— Хорошо, Илларион, — согласилась она и вежливо попросила: — Можешь открыть форточку, если будет желание.
Илларион улыбнулся и, подойдя к Ирине, нежно поцеловал ее в макушку.
— Я лучше распахну окно, — сказал он.
Ирина улыбнулась в ответ.
— Пожалуйста, товарищ полковник, — проговорила она, — только смотри не вывались из него или не сбеги от меня по бельевой веревке.
— Ирина, ты фантазер, — сказал Илларион Забродов, — такая глупость, как сбежать от тебя, мне и в голову не приходила, тем более таким курьезным способом.
— Время покажет… — вздохнула Ирина.
— И рассудит! — добавил Забродов.
Илларион Константинович еще раз поцеловал Ирину и вышел в кухню. Распахнув окно, он закурил сигарету и, облокотившись на широкий подоконник, высунулся на улицу. Там дул прохладный осенний ветер и сгущались сумерки.
«Итак… — выдохнув из себя длинную струю табачного дыма, размышлял разведчик, — что мы имеем на сегодняшний день? Первое — «Шурка» — существо неопределенного пола, которое может пролить свет на причины гибели Вячеслава Олифиренко. Второе… — Сергей Корниленков, который вдруг неожиданно объявился после долгого отсутствия и интересовался смертью своего бывшего друга».
Разведчик, нервно затянувшись табачным дымом, машинально выбросил окурок на улицу и быстро захлопнул окно.
Подумав, Илларион Забродов решил первым делом обратиться в органы правопорядка. Это решение его немного успокоило, и он вернулся обратно к Ирине Александровне, которая, по правде сказать, уже заждалась своего кавалера…
Глава 3. Совет подчиненному
Семен Карлович Волконский был явно не в духе. Подполковник МУРа был уже в курсе убийства молодого футболиста столичной «Спарты». Этим преступлением заинтересовались наверху, да и все футбольные фанаты требовали быстрейшего раскрытия преступления.
Подполковник Волконский направил вчера на место преступления группу экспертов во главе с капитаном Четвериковым, опытным следователем, но тот позвонил ему и сообщил, что работали профессионалы и шансы на их поимку нулевые.
— Никаких шансов? — переспросил подполковник Волконский.
— Шансы, может быть, и есть, Семен Карлович, но, чтобы это тухлое дело раскрутить, понадобится уйма времени и средств. Хотя, по правде сказать, ни свидетелей, ни особых улик у следствия нет, — проговорил капитан Четвериков.
Подполковник Волконский, нервно проведя рукой по лысине, сказал:
— Ладно, Жора, собери все материалы по этому делу и давай ко мне.
Капитан Четвериков замялся:
— Так ничего и нет толкового…
— Что есть, то и тащи! — заорал в мобильный телефон Волконский. — Мне же нужно будет как-то отчитываться за ваши проколы и бездарные действия.
Капитан недовольно засопел и ответил:
— Есть!
— И прихвати с собой этого практиканта, — приказал подполковник Волконский.
— Хорошо, товарищ подполковник, — ответил Четвериков, — только я думаю, что лейтенант Кучинский уже дожидается вас в приемной.
— Разберемся, капитан, — недовольно хмыкнув, ответил подполковник Волконский. — А ты, как закончишь свои дела, сразу ко мне на ковер.
— Так точно!
На этом их разговор закончился…
* * *
Семен Карлович Волконский был в уголовном розыске человеком не новым и не первый день сидел в кресле начальника. И он чувствовал, когда дело попадает под особый контроль начальства. И теперь звонок сверху не стал для него неожиданностью. Подняв телефонную трубку, он сухо и чинно произнес:
— Подполковник Волконский.
На связи не спешили ни поздороваться, ни представиться, послышалось лишь многозначительное покашливание.
— Слушаю вас… — не выдержав долгой паузы, повторил Волконский.
— Это я тебя слушаю, Семен Карлович, — не поздоровавшись, ответил собеседник.
Подполковник Волконский сразу узнал вкрадчивый голос своего босса — генерала Игната Марковича Сафонова.
— Игнат Маркович? — вежливо уточнил подполковник Волконский.
В телефонной трубке раздался зловещий смешок.
— А ты ожидал, что тебе позвонит Президент Российской Федерации?
— Нет, — смутился Семен Карлович.
— А зря, — сказал Сафонов.
— Почему?
— Да потому, подполковник, что случилось весьма пренеприятное событие, — раздраженно произнес генерал Сафонов, — а конкретнее — убийство малоизвестного, но талантливого игрока из известной и любимой всеми москвичами команды, и наш лидер рано или поздно, но поинтересуется ходом расследования. Понятно?
— Понятно, — проговорил Волконский.
Генерал Сафонов чинно откашлялся.
— Это дело необходимо раскрыть как можно скорее, — спокойно, но жестко проговорил Сафонов. — Надеюсь, Семен Карлович, ты понимаешь, какой резонанс пойдет по всей стране. Если мы будем спать в шапку…
Семен Карлович Волконский быстро достал из кармана платок и, протерев лысину, стал нервно и часто покусывать свои пересохшие губы.
— Я понимаю… — проговорил он и попытался оправдаться: — Да дело тухлое, товарищ генерал. Ни одной зацепки толковой!
— Я знаю, подполковник, — воскликнул генерал Сафонов, — но ты же понимаешь, какая волна возмущения и негодования катится со стороны футбольных фанов!
Подполковник тряхнул головой:
— Понимаю…
На связи возникла неприятная пауза.
— А раз понимаешь, Семен Карлович, — прервав тягостное молчание, произнес раздраженно начальник, — тогда действуй! Тебе не в первый раз такие дела улаживать. Надеюсь, ты слышал, что подобное убийство произошло и в Санкт-Петербурге?
Подполковник Волконский, конечно, слышал, но не совсем был уверен, что это звенья одной и той же криминальной цепочки.
На связи снова повисло неприятное и тягостное молчание.
— Что, может, объявился некий футбольный Чикатило?! — шумно выдохнув из себя воздух, гневно и многозначительно произнес генерал Сафонов.
— Похоже на то, товарищ генерал… — медленно и задумчиво проговорил подполковник Волконский.
— Поэтому, Семен Карлович, очень быстро найди какого-нибудь больного фаната, которому не нравился Олифиренко, — прямым текстом намекнул генерал Сафонов своему подчиненному, — и срочно закрой дело, пока журналисты и фанаты не раструбили эту историю на всю страну. Понял?
— Понял, товарищ генерал! — отчеканил Семен Карлович.
— И вообще это дело должно быть на бытовой почве, — предупредил генерал, — главное — никакой политики!
