Главные проблемы состояли в том, что развертывание противоракет могло быть воспринято потенциальным противником как начало ядерной войны, что эта программа была крайне дорогостоящей и не вполне надежной, что требовалось огромное количество систем и подсистем, размещенных на территории таких государств, как США или СССР, что не исключались взрывы противоракет над собственной территорией. Наконец, с политической точки зрения считалось, что развитие комплекса противоракет поставит под угрозу концепцию ядерного сдерживания, будет способствовать разрушению тех предварительных договоренностей и даже договоров, которые существовали между США и СССР.
В результате 26 мая 1972 года между СССР и США был подписан договор об ограничении систем противоракетной обороны. В соответствии с ним оба государства обязались ограничить свои системы противоракетной обороны лишь двумя комплексами в районе столицы и в другом месте по выбору правительства соответствующей страны (с уведомлением второй стороны о его местонахождении) с числом противоракет не более ста. Позже было договорено, что второй комплекс должен быть размещен в районе государственной границы.
Было очевидно, что достигнутое соглашение носит временный характер, что гонка вооружений, прежде всего ядерно-космических, будет продолжаться. Рейган неустанно размышлял, как в этих условиях должно вести себя руководство его страны, но, как и эксперты в данной области, никакого ответа пока не находил.
К самому же договору об ограничении противоракетных систем он относился скептически. С бесспорным цинизмом он часто упоминал книгу Лоренса Бейленсона «Ловушка договора», в которой проводилась мысль, что государства соблюдают подписанные ими договоры только до той поры, пока последние соответствуют их интересам (как их понимают стоящие у власти правительства), что договоры о мирных отношениях никогда не ведут к миру
[273].
Обращение к выводам Бейленсона во многом было связано с тем, что с этим человеком Рейган поддерживал товарищеские отношения в течение многих лет и считал его первоклассным аналитиком. Окончив Гарвардский университет и став адвокатом, Бейленсон служил юридическим представителем актерской гильдии в то время, когда ею руководил Рейган. Позже он стал личным адвокатом Рейгана и выиграл ряд дел, в которых тот был заинтересован. Рейган также ценил и рекомендовал своим знакомым и другим политикам вышедшую позже книгу Бейленсона «Выживание и мир в ядерный век»
[274]. Вскоре после этого, уже став президентом, Рейган не удержался и в выступлении в Военной академии в Вест-Пойнте, процитировав обе книги Бейленсона, заключил: «Становится ясным, что никакая нация не может полностью доверять клочку бумаги, отказываясь в то же время от мощного оборонительного оружия»
[275].
Время президентства Джимми Картера быстро подошло к концу. К началу 1980 года стало ясно, что Демократическая партия утратила свою привлекательность в глазах массы избирателей ничуть не меньше, чем перед предыдущими выборами партия республиканцев.
Кризис доверия Картеру и развертывание кампании
Фактически предвыборная кампания началась примерно за полтора года до выборов, уже в середине 1979 года.
К этому времени крайнее недовольство политикой Картера стало проникать и в высшую номенклатуру Демократической партии. Его упрекали в том, что, став президентом как признанный либерал, он все больше идет на уступки консерваторам во внутренней политике, а во внешней все дальше отходит от традиционной для демократов поддержки стабильности, в частности на Ближнем Востоке, где арабские фундаменталистско-мусульманские режимы не оставляли попыток стереть с лица земли единственную опору западной либеральной цивилизации в этом регионе — Израиль. Симпатии Картера все больше тяготели к мусульманским режимам, что было очевидно для серьезных наблюдателей.
На конференции демократов в Мемфисе в начале декабря 1978 года в ход была пущена тяжелая артиллерия: против Картера выступил сенатор Эдвард Кеннеди — родной брат президента Джона Кеннеди и кандидата в президенты Роберта Кеннеди. Эдвард Кеннеди после недолгих колебаний решил включиться в президентскую гонку.
Шли споры по поводу медицинского обслуживания населения. После конференции Кеннеди выдвинул новый план медицинского страхования, который привел бы к увеличению расходов государственной администрации не менее чем на 12 миллиардов долларов, что многими экспертами считалось непосильным для казны
[276].
Другим направлением для атаки против Картера была избрана энергетическая отрасль.
Связано это было с тем, что во второй половине 1970-х годов проблемы энергетики периодически обострялись. Организация стран — экспортеров нефти (ОПЕК) регулировала добычу нефти, чтобы не допустить снижения мировых цен на нее, и в ряде случаев использовала нефть и углеводородные продукты как грозное оружие давления. США, не привыкшие к такому положению и оказывавшие решающее влияние на мировые хозяйственные дела за пределами советской сферы господства, реагировали на внешний энергетический нажим болезненно. Летом 1979 года Картер обнародовал свою энергетическую программу, рассчитанную на десять лет, которая предусматривала понижение вдвое энергозависимости страны от внешнего рынка за счет огромных капиталовложений — до 140 миллиардов долларов
[277]. Э. Кеннеди выдвинул свой план развития энергетики, который за те же десять лет предусматривал достижение примерно таких же результатов, но при вдвое меньших затратах
[278].
Дальнейший ход событий показал, что оба плана носили утопический характер. Дискуссии же по поводу зависимости США от ОПЕК продолжались.
Перед выборами демократы выдвинули в качестве двух главных кандидатов Картера и Эдварда Кеннеди. На первичных выборах в большинстве штатов победу одержал Картер. Против Кеннеди был использован сравнительно давний (произошел он 11 лет назад) инцидент, когда при странных обстоятельствах в неглубокой реке утонула его спутница и любовница, а он почему-то не оказал ей помощь
[279]
[280].
На национальном съезде демократов кандидатом в президенты был выдвинут Картер, авторитет которого продолжал падать на протяжении года выборов
[281].
