Обледеневшим телам было давно уже всё равно, и всё-таки Альма не стала спорить. Она уже начинала понимать, о чём говорит Магнус, и что он сейчас покажет.
Пальцы сами сложились в нужную фигуру, с губ сорвался едва слышный шёпот заклинания — и снег, повинуясь воле норны, взметнулся кверху. Невидимый пресс заставил его сжаться, но едва Альма ослабила хватку, как с боков созданной стенки посыпалась рыхлая белая пыль.
— Слишком холодно, — сказала она. — Я могу нагреть его, верно? Тогда он станет лучше лепиться.
— Да, но ты потратишь много сил. Куда проще подогреть только поверхность стенки. Смотри.
У некроманта это получилось куда лучше — несколько секунд, и мертвецов прикрыла от ветра сверкающая ледяная стена, за которой угадывался замурованный в прозрачном панцире снег.
— Главная проблема даже великих магов в том, что они изучают магию, и только магию, тогда как изучать нужно природу. Зная свойства снега, зная его суть, я могу потратить крохи силы, чтобы добиться желаемого. Видишь? Снег начинает хорошо прилипать, если нагреть его — почти до того, чтобы он начал плавиться, превращаться в воду. Но греть всю стенку нет нужды, ведь она не будет держать на себе тяжёлый свод. Достаточно покрыть льдом наружный слой, и он прекрасно удержит в себе внутренний.
Без единого слова или жеста он заставил ещё одну порцию снега прыгнуть себе в руку и тут же распушиться. Секунда — и мокрый комок упал в ладони Альмы. Он был таким, каким должен был быть в тёплую погоду, а не в этот мороз.
— Ты не теург-практик, ты не только используешь магию, но и создаёшь её. Сто лет назад в университетах использовали схоластику, чтобы развивать теургию, и у них даже немного получалось, — Магнус вздохнул. — Но скорее случайно. Теург-создатель — это прежде всего инженер, тот, кто сочетает науку и технику, чтобы создать нечто новое. Теург не нарушает и не может нарушить законов природы, его задача — найти правильный подход, оставаясь в этих рамках. Какой подход правильный, разумеется, зависит от задачи. Тебе нужно спасти этих несчастных… — он обвёл рукой мертвецов. — И уцелеть самой, потому что ты вполне можешь лишиться сил, пытаясь ухватить всё сразу, и упасть рядом с ними. Далеко не всё можно решить с помощью магии, а очень часто её нужно лишь самую малость. Нет нужды путешествовать по морю в коконе из чистой силы, если можно собрать корабль, помогая себе заклинаниями.
Норна молчала. Она ждала от первого урока восторга, того чистого детского чувства, что испытывала когда-то, впервые коснувшись магии. Некромант же одной короткой речью оборвал её путь, показав, что он ведёт в никуда. И это, пожалуй, было не менее больно, чем встреча с вернувшимся с того света.
— Чтобы сделать простую стенку из снега, нужно разбираться в архитектуре, в механике и в химии, нужно знать корпускулярные свойства воды, снега и льда, и уметь применять эти знания. Конечно, ты можешь обойтись и без них. Но что проще — запрудить глубокий ручей камнями, или перекинуть через него бревно? Первое может сделать любой сильный человек, второе — тот, кто знает, как надо правильно рубить дерево, чтобы оно упало в нужном направлении. Так и здесь.
— Я понимаю, — тихо ответила Альма. — Мужчины могут применять грубую силу, но не я.
— Да. Тебе придётся брать разумом — это куда сложнее. Но иначе никак, если ты хочешь выйти за рамки гоэтии и подчинить себе природу.
— Я буду стараться, — она вздохнула. — Как старалась всегда.
— Не сомневаюсь, иначе не взял бы тебя в ученицы, — усмехнулся некромант. — Что ж, время возвращаться. Мне придётся ещё многое тебе рассказать.
— Ты научишь меня плети Фраата? — вдруг вырвалось у Альмы.
— Хм… — Магнус цепко взглянул на неё. — Для неё нужно уметь быстро сплетать потоки самых разных заклинаний и точно рассчитывать удар. Уверена, что сможешь?
— Не знаю. Но я хочу получить оружие лучше, чем то, что у меня есть сейчас.
— Тогда попробуем, — колдун пожал плечами. — Сегодня же и начнём.
* * *
Плеть Фраата была создана во времена рассвета Джумара, когда Прошлая Империя рухнула перед ордами кочевников, идущих из южных пустынь, откуда их гнали демоны. В те годы теургия уже получила признание в учёных кругах, и книжники, полагавшиеся раньше на гоэтию, старались искать новые направления в магии. Искал их и Фраат, тогда бывший одним из магов-исследователей в лабораториях при крепости Фец.
Каждый маг сам выбирал направление, в котором собирался работать. Наставники могли советовать, но не приказывать: особым указом архагета для книжников Фец устанавливалась полная свобода в выборе, и указ этот действовал и по сей день. Фраат задался целью создать эффективное боевое заклинание, для которого не требовалась бы огромная магическая мощь — это позволило бы применять его и мужчинам, и женщинам. Платой стала высокая сложность. Не каждый теург даже на пятом звене мог его освоить.
Вообще говоря, не существовало единой формулы плети Фраата, да и сама Плеть была вовсе не боевым заклинанием — теург просто разработал способ сплетать потоки разлагающей магии в один жгут, и каждый маг сам выбирал, что именно он хочет использовать. Именно это было главной сложностью техники Фраата. Маг должен был не просто уметь мгновенно вплетать в формирующийся поток самые разные сущности, но и так же быстро оценивать ситуацию. Дерево, металл, ткань — всё это требовало разных подходов. Лишь последняя нить в плетении, разложение плоти, всегда оставалась неизменной.
Альма быстро ухватила суть метода, но оказалось, что её собственные способы разлагать вещество мало подходили для создания Плети. Пришлось начать с малого — с уничтожения незащищённой плоти. С жгута из двух нитей: одна разлагала верхний слой кожи, другая — то, что находилась под ней.
По отдельности это далось норне быстро. Альма вообще схватывала всё на лету, достаточно было один раз объяснить, и уже через полчаса она без труда выжигала кожу и мясо с куска неразделанной свинины, который некромант позаимствовал на кухне. Но вот когда потребовалось сделать это одновременно, одним ударом, получилось далеко не сразу.
Метод Фраата требовал работать очень быстро, превращая разные потоки силы в один, и только так достигался нужный эффект. Альма же сперва создавала одну нить, и только затем — другую, иногда и вовсе уже после того, как первая достигла цели.
— Это нормально, — сказал Магнус на следующий день, когда Альма в бешенстве превратила мясо в белёсую слизь — увы, не тем способом, как того желал бы Фраат. — Ученикам обычно требуется около недели, чтобы научиться создавать Плеть более-менее правильно, и ещё очень долго они отрабатывают её так же, как фехтовальщик отрабатывает сложный финт. Ты и без того справилась с первым этапом гораздо быстрее, чем я думал. Правда, раньше я обучал в основном мужчин.
— И что мне делать? — норна обречённо посмотрела на то, во что превратилась её мишень.
— Возьми на кухне ещё свинины и продолжай.
И она продолжала, раз за разом пытаясь плести расползающийся жгут. Это было сродни попыткам стоять на руках: сотни раз пытаешься удержать равновесие, сотни раз падаешь, но после каждого падения получается всё лучше и лучше. Медленно, но верно.
