— Записи Ктесифонта.
— Да. Я перевела текст на язык Хельвега и думала, что с помощью этого знания получится изгнать отсюда демонов. Но Красный король решил иначе.
— Ещё бы, — комендант громко фыркнул, но Магнус поднял руку, и он тут же замолчал.
— Разрывы пространства в столице — твоих рук дело? — спросила Гита.
— Моих, — Джаана не дрогнула. Она могла бы упомянуть Йона — но зачем? Это она вернула в мир запретное. Ей и отвечать.
— И теперь ты хочешь отдать мне то, что послужило причиной, — добавил Магнус. — Почему?
— Потому что я не могу больше, — тихо ответила джумарка. — Я устала мести песок. В своих последних словах Ктесифонт просил не повторять его ошибок, и мне казалось, я смогу справиться с этим, но я ошибалась. Ты поймёшь, если начнёшь читать… — она раскрыла висящую на боку сумку и достала кодекс, тщательно обёрнутый в плотную ткань. — Это оригинал, тот самый, что нашёл Фируз. Есть ещё мой перевод, его я постараюсь уничтожить. В этой книге — не то, что мы думали. И Ктесифонт — фальшивка, и его знания о порталах. Всё — ложь. Пожалуйста, возьми это! — она сделала ещё один шаг, протягивая Магнусу свёрток. И тот, поколебавшись, шагнул навстречу.
— Как ты хочешь, чтобы я поступил? — спросил он, принимая кодекс.
— Не знаю. Потому и отдаю тебе книгу — ты знаешь лучше.
— И всё-таки я хочу услышать тебя.
— Мне нечего сказать, — прошептала Джаана.
— В этой книге — секрет открытия пространственных разломов, — вдруг сказал молчавший всё это время Кенельм. Магнус с нескрываемым интересом взглянул на него, а Гита улыбнулась уже в открытую. — Так?
— Так, — джумарка опустила голову. — Это знание обратимо, разломы можно и закрывать. Но это никому не нужно.
— Неправда, — ответил Кенельм. — Это нужно Багровому ордену.
— Разумно, — сказал Магнус. — Я тоже подумал именно об этом… и у меня даже есть к кому обратиться.
— Я согласна. Наверное, так будет лучше для всех. Но я не хочу больше выбирать.
— Возвращайся и постарайся пережить завтрашний день, ученица.
— Ты будешь сражаться на стороне Гарольда?
— Я обещал ему помощь. Но жизнь за него отдавать не стану.
— Колдуны, — вздохнул комендант.
— Эфхаристео, кириос Магнос, — проговорила Джаана, вновь перейдя на язык пустыни.
— Спасибо и тебе, ученица. Будь осторожна.
Джаана слегка поклонилась — так, как требовал того этикет, и развернулась, чтобы пойти к коню. Развернулась достаточно быстро, чтобы успеть заметить пристальный взгляд Кенельма. И даже понять, на кого он смотрит.
Она не сказала ничего, хотя поняла многое. Лёгкий укол разочарования, ударивший под сердце, тут же растаял, как снежинка под солнцем — и Джаана сказала себе, что постарается сохранить не только себя. По крайней мере хотя бы этим она сможет отплатить Кенельму за доверие.
И лишь когда ворота исчезли в ночной мгле, Джаана заговорила — но не о том, что увидела. Был другой вопрос, ответ на который она хотела бы знать.
— Ты ведь знал, куда мы едем, — сказала она. — И мог отказаться, но не сделал этого. Почему?
— Я клялся не поднимать руки на короля, не выдавать его тайн и не злоумышлять против него. Сейчас я всего лишь выполнял его же приказ.
— Софистика, Кенельм. Я не обвиняю тебя — просто хочу знать.
— Записями Ктесифонта владеете вы, а не Красный король, и вольны распоряжаться им, как хотите. Даже если бы он приказал мне отобрать их у вас, я не сделал бы этого. Я служу королю, но я хускэрл, а не раб.
— Это хорошо, — Джаана глубоко вздохнула. Последнее из того, что тревожило её, исчезло, и на душе стало совсем легко. — Спасибо, что помог.
— Я не мог поступить иначе.
Гласис закончился, переходя в опушку Андредского леса. Дальше они ехали молча.
Завтра, думала Джаана, направляя коня к тропинке, что вела в лагерь. Завтра всё решится. Красный король сразит Чёрного, а может, наоборот, но теперь это уже неважно. Записи попадут к тому, кто сможет распорядиться ими как следует.
Знания могут нести не только пользу — этот урок оказался слишком горьким, но усвоила его Джаана навсегда.
* * *
— Они ушли, — сказала Хильда.
— Что в лагере?
— Тихо. Патрульные ходят, часовые на местах, но у шатра джумарки никого.
— Значит, я иду.
— Не так быстро, — Хильда преградила ему путь. — Ты что, хочешь отправиться на дело один?
— Конечно, — Йон с удивлением посмотрел на неё. — Если меня схватят, то всяко убьют не сразу, сначала в кандалы закуют и допросят. А вот насчёт тебя я бы не был так уверен.
— Если тебя схватят, обо мне точно не забудут. Но если я буду рядом, есть шанс, что всё пройдёт как надо.
— Ладно, — вздохнул Йон. Хильда, конечно, была права — уж у неё-то опыта в подобных делах всяко куда больше, чем у него. И эта убогая попытка взять всё на себя тоже ни на что не годилась. — За нами следят?
— Я никого не заметила.
— Тогда идём.
Он откинул полог палатки.
Лагерь засыпал. Сумерки уже давно уступили место ночи, но северяне слишком привыкли к зимней тьме, и следовали иному распорядку — распорядку механических часов. Те показывали ровно девять вечера.
А завтра на опушке Андредского леса начнётся бойня, и многие из тех, кто отдыхает сейчас в палатках, останутся лежать в снегу. И, возможно, к ним присоединится и сам Йон, если войска Гарольда одержат победу. Разгорячённому сражением рейтару или мушкетёру не скажешь, что ты — шпион. Он просто не поймёт.
Если же победит Тостиг… нет. Об этом лучше не думать. Ведь тогда придётся выбирать, и Йон так и не смог придумать, на какую тропу ступить.
Будь что будет.
Мимо прошагал патруль, не обратив на теурга никакого внимания. Йону казалось, что он выглядит очень подозрительно, шатаясь по лагерю с Хильдой, но, видимо, не для этих парней. К тому же они его знали — он уже видел эти лица раньше. Плевать им, что королевский маг гуляет среди шатров. Очень зря, потому что в этот раз он действительно задумал недоброе.
— Шатёр джумарки, — негромко проговорила Хильда. — Жёлтый, впереди.
— Вижу.
Места в лагере было мало — шатры поставили очень близко один к другому, иначе периметр слишком растянулся бы. Палатки простых кэрлов и вовсе шли рядами, и жили там по восемь человек в одной. Йону повезло, он располагался с удобствами и даже с женщиной под боком, хоть после той встречи в ванне у него ничего с Хильдой и не было. Но другие наверняка считали иначе — и завидовали.
Шатёр Джааны же стоял совсем недалеко от королевской ставки, и от других его отделяло почтительное расстояние — то ли намеренно, чтобы не беспокоить заморскую гостью, то ли так вышло само собой, потому как солдаты джумарку опасались, а то и откровенно боялись. А может, и то и другое вместе.
