– Моей будешь!
– Да какой твоей?! – возмутилась я, отступая. – Я вас обоих не знаю! И вообще, вы мне не нравитесь!
– А целоваться с нами нравится? – снова одновременно спросили братья.
– Я с одним из вас целовалась, а не с двумя! – запротестовала я.
– Вот и выбирай того, с кем целовалась!
– А я не хочу выбирать! Я вас вообще не различаю!
– А ты проверь!
Воины неведомо как оказались прямо передо мной. Похожие как две капли воды, они даже двигались одинаково. Вот тут мне стало страшно. Я словно впервые сообразила, какие они громадные. При своем совсем не маленьком росте я едва доставала любому из них макушкой до плеча. А что это были за плечи! За ними могли бы спрятаться штуки три таких, как я, еще бы и место осталось.
«Теперь понятно, что значит «за мужем как на каменной стеной», – мелькнула в голове бредовая мысль. – Ничего такие стены… Крепостные…»
– Моей будешь! – сбили меня с мысли братья.
– Чьей конкретно? – хмыкнула я, в очередной раз припомнив, что это всего лишь сон.
– Того, с кем целовалась, – громыхнул двойной совет.
– И как я разберусь, с кем целовалась? Вы же одинаковые.
– А ты проверь! Устроим конкурс поцелуев! – заявили они почему-то голосом Лельки.
– Чего?! – опешила я.
– Целуй нас! Выбирай!
– И не подумаю! – я снова попятилась и ткнулась спиной в стену.
– Целуй! – понеслось со всех сторон.
Мне показалось, что даже шарики-светильники орут: «Целуй!»
– Мама… – прошептала я, зажмурившись, и тут же почувствовала укол. А потом еще один. И еще. – Ай!
Я рванулась вперед, пытаясь увернуться от плюющихся иголками светлячков, и… проснулась. Над головой висел очередной голубой шарик и обстреливал меня миниатюрными молниями.
– Ах ты ж, зараза! – выругалась я и прихлопнула надоеду, как комара.
– Где ты бродишь! Я уже ждать устала! – сообщила говорилка голосом Луизки.
Я села на кровати, пытаясь решить, что делать. Возвращаться в коридоры не хотелось совершенно. Но настырная ведьма явно не собиралась оставлять меня в покое.
– Ладно, – буркнула я, выбираясь из-под одеяла. – Сейчас ты у меня пожалеешь, что вообще обо мне вспомнила.
Светляки, освещавшие спальню невест, теплились едва-едва. Но мне хватило их света, чтобы разыскать одежду и сапожки. Я и теплый плащ накинула было на плечи, так не хотелось мне снова мерзнуть в бесконечных коридорах Вороновой крепости. Правда, его я, подумав, все же сменила на подаренную Луизкой пелерину. Мало ли как отреагирует ведьма, если заявлюсь к ней в плаще с разлапистой вороной. Еще решит, что это намек на ее драгоценного женишка. Доказывай потом, что мне просто холодно.
«Хотя, если бы она в процессе объяснений разворотила и собственную печку, было бы весело», – тихонько хихикнула я, выскальзывая за дверь.
Факелы в коридорах полыхали как ни в чем не бывало. И я снова задумалась, отчего совсем недавно погас весь свет? Ничего, кроме магии, на ум не приходило. Но зачем это вообще было сделано, я догадаться не смогла, как ни прикидывала.
А ответ поджидал меня за ближайшим поворотом. Едва я поднялась по лестнице этажом выше, как услышала хриплый голос:
– А лучше ничего не придумал, дурень?!
Мало того, кроме голоса я услыхала и медленные шаркающие шаги. На стену упали мечущиеся отблески факела. Похолодев, я шарахнулась назад. Перед мысленным взором тут же предстали свадебный алтарь и увесистые кандалы вместо обручальных колец.
– Не зли меня, волхв. Я искал ее магию.
Голос второго собеседника звучал куда приятнее, но мне в тот момент показался похоронным маршем. Говорил Ворон. Ну или Горислав. Различать братьев я пока так и не научилась.
– Ничего лучше не придумал? – повторил старик, ничуть не пугаясь недовольства хозяина.
– Зачем что-то выдумывать, – еще более раздраженно отозвался тот. – Темно, а значит, ей придется колдовать, чтобы осветить путь. Никуда не денется!
– Но ведь делась же, – проскрипел старик.
– А может, не делась. Может, ее там не было. И в главном зале колдовала Луиза. А ты просто воду мутишь, как обычно.
– Не пара заморская ведьма хозяину Вороньей крепи! – повысил голос волхв.
Голоса звучали уже в нескольких шагах, и я вспугнутой птицей заметалась по коридору. Возвращаться на лестницу опасалась. Там была такая акустика, что даже от дыхания появлялось эхо. На глаза попалась оконная ниша, куда не добирались отсветы факелов. Возле окна-бойницы темной массой маячила какая-то то ли статуя, то ли просто доспехи. Ужом я заползла в узкий просвет между постаментом и стеной и затаилась.
– А это уж самому хозяину Вороньей крепи решать, – отрезал воин.
– Ему, родимому, – сухо усмехнулся старик, словно не заметив гневную вспышку собеседника. – Да еще неплохо было бы вспомнить, за сколько душ он в ответе. И сколько погубит, коли неверный выбор сделает.
Воин не ответил. Простучали по каменным плитам тяжелые башмаки, и стукнула дверь в конце коридора. Старик еще какое-то время постоял, бормоча что-то невнятное. Но, в конце концов, ушел и он. И только я так и осталась сидеть за каменным постаментом, переваривая подслушанный разговор. Меня искали. Искали довольно активно. И мне это совершенно не нравилось.
Где-то глубоко в душе хотелось верить, что разыскивал меня тот же самый человек, который так страстно целовал в темном коридоре. И причиной этим поискам послужил именно поцелуй. Но здравый смысл подсказывал, что это вовсе не так: «Что такое для мужчины один поцелуй? Тем более здесь? У него небось каждый вечер новая целовальщица».
Мысль неожиданно настолько меня разозлила, что я сама удивилась. И в ту же секунду почувствовала на шее неприятный укол.
– Ай!
Над головой висел уже знакомый голубоватый шарик и готовился снова ужалить меня миниатюрной молнией. Найдя, на ком выместить злость, я с размаху впечатала надоеду в стену.
– Идешь ты или нет?! – говорилка взорвалась раздраженным голосом Луизы.
– Да иду я, иду! – огрызнулась я, представив, как засовываю плюющийся молниями шарик за шиворот нетерпеливой девке.
Больше на моем пути никто не встал. Минут за пять я добралась до знакомой двери и, постучавшись, вошла. Луиза открыла сразу, будто поджидала меня у порога.
– Ну наконец-то! – воскликнула она, буквально втаскивая меня в комнату. – Я уж думала, ты опять заблудилась.
– Я вообще-то спала! – возмутилась я.
– Плевать, что ты там делала, – отмахнулась Луиза, похоже, даже меня не услышав. – Есть дела поважнее.
– Вот сама ими и занимайся, – фыркнула я, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов. – А я пойду дальше спать.
