Марк вопросительно посмотрел на попутчика:
– Так как же я?
– А что – вы?
– Как вы думаете, кто я такой?
Мужчина подался вперед:
– Марк, вы спрашиваете меня? Или вы спрашиваете себя самого?
Марк, размышляя, постукивал себя указательным пальцем по подбородку:
– На самом деле я только что сам додумался до ответа.
– Ну и кто вы, по вашему мнению? – спросил мужчина, откидываясь на спинку кресла.
– Боюсь, слишком часто я бываю зайцем.
– Ха! – победоносно воскликнул собеседник и, улыбаясь, продолжил: – Мы делаем большие успехи. Думаю, это то, что можно назвать прозрением. Вы знаете, что можете быть кем захотите. Все зависит от вас.
Последовала новая серия толчков, но Марк их едва заметил. Он встал со своего кресла, чтобы размяться и пройтись по проходу. Взглянув на часы, он понял, что часть его мозга уже давно сообщала ему, что сейчас глубокая ночь. Впрочем, несмотря на поздний час, он был полон энергии и не чувствовал усталости. Вернувшись на свое место, он проговорил с нескрываемым удовлетворением:
– Значит, сейчас мы тоже участвуем в гонке. Вы хотите, чтобы я стал черепахой?
– Я от вас ничего не хочу, – покачал головой сосед. – Помните, что ваша жизнь – это не гонка, это соревнование с самим собой. Итак, вы в середине гонки, а теперь скажите-ка мне: что думала в этот момент черепаха?
Марк на секунду задумался:
– Что она должна продолжать двигаться.
– А о чем думал заяц?
– Что он выиграет. Что он быстрее черепахи и поэтому победит.
Глава 8
1770 километров до пункта назначения (ожидаемое время прибытия – 2 часа)
Стюардесса принесла им теплые полотенца. Мужчина взял одно, не торопясь вытер руки, на несколько секунд опустил в него лицо, затем аккуратно сложил полотенце на столике перед собой:
– Вот вам еще одна мысль: как вы считаете, была ли черепаха тем, кем хотели видеть ее другие? Играла ли она ту роль, которую мы все от нее ждали – того медленного серо-коричневого существа?
Марк слегка почесал подбородок:
– Нет, черепаха была сама собой. Мы уже говорили о том, что она настоящая.
– Это очень важно, Марк, давайте подумаем, что же сделала черепаха. Она создала новый образ черепахи, она изменила саму идею того, чем считается черепаха. Она изменила восприятие того, кем и чем она была. Вспомним историю про Давида и Голиафа, – мы знаем, и заранее знали, чем она должна закончиться.
Черепаха, как и Давид, отказалась играть навязанную ей роль. Но, если вдуматься, у Давида с самого начала был шанс – его особенное умение, его оружие, способное находить слабое место врага. У черепахи ничего такого не было. Ей пришлось подвергнуть себя ребрендингу, изменить восприятие себя. И при этом, как вы и сказали, она оставалась сама собой.
– Я думал, что мы уже это обсудили, когда говорили о настоящем человеке.
– Да, действительно. Вы тогда совершенно справедливо отметили, что это очень размытое понятие. А ведь эта способность быть настоящим имеет ключевое значение для нашей жизни, и важно отмечать те места, где мы можем потерять ее. Многие из нас – ненастоящие, а только играющие роль, отражая самих себя. Нельзя быть тем, кем ожидают вас увидеть другие, или таким, каким, по вашему мнению, они хотят вас видеть. Будьте самим собой. Всегда осознавайте, кто вы на самом деле. Живите собственную жизнь, не будьте отражением и не играйте роли. Вы есть ваши действия, а не ваши достижения. Посмотрите на черепаху: она не победила зайца, став зайцем. Она победила зайца, полностью оставаясь самой собой. У черепахи нет никакой придуманной истории, версии самой себя.
– Но мы не всегда действуем? – неуверенно спросил Марк. – Разве это не означает, что мы всегда подлинны?
– Так и есть, – начал собеседник, – но мы всегда активны в достижении своих целей. Основной вопрос тут в том, откуда берутся эти цели. В определенном смысле это та история, которую мы рассказываем сами себе, чтобы решить, кто мы такие и чего хотим достичь. В разные периоды вашей жизни цели могут основываться на ожиданиях ваших родителей или ваших детей, вашей жены, вашей семьи, коллег, всего общества. Это история, которую вы рассказываете себе, чтобы объяснить, кто вы такой и кем вы должны быть.
Или же это версия вас, которую вы предъявляете самому себе. Вы должны определить, кто ставит перед вами ваши цели.
Ищите причины действия в себе.
Марк снова задумался, едва замечая, что тряска самолета толкает его в разные стороны. Наконец он сказал:
– Значит, нужно устанавливать собственные цели, и самое трудное – следовать собственным мотивам? Мне нравится, как это звучит, но как этого добиться? И что вообще это в действительности значит – быть подлинным? И как мне понять, удалось ли мне стать подлинным? Как измерить подлинность? И если я сам себя не знаю, то как я могу стать подлинным?
Незнакомец смотрел прямо перед собой:
– Это хорошие вопросы. Если уж на то пошло, я сам много об этом думал и, возможно, нашел ответ. Проще всего объяснить это так: быть подлинным и действовать подлинно – значит делать то, в чем потом не придется раскаиваться. Обратите внимание на новое понятие – раскаяние. Кстати, в чем его смысл, для чего оно нам нужно? Раскаяние – это негативное чувство, которое мы испытываем в настоящем, когда мы понимаем или представляем, что это настоящее могло быть иным – могло быть лучше, если бы в прошлом мы действовали иначе. Раскаяние заставляет меня понять, что я мог бы действовать по-другому вне зависимости от нынешних обстоятельств. Ошибки существуют не для того, чтобы мы испытывали раскаяние, а для того, чтобы мы их не повторяли. Как думаете, испытывала ли черепаха раскаяние? Жалела ли она, что бросила вызов зайцу?
Что приняла участие в гонке? Можете ли вы обнаружить в черепахе хоть толику раскаяния? Заяц-то, похоже, пожалел о решении принять участие в гонке.
Но не черепаха. Когда я подлинный, нахожусь здесь и сейчас, когда мои решения и действия определяю только я сам и на них не влияют внешние силы типа моды или ожиданий других людей – тогда мне не приходится ни о чем жалеть, ни в чем раскаиваться. Это и значит – быть подлинным. В конечном итоге, самое трудное для всех нас – знать самих себя.
И это действительно сложно, потому что мы все время меняемся. Нам нужно понимать, почему мы делаем то, что делаем. И, как мне кажется, в молодости мы заботимся о том, чтобы делать то, что мы хотим. Если повезет, то с годами мы начинаем задаваться вопросом, что нужно делать, чтобы получать то, что мы хотим. И, наконец, мы находим ответ на вопрос, почему мы хотим то, что мы хотим.
– Не знаю, правда ли это, но звучит хорошо, – ответил Марк. – И этого достаточно?
