Поэтому слова Лели прозвучали для меня как гром среди ясного неба:
– Что стряпать будешь? – спросила она, по своему обыкновению плюхнувшись мне на ноги.
– В каком смысле?
– Ну как же? Марфа же говорила…
– Да не слушала она ее, – с другой стороны подсела Василиса. – Я на нее несколько раз поглядывала. Лежала тут, о милом мечтала.
– Ничего подобного! – возмутилась я. – И вовсе я о нем не думала!
– Значит, милый все-таки есть, – глубокомысленно заключила Васька.
– Тьфу! – сплюнула я, понимая, что чем больше буду оправдываться, тем меньше мне станут верить. – Лучше скажи, что там Марфа придумала.
– Это не Марфа придумала, а Ворон, – хихикнула Леля. – Стряпать нас заставят. Кто лучше всего господина накормить сможет.
– Вот же глупость, – ляпнула я.
– Еще какая. Тут же сплошные царевны да княжны собрались. Кого из них на кухню хоть раз пускали?
– И вовсе не глупость, – возразила Василиса. – Это обычай древний. Так в книжке написано.
– Ну если в книжке… – протянула я. – Тогда конечно.
– Вот смотри! – уловив в моем голосе насмешку, девушка ткнула мне под нос толстую книгу.
– «Список блюд справных для гостей знатных, невест отборов и прочего впечатления хорошего», – с трудом разобрала замысловатые буквы я.
– Вот, – подбоченилась Васька. Я отсюда блюдо выберу и самой лучшей буду.
– Ты же за Ворона замуж не хочешь.
– Не хочу. Но и хуже других не стану. Да ты глянь, все уже разбрелись. Кто на кухню стряпух задабривать да бусами одаривать. Кто к казармам побежал, там у них свои кашевары имеются. Кто в кладовки просится – авось найдется что-то и без стряпни съедобное. Леля, вот ты что будешь стряпать?
– Тоже мне забота, – фыркнула степная княжна. – Ничего вкуснее сырой печенки на свете нету. Вот ею и накормлю жениха. Пусть знает, как в степи едят.
Мы с Василисой синхронно скривились.
– А если там паразиты какие-нибудь? – спросила я.
– Пара… Кто? – округлила глаза Леля.
– Забудь. – Я махнула рукой и перевела разговор на первую попавшуюся тему. – А почему у нас печку до сих пор не починили?
– Откуда нам знать? Вроде должен был печник прийти. Но тут же переполох поднялся. Видать, забыли.
– Забыли, – проворчала я. – Так и вымерзнем тут.
Я слегка лукавила. Холодно в спальне почему-то не было. То ли помогали расставленные по углам жаровни, в которые служанки иногда подсыпали горячие угли. То ли что-то здесь наколдовали. Я подошла к развороченной печке и потыкала пальцем осыпавшиеся кирпичи.
«И как они эту магию чуют? – я растерла между пальцами немного сажи и принюхалась. – Я вот ничего не чувствую. Ну горелым немного пованивает, и все».
Убедившись, что на меня не обращают внимания, я наклонилась, решив понюхать какой-нибудь кирпич, и услышала тихие голоса.
– Маринка – дура!
– Чего?! – я возмущенно обернулась на подружек, но те смотрели на меня с недоумением. – Вы чего обзываетесь?
– Мы не обзывались, – ответила за обеих Леля.
– Ну да! Кто меня только что дурой обозвал?
– Знаешь, Марина, ты, конечно, не семи пядей во лбу, но…
Я фыркнула и снова склонилась к печке.
– Не бойся. Ничего она не поймет.
Тут до меня дошло. Шикнув на болтающих девиц, я присела на корточки, едва не сунув голову в дыру в печной кладке.
– Она для меня эту мерзавку найдет, – услышала я ленивый Луизкин голос.
Ей кто-то ответил, но слов я не разобрала. Если Луиза, похоже, находилась у самого камина, который заменял в ее комнате печку, то ее собеседник или собеседница, скорее всего, на диване напротив. Я не только не могла разобрать слов, но даже оказалась не способна понять, женщина говорит или мужчина. Только какой-то невнятный бубнеж. Зато Луизку было слышно так хорошо, будто она сидела рядом.
– Ты за кого меня принимаешь? Думаешь, я глупую девку вокруг пальца обвести не способна? – рявкнула ведьма в ответ на очередное невнятное бу-бу-бу.
«Ах ты, стерва! – обозлилась я. – Сама за мной бегаешь как привязанная, и я же еще и «глупая девка?!»
– Так что успокойся и делай, как договорились, – продолжала между тем Луиза. – С остальным я сама разберусь, и с Маринкой в том числе.
«Смотри, как бы я с тобой не разобралась!» – мысленно огрызнулась я.
– Ну что, Луиза, что, Луиза?! Я уже сотню лет Луиза. И поверь мне, еще ни разу не промахивалась. Все! Иди давай.
Послышались гулкие шаги, в потом глухой удар.
«Ушла. Или ушел, – догадалась я. – Кто же это был?!»
– Все тебе будет… – на этот раз голос ведьмы звучал гораздо тише, словно она разговаривала сама с собой. – И Ворон тебе будет. И крепь. И орешков кулечек. Доверчивые идиоты. А вот имя и правда пора бы уже поменять. Луиза… Луиза… Нет… Моргана! – она покатала на языке новое имя, которое почему-то казалось мне смутно знакомым, и с удовлетворением хмыкнула. – Да. Моргана. Для Англии самое то. Там как раз новый маг появился. Мерлин. Мерлин и Моргана. Звучит! Осталось побыстрее тут все высосать. Ну-ка, женишок, делись… Твоя невеста проголодалась…
Последние слова долетели до меня, как едва слышный шепот, а следом где-то вдалеке ударила дверь. Луизка куда-то ушла.
Обдирая уши, я вытащила голову из дыры, в которую влезла незаметно для себя, стараясь не упустить ни звука, и наткнулась на расширенные глаза Василисы.
– Ведьма… – выдохнула она.
– Злая ведьма… – уточнила не менее перепуганная Леля.
– Точно! – вспомнила я. – Злая ведьма Моргана! Она еще с Мерлином воевала.
На меня уставились две недоуменные физиономии.
– И кто победил? – спросила наконец Василиса.
– Да черт его знает, не помню я. Здесь они и вовсе еще не воевали. Она только будет воевать, после того как Ворона убьет и кре…
Я прихлопнула рот рукой, словно случайно матюгнулась в присутствии бабушки.
– И крепь разрушит, – закончила за меня Василиса.
– Надо ему рассказать! – подскочила Леля.
– Кому? – тупо переспросила я, все еще не до конца очухавшись от услышанного. – Мерлину?
– Ворону!
Степная княжна рванула к двери, но Василиса успела ухватить ее за подол сарафана и уронила на подушку.
– Сидеть!
«Ух ты, с удобством устроились», – подумала я, только теперь заметив, что девицы притащили с лавки подушки и покрывало, а у меня колени уже заледенели на холодных плитах пола.
