– К чему такая поспешность? Погони боишься?
Горислав приподнял подбородок.
– А ты, правда, думаешь, что кому-то есть до тебя дело? Не надейся! Я Луизе твердо наказал держать Ворона до последнего. Она послушная, никогда мне не перечила…
– Так это все ты? – опешила я. – Ты все это затеял? Ворона подставил? Луизку подговорил?!
– Догадливая, – усмехнулся он. – Луиза права, за тобой особливо следить надо. Впрочем, какая теперь разница? Сначала свадьба, потом похороны… Недолго тебе в живых-то ходить…
– Не дождешься! – выкрикнула я и с размаху врезала мерзавцу в висок тяжелой глиняной чашкой, которую все еще держала в руке.
Горислав охнул и схватился за голову. Из-под темных волос показалась струйка крови. Но я, едва взглянув на стонущее тело, тут же вскочила на ноги. Слегка повело, успела схватиться за опорный столб и переждать приступ дурноты.
– Дрянь… – послышался мужской голос.
Я оттолкнулась от столба и, хватаясь за все подряд, побежала к выходу: «Плевать, что верхом ездить не умею! Как-нибудь удержусь. Второго шанса этот козел мне точно не даст, значит надо использовать этот. Только бы добраться до крепи… До Ворона…»
Горячее желание все объяснить, оправдаться за чужую ложь помогало мне удержаться в вертикальном положении и двигаться вперед. Кое-как я выбралась из шатра и судорожно огляделась в поисках лошадей.
Увы, лошадей в обозримом пространстве не нашлось. Зато были басурмане. Много вонючих грязных басурман.
– Ты гляди, кака лялька, – заулыбался щербатым ртом один из них. – Кусь-кусь-кусь…
Я попятилась, сжимая кулаки. А к нему уже спешили не менее отвратные дружки.
Глава 11
Пятеро мужчин наступали на меня, растопырив лапы и радостно демонстрируя черные провалы на месте зубов. А у меня даже ушата деревянного, как когда-то в бане, и то не было. Да еще где-то там за спиной слышалась глухая ругань. Горислав явно не спешил выходить, предоставляя мне возможность насладиться мужским обществом.
Под руку попался один из шестов шатра. Я дернула его на себя в надежде обзавестись хоть каким-то оружием. Но не тут-то было, шест даже не пошевелился. А вот я сама чуть не завалилась навзничь от усилия. Перед глазами опять поплыло.
– Кусь-кусь-кусь, – ощерился ближайший басурманин.
– Пошел вон! – я отшатнулась. – Баранов своих кусай.
– Баран? Хочешь баран? – неизвестно чему обрадовался тот.
– Ага, много-много баран! Все лучше, чем такие козлы, как вы! – огрызнулась я, медленно отступая в сторону.
– И козел хочешь? – полез пятерней в затылок опешивший мужик.
– Угу, и бык хочу, – кивнула я, переступая веревки, с помощью которых был натянут шатер.
– Целый бык?
– А ты как думал? Половинку? Нет уж! Целый бык. Две штуки. И ни быком меньше.
– Дорого, – скривился басурманин.
– Ничего не дорого, – отмахнулась я, перебираясь уже за вторую растяжку. – Зачем мне нищий басурман?
До спасительного поворота за угол оставалось всего два шага. А там за шатром я уже слышала фырканье лошадей.
– Не дорого! – поддержал вдруг меня другой баран… то есть басурманин. – Иди со мной, лялька! Будет тебе два бык!
– И козлиное стадо, – тут же сориентировалась я.
– Так много козел?
– Не меньше двадцати!
– Тридцать даю! И три штуки бык! – влез еще один, отпихивая сородича.
– Ну вы тут между собой разберитесь, а я там подожду, – криво улыбнулась я. – Зачем девице в мужские дела вмешиваться?
– Кака хороша лялька! – восхитились сразу два басурманина и наперебой принялись считать свою живность.
С самым скромным видом, какой только могла на себя напустить, я скрылась за шатром. Мужики громко переругивались, заглушая встревоженное ржание лошадей. А мне только того и надо было. Если бы эти бараны еще и сцепились, я бы и вовсе оказалась на седьмом небе от счастья. Но рисковать и подзуживать на драку у меня не было времени и возможности. В любой момент из шатра мог выйти Горислав.
В общем, с басурманами повезло, чего не скажешь о лошадях. Почему-то никому не пришло в голову привязать их к торчащим из-под снега кустам. Вместо этого недоумки соорудили из веток и жердей подобие загона. Краем уха прислушиваясь к ругани за шатром, я перебралась через хлипкое ограждение и направилась к четвероногим.
Разумеется, все они были расседланы и, мало того, шарахались от меня в разные стороны. Ругаясь сквозь зубы, я поймала одну из кобыл за хвост. Но тут же выпустила добычу… Как раз вовремя, чтобы избежать близкого знакомства с огромными копытами. Зверюге мой способ общения пришелся не по вкусу.
– Черт! Черт! Черт! – ругалась я, с тоской вспоминая яблоки, оставшиеся на блюде в шатре. – Чем же их приманивают?
Сообразив, что бессмысленной суетой только пугаю животинку, замерла. Кони, будто почувствовав, что на их хвосты больше никто не покушается, постепенно успокоились. Один из них даже подошел вплотную и принялся, громко фыркая, меня обнюхивать. Я погладила его по бархатистому носу и мягко потянула за гриву в сторону ограды. Взобраться верхом без такой «лесенки» для меня не представляюсь возможным.
Голоса за шатром зазвучали громче. Сглотнув, я полезла на жерди. Где-то на грани сознания осели смутные воспоминания, что на неоседланных лошадях не ездят. Недолго думая я стащила с себя плащ и взмахнула им, намереваясь накинуть на спину лошади на манер попоны.
«Хоть что-то, – успела подумать я. – На большее городская девушка из двадцать первого века не способна».
Но тут удача отвернулась… Порыв ветра подхватил плащ и бросил его на голову лошади. Бедолага, мгновенно оказавшись в темноте, взбрыкнула передними ногами, снося жердину, на которой я балансировала.
Я с визгом полетела в снег, краем глаза успев заметить, как из-за шатра выскакивают басурмане, а лошадь с моим плащом на загривке уносится вдаль.
«Теперь точно околею», – обреченно подумала я, прикрывая голову руками.
Мимо меня проносились кони. Где-то там, за стеной взбитого копытами снега гикали и визжали отвратительные басурмане. А я мечтала только о том, как бы не получить копытом по многострадальной головушке.
Но, видно, ангел-хранитель последовал за мной и в этот странный мир. Ни одна лошадь на меня не наступила. Снегом с кустарника, правда, засыпали и плащ утащили. А в остальном осталась цела и невредима.
Кое-как выбравшись из сугроба, я вытрясла снег из-за пазухи и, обхватив себя руками, огляделась. Далеко-далеко по снежной равнине неслась лошадь с моим плащом на голове, а следом с гиканьем скакали басурмане.
– Стой, лялька! – донес ветер. – Четыре быка дам!
