Илларион Забродов вдруг вспомнил, что его собеседник был заядлым футбольным болельщиком, а в молодости и сам играл в футбол за дублеров СКА.
— Молодец, Ефремов, — похвалил своего знакомого Забродов и вдруг вспомнил Вячеслава Жевновича, которого они вчера похоронили.
Как бы между прочим, Забродов поинтересовался:
— Так ты, Саша, в футбольной среде как рыба в воде?
— Не то слово, Константинович, — гордо и самодовольно воскликнул Александр Ефремов, — как акула в бассейне! Я же не первый год верчусь в спортивных кругах.
Забродов пристально взглянул на своего собеседника и хотел было задать несколько интересующих его вопросов относительно футбольного хозяйства, однако тут раздался голос диктора, который объявил посадку на самолет рейсом Санкт-Петербург-Адлер.
— О! Кажется, мой авиалайнер, — радостно воскликнув, засуетился Ефремов. — Прости, очень жаль, что нет времени посидеть с тобой, Илларион, как в старые времена, поговорить за жизнь…
Илларион Забродов, слегка вздохнув, склонил голову набок и заметил:
— Ничего, Саша, как-нибудь еще посидим.
Ефремов протянул руку Забродову, и они обменялись рукопожатиями.
— А ты домой, в Москву? — поинтересовался Ефремов.
Забродов утвердительно кивнул:
— Домой, Вениаминович.
Ефремов уже собирался отойти от Забродова и направиться на посадку, но вдруг резко остановился и, ударив себя по лбу ладонью, воскликнул:
— Черт подери, я совсем забыл!
Полковник удивленно вскинул брови.
— Вот, держи, — сказал Александр Ефремов, доставая из внутреннего кармана плаща визитную карточку. — Это моя визитка, Константинович! Я же поменял место жительства, так что, если будешь снова в Питере, буду счастлив увидеться с тобой. Звони домой или на работу!
Забродов, взяв визитную карточку Александра Ефремова, спрятал ее в нагрудный карман куртки и пообещал:
— Позвоню, Вениаминович.
— Тогда до встречи! — кивнул Ефремов и быстрыми широкими шагами поспешил к турникету.
— Пока, Саша! — бросил вдогонку своему старому знакомому Илларион Забродов и, развернувшись, продолжил поиски горячих напитков…
* * *
Авиалайнер Санкт-Петербург-Москва вылетел из «Пулково» только под утро. Ирина, как только самолет взмыл в воздух, впала в нервный сон, время от времени тихо бормоча:
— Нет, нет… Слава… Ма-ма…
Илларион Константинович с сочувствием посмотрел на Ирину. Шумно вздохнув, он провел своей ладонью по ее руке. Женщина на мгновение приоткрыла глаза и, едва заметно улыбнувшись, тут же снова уснула.
— Спи, спи, Ириша… — тихо и участливо прошептал Забродов. — Сон — это лучшее из лекарств, которое могла придумать природа-мать!
Убедившись, что Ирина заснула, Забродов отвернулся к иллюминатору. Там было темно: авиалайнер находился в зоне плотных и густых облаков. Илларион Константинович на секунду закрыл уставшие глаза и не заметил, как погрузился в глубокий сон.
— Уважаемые пассажиры, — разбудил Забродова вежливый голос стюардессы, — наш полет подходит к завершению. Попрошу всех пассажиров в целях безопасности пристегнуть ремни.
Бросив взгляд в иллюминатор, Забродов заметил, что авиалайнер идет на снижение. Мелькают облака, просветы, внизу уже показались крошечные здания и сооружения.
— Прекрасно! Вот мы и дома! — облегченно вздохнув, тихо прошептал Забродов и повернулся к своей светловолосой спутнице.
Ирина Мирошниченко, так же как и он, только что раскрыла глаза.
— Илларион, мы где? — спросила она.
Илларион улыбнулся.
— Приземляемся в аэропорту «Домодедово», — весело сообщил Забродов. — Прилетели, Ириша! Можно сказать, что мы уже дома.
Ирина улыбнулась ему в ответ и проговорила:
— Это хорошо.
— Ты пристегни ремень, — попросил Ирину Илларион Константинович.
Она равнодушно склонила голову набок и медленно пристегнулась к креслу.
— Пристегнулась, начальник, — проговорила Ирина.
— Молодец, — похвалил Ирину Забродов и поинтересовался: — Как ты себя чувствуешь?
Блондинка неуверенно и неопределенно покачала головой и ответила:
— Да вроде бы ничего, Илларион. Немного поспала…
Илларион нежно похлопал своей ладонью Ирину по руке и одобрил:
— Вот и хорошо, дорогая. Сейчас сядем, я отвезу тебя домой, ты выспишься и с новыми силами снова в бой.
Ирина кивнула головой и согласилась:
— Хорошо, товарищ полковник.
А потом поинтересовалась:
— А ты не останешься у меня?
Инструктор спецназа ГРУ отрицательно покачал головой:
— Нет, Ириша, не получится. Мне необходимо уладить кое-какие дела.
На лице уставшей женщины появилось некоторое сожаление и даже неудовольствие.
— Жаль! — проговорила Ирина.
Илларион Константинович, почувствовав в голосе своей подруги нотки обиды, обнял ее и тихо, но убедительно пообещал:
— Ириша, дорогая, как только разберусь со своими проблемами, тотчас прилечу к тебе!
Ирина подняла на него свои голубые глаза и спросила:
— Точно?
— Слово офицера! — заверил ее Забродов.
— Верю! — кивнула Ирина, улыбнулась и, склонившись к Забродову, положила свою светлую голову на его широкое плечо. Илларион удовлетворенно вздохнул и на мгновение почувствовал себя счастливым.
Самолет тем временем удачно приземлился на посадочной полосе аэропорта «Домодедово», и все пассажиры стали торопиться на выход.
Илларион Забродов доставил свою даму по назначению и, поцеловав на прощание Ирину, пообещал ей приехать вечером.
— Вечер, Илларион, — понятие растяжимое, — сказала Мирошниченко. — Тебя ждать до семи вечера, в семь вечера или еще позже?
Полковник неопределенно дернул плечом. По правде сказать, он думал, что приедет к Ирине раньше, чем сроки, сказанные его подругой, но, как человек военный и экстремальный, всегда оставлял энное количество времени на непредвиденный случай.
— Думаю, Ириша, в семь часов вечера буду у тебя как штык, — пообещал Забродов и, выдержав небольшую паузу, добавил: — По крайней мере, особых дел у меня нет. Но, чтобы быть абсолютно точным, я тебе еще позвоню и сообщу конкретное время прибытия. Лады?
Ирина кивнула:
— Хорошо, буду ждать твоего звонка.
Глава 14. Черная картина
Не успел Забродов войти в подъезд, как заметил в конце двора группу людей, среди которых сразу бросался в глаза невысокий худой щеголь в милицейской форме. Рядом с ним стоял поникший Иосиф Говорков и бессменный дворник Ахмет, который что-то горячо рассказывал стражу порядка.
