Более того, Хейг потребовал полной автономии Государственного департамента от Белого дома. Рейган ответил неопределенно, будучи уверен, что сохранит за собой безоговорочный контроль за внешней политикой. Хейг же воспринял слова президента о полном доверии как предоставление безусловной самостоятельности. Рейган жаловался в своих мемуарах: «Он не желал даже, чтобы я как президент был вовлечен в решение вопросов внешней политики — он рассматривал ее в качестве только своей территории»
[321].
Высокомерное поведение Хейга, его генеральские замашки вызывали недовольство советников президента. Дивер говорил Рейгану, что Хейг стал «раковой опухолью, которую необходимо вырезать». Довольно быстро стало ясно, что долго на посту руководителя внешней политики Хейгу не продержаться.
При предыдущих президентах значительную роль в определении комплекса вопросов внешней политики, обороны и государственной безопасности играл советник президента по национальной безопасности. Вначале этот пост у Рейгана занимал Ричард Аллен, политолог, в прошлом сотрудник Гуверовского института войны, революции и мира в городе Пало-Алто (Калифорния). Он считался разумным и умеренным советником, но пробыл в своей должности недолго — лишь год. Аллен серьезно скомпрометировал себя, организовав осенью 1981 года интервью Нэнси Рейган японскому журналу и получив за это гонорар — в общем-то незначительную сумму в тысячу долларов. История эта получила огласку, так как о ней появилась информация в том же японском журнале, началась газетная шумиха. Аллен вынужден был уйти в отставку
[322].
Новым советником по национальной безопасности стал недоучившийся юрист Уильям Кларк, старый приятель и сотрудник Рейгана по Калифорнии. Судя по имеющимся материалам, особого влияния на президента он не оказывал, постоянно был предметом насмешек либеральных кругов в связи с тем, что часто появлялся в фермерской шляпе и ковбойских сапогах и любил играть с пистолетом, который можно было увидеть даже на его письменном столе. Долго на своем посту Кларк также не продержался. Он вступил в конфликт с Госдепартаментом, Рейган встал на сторону Госдепа. Кларк был переведен в правительство, где получил должность министра внутренних дел (пост второстепенный, связанный не с силовыми структурами, а большей частью с охраной природы и подобными делами).
Так же непродолжительное время занимали этот пост преемники Кларка. В бытность Рейгана президентом значительно больший удельный вес в решении внешнеполитических проблем имел Государственный департамент. Пост советника по нацбезопасности постепенно отошел на второй план.
Исключительно важным для проведения намечаемых мероприятий по «восстановлению величия Америки» было содействие третьей ветви государственной власти — Верховного суда. Этот орган, в обязанности которого входило прежде всего наблюдение за тем, чтобы полностью соблюдалась Конституция США, был в состоянии заблокировать любое решение президента или даже Конгресса, просто объявив их антиконституционными. Юридические обоснования такого решения считались необходимыми, но ушлые крючкотворы всегда могли таковые найти.
В принципе по поводу поддержки большинством Верховного суда его политики Рейган мог не беспокоиться. Подавляющее большинство членов суда (шесть из девяти) были назначены республиканскими президентами (на эти должности назначает президент, а затем соответствующие лица утверждаются сенатом, как уже отмечалось, пожизненно или до добровольной отставки). Но Рейган, который всячески стремился продемонстрировать, что является не партийным, а общенародным президентом, считал важным дополнить состав Верховного суда в связи с намечаемой отставкой судьи Поттера Стюарта человеком, назначение которого внесло бы вклад в копилку его популярности и явилось демонстрацией выполнения предвыборных заверений
[323].
Во время избирательной кампании он обещал впервые ввести в Верховный суд женщину. Теперь надо было подобрать такую представительницу судейского сословия, назначение которой дало бы ему дополнительные преимущества. После долгих поисков и споров в администрации Рейгану единодушно была предложена кандидатура Сандры О’Коннор. Это была сравнительно еще молодая дама (ей в 1981 году исполнился 51 год), что, как и пол, было необычно для Верховного суда. Она окончила правовую школу Стэнфордского университета и успела пройти немалый политический путь в штате Аризона, где занимала судейские должности и была членом сената штата от Республиканской партии.
6 июля 1981 года Рейган принял О’Коннор и поставил перед ней несколько вопросов, из которых один и он сам, и вся Республиканская партия считали ключевым — о ее отношении к искусственному прерыванию беременности. Для правых республиканцев это был больной вопрос — их пропаганда твердила, что человеческая жизнь начинается в момент зачатия, что аборт — это убийство человека, что это тяжкое уголовное преступление, совершаемое как женщиной, так и тем, кто беременность прерывает.
Однако Рейган, который не занимал по этому вопросу какой-либо личной позиции, понимал, что большинство населения страны стоит за право женщины на аборт, что по этому вопросу высказался и сам Верховный суд, принявший в 1973 году решение по делу Роу против Вейда, которое устанавливало, что право на личную жизнь, предусмотренное Конституцией США, распространяется на решение женщины сделать аборт, хотя это право должно быть сбалансировано с защитой здоровья женщины и потенциальной человеческой жизнью. В связи с этим властям штатов предоставлялось право определять сроки беременности, после которых аборты разрешались лишь в исключительных случаях
[324].
О’Коннор заявила президенту, что лично она категорически против абортов, но как юрист считает себя обязанной строго выполнять существующее законодательство. Этот ответ был также косвенным свидетельством, что в качестве верховного судьи собеседница будет конструктивно сотрудничать с президентом. Рональд записал в дневнике: «Вызывал судью О’Коннор и сказал ей, что буду выдвигать ее в Верховный суд. Уже начались нахлобучки со стороны моих собственных сторонников… Люди говорят, что она за аборты. Она же объявила, что лично для нее аборты отвратительны. Я думаю, что она станет хорошим верховным судьей»
[325].
Действительно, республиканские консервативные активисты энергично выступили против назначения О’Коннор верховным судьей. Исполнительный директор Национального политического комитета в защиту жизни Питер Джемма назвал ее номинацию «прямым противоречием республиканской платформе, всему тому, что говорил кандидат Рейган и даже говорит президент Рейган относительно социальных проблем». Джемма даже попытался затормозить утверждение О’Коннор, потребовав тщательной проверки всех ее действий в штате Аризона. Его усилия, однако, успехом не увенчались.
