не понравится. Но твоя мать обещала мне кое-что за твою жизнь и я собираюсь выполнить свою часть договора безупречно.
– Ты виделась с мамой? – оживился Мечтатель. – Она была здесь?
– Нет. Я была там. Лежи и не шевелись. Вот тебе принадлежности, приведи свою рану в порядок.
Рядом с Мечтателем, почти у носа, упал мешочек, в котором тот распознал заляпанный кровью ранетный прибор. Тот самый, который по доброте душевной бросил побежденному сопернику во время преследования по обгорелому лесу в первый же день пребывания в Краснотале. Он выудил оттуда горшочек с какой-то целебной мазью, сразу начал натирать вспухшие края раны.
– Оу! Так все же это ты там была, когда я сжег лес? Все же ты не такая железная и при случае… Чего замолкла?
Рыжеволосая Тёмная душа замерла, словно отключившись, паря в полуметре от земли. Рядом с нею прямо из воздуха материализовался Халиф. Смотрел он на Аню весьма сумрачно и явно задумал что-то нехорошее. Перевёл взгляд на отключенную рыжеволосую девицу и спросил, обращаясь к самому себе.
– Седьмая Кара решила вести свою игру? Изумительный прогресс. Хотя и следовало ожидать ещё тогда, во время первой Ночи безумия, когда она не стала убивать своего брата при прямом приказе.
Рыжеволосая еще раз дёрнулась, словно попала в паутину, и опять замерла.
– Я доложу Шаймони о сбое, – сообщил ей Халиф. – Но прежде твои копии произведут уничтожение стороннего элемента.
За его спиной появилось шесть парящих в воздухе фигур. Все они были копиями рыжеволосой, лишь имели разные цвета кос, разные фасоны одежды – от пуританских ряс до фривольных коротких юбочек и оголенной груди.
– Карина? – тихо позвал рыжеволосую Мечтатель. Та оставалась недвижимой.
Халиф уже был рядом, с холодным интересом рассматривая зеленеющую рану на обнаженном животе противника.
– Подожди! – попросил его Мечтатель.
– Ждать? Чего? Опять попробуешь нейтрализовать меня с помощью узелка на веревке? – спросил Халиф, припомнив прошлую уловку человека. Мечтатель вздохнул, закрыл глаза и расслабленно растянулся на ложе.
– Как я могу сопротивляться? Ты сам видишь, в каком я состоянии. Я просто хочу сказать кое-что важное напоследок. Чтобы ты передал своему повелителю. Кто он? Кто есть я и что есть ты в громаде Вселенной? Только представь, Халиф. Проникнись.
Загораются и гаснут звезды, приходят и уходят новые племена, тщета сменяется тщетой – и где мы все в этом? Что мы? Зачем мы? Вьётся нить времени вокруг наших судеб, плачут камни, становясь песком, а далее пылью, что разносится прочь, чтобы стать камнем, которому суждено перетечь в песок и стать пылью…
Речь перешла в песню, что обволакивала своими звуками искусственное сознание Халифа, заставляла покориться её течению, расслабиться и забыть обо всем. Ему оставалось лишь парить над полянкой давнего святилища Светлых душ, уперев изумленные глаза в Мечтателя. Тот собрал последние силы в кулак, поднялся со своего ложа. Покачиваясь, подошел к рыжеволосой и дёрнул ее за косу, точно воздушный шарик за нитку, привлекая к себе. Она провернулась, оказавшись лицом к лицу перед человеком. Синяя повязка скрывала глаза, но и так было заметно, что Тёмная душа вернула власть над своим телом.
– Грустная песня задержит их минут на пять, – сообщил Карине Мечтатель. – У нас есть пять минут.
– У нас нет пяти минут, – ответила та. – Мне запрещено оказывать сопротивление копиям и тем более – авторизующей программе, Халифу.
– У тебя есть брат и есть уговор с моей матерью, – напомнил Мечтатель. – А значит, есть желание сопротивляться. Это главное. Всё остальное я тебе дам.
– Что ты мне дашь? – привычным полушепотом спросила Карина. Мечтатель вместо ответа зажмурился, сосредоточившись. По его рукам заскользили яркие голубые искры. Он притянул одним резким движением Тёмную душу и впился своими губами в её губы, передавая последние запасы тнете. Длился их поцелуй пару минут.
Потом он отстранился, схватил рыжеволосую Темную душу за синюю расписную тряпку, что закрывала глаза и одним резким движением сорвал прочь. Кара вскрикнула, закрывая лицо ладонями.
– Они у тебя карие. Большие карие глаза, пушистые ресницы, длинные брови, Кара. Я дарю тебе глаза. И собственную волю. Теперь ты свободна в своих поступках и желаниях. Тьфу…
Мечтатель сплюнул под ноги зелёную слюну и присел рядом с рыжеволосой, совершенно лишенный сил. Последний запас тнете он потратил на Тёмную душу. Планировал немного оставить себе на поддержание жизни, однако не получилось.
Халиф уже приходил в себя и начал шевелиться. Первым же его действием был приказ шестерым Тёмным душам, застывшим за его спиной:
– Уничтожить колдуна!
Но между ними и Мечтателем уже оказалась Кара. Она улыбалась. Она весело смотрела прямо в глаза Халифу собственными глазами. Большими, красивыми карими глазами. И хотя они светились добротой и радостью, ничего хорошего конкретно Халифу её взгляд не предвещал.
Округа вздрогнула от мощного взрыва. С дальних деревьев живо снялась и полетела прочь огромная стая ворон, предчувствуя, что оставаться далее будет опасно для здоровья. У Краснотала в сторону шума повернулись Мараш с Баа Ци.
– Если это салют в мою честь, то вы серьёзно потратились, а я не одобряю. – предупредил строго дорогой гость воеводу. Баа Ци широким шагом направился ко входу в крепость по дороге, с которой так и не успели вымести стружку и опилки: следы недавних строительных работ.
– Скорее всего, это враги нас хотят запугать! – предположил Мараш. – Потому и грохочут в бессильной злобе!
Далеко в лесу в небо взвилась по спирали еле различимая фигурка Тёмной души, затем она взорвалась с мощным уханьем, словно шутиха. Следом в небо взметнулась еще одна точка, разгораясь в полете, бабахнула уже почти над лагерем Ордена. Прямо под ноги Баа Ци упал какой-то шарообразный предмет. Мараш отпрянул, но его бесстрашный гость лишь пнул объёкт с пути.
– Видишь, как запугивают? Даже голову Халифа не пожалели для таких нужд! А мы все равно плюем на их пугалки! Пошли, Мараш, познакомишь с хозяйством.
