— Костяныч, а ты не знаешь такого Минчинского Геннадия Станиславовича? — спросил Забродов.
— Ну… слышал о нем… — ответил бородатый художник.
— А что, Костя, ты конкретно о нем слышал?
— Да учился он у нас одно время, — сказал Гуреев, — вроде бы парень был способный, но за какие-то фарцовские дела его отчислили… Потом пропал из виду… А теперь всплыл! Занимается скупкой картин и делишками, от которых не очень хорошо пахнет.
Седой полковник удовлетворенно вздохнул.
— А Ваня с ним дела имел? — спросил он.
— Точно не могу сказать, Илларион, — уклончиво ответил бородатый художник, — ты же знал Ивана, из него, бывало, слова не вытянешь, а уж как завязал пить, так вообще стал глух и нем, как та рыба!
— И что, Ванька не упоминал даже его имени? — не отставал полковник от Гуреева.
Именинник наморщил лоб, стараясь хоть что-то припомнить.
— Да вроде бы ничего, — ответил он. — И знаешь, мне сейчас кажется, что Иван, когда речь заходила о Минчинском, старался уходить от разговора.
Забродов покачал седой головой:
— Понятно…
Гуреев с интересом взглянул на него:
— Что понятно?
— Да так — ничего, Костяныч, — слукавил инструктор спецназа ГРУ. — Слушай, а много людей занимается изготовлением копий?
— Занимаются многие, — усмехнулся Гуреев, — да не у всех получается! Вот у Ваньки здорово получалось! Талант! Или возьми хоть Машку…
Забродов удивленно посмотрел на Гуреева:
— Какую Машку?
— Ну ту, что на кухне, — буркнул бородатый хозяин мастерской.
До Забродова дошло, о ком говорил его собеседник.
— Она что — художница? — с некоторым удивлением в голосе спросил седовласый пенсионер, которому показалось, что женщина находилась в художественной мастерской по несколько иной причине.
— Да какая там художница, — снисходительно произнес Гуреев, — так, одно название… Хотя должен признать, иногда ей удаются копии. — Гуреев недовольно нахмурился. — А вообще таких мастеров, чтобы мастерски сделать копию, у нас считаные единицы.
— А ты их знаешь?
Бородатый художник ухмыльнулся.
— Парочка художников есть на примете, — признался он и тут же добавил: — А остальные не очень-то хотят светиться.
— Непрестижно?
— Небезопасно! — ответил Гуреев.
Полковник понимающе кивнул.
— А как бы это с ними познакомиться? — поинтересовался он.
— Поговори с Димой Власовым, он их лучше знает, — ответил Константин Гуреев.
— Поговорю, — пообещал опытный разведчик, — и до Димки дойдет дело! Дай только срок…
— А что, Ларик, у тебя уже есть какие-то версии, предположения, зацепки? — загорелся Гуреев.
Забродов уклончиво отвел глаза.
— Версии всегда можно строить, можно предполагать, — пробормотал он, — но, как говорят, человек предполагает, а Бог располагает.
Гуреева такой ответ приятеля не удовлетворил, и он открыл рот, собираясь задать новый вопрос, однако сделать это ему не довелось. Неожиданно зазвонил сотовый телефон.
— Извини, Костяныч, — тихо произнес инструктор спецназа ГРУ и, достав из кармана мобильник, приложил телефонный аппарат к уху:
— Але…
Отозвался приглушенный сипловатый мужской голос:
— Константинович?
Илларион узнал голос Иосифа Говоркова.
— Я…
— А это я — Говорков! — тихо сообщил новоявленный сыщик.
— Я понял, Петрович, — повысил голос полковник в отставке. — Говори громче, тебя почти совсем не слышно!
— Не могу… — последовал ответ Пинкертона.
— Почему?
— Я в засаде, товарищ полковник…
Илларион Константинович удивленно посмотрел на Гуреева, словно тот мог знать, про какую такую засаду идет речь. Однако бородатый хозяин мастерской не только не знал ничего о засаде, но не знал и самого Иосифа Петровича Говоркова…
Глава 5. Доклад Говоркова
Говорков, обежав полпарка, вернулся и, спрятавшись в кустах, осторожно выглянул в аллею. Два здоровых мужика что-то искали возле лавочки, где спартаковец обнаружил труп Варенцова.
— Ну что — нет?
— Нет.
— Лучше ищи!
Бандиты старательно разгребли молодую зеленую траву, однако так ничего и не нашли. Рыжеволосый бугай раздраженно сплюнул мокроту на землю.
— А может быть, этот бомж забрал шприц? — предположил он.
Татарин мотнул головой:
— Вряд ли, хотя, по правде сказать, всякое может быть… Да и этот седой мужик мне не понравился…
Разумеется, сыщик не мог слышать, о чем говорили бандиты, однако по их понурым физиономиям понял, что дело у них не клеится.
— Попались голубчики, — злорадно усмехнулся он.
Говорков достал мобильник и набрал номер телефона…
* * *
Через несколько секунд в мобильном аппарате раздался знакомый голос соседа, который, похоже, был чем-то расстроен:
— Але…
— Константинович?
— Я…
— А это я, Говорков, — приглушенным голосом сообщил сыщик.
— Я понял, Петрович, — повысил голос Илларион. — Говори громче, тебя почти совсем не слышно!
Спартаковский фанат втянул кудлатую голову в костлявые плечи и, осмотревшись по сторонам, произнес еще тише:
— Не могу…
— Почему?
— Я в засаде…
— В какой засаде? — последовал после некоторой заминки вопрос.
— Слежу за теми двумя бандитами, с которыми мы столкнулись вчера в парке.
Илларион откашлялся.
— Петрович, давай по порядку, — попросил он своего помощника.
— Хорошо, командир…
И сыщик подробно рассказал о том, что ему удалось узнать и сделать…
Глава 6. Совещание на квартире
Въехав во двор, Илларион Константинович припарковал бьюик в дальнем углу и, выйдя из салона, облегченно вздохнул.
«Машина, конечно, — это великое благо, — подумал седовласый водитель, хлопнув дверцей автомобиля, — но иногда она надоедает так, что, кажется, и не смотрел бы уже на нее…»
Забродов поставил внедорожник на сигнализацию и поспешил домой. Единственным его желанием было добраться до постели и отоспаться или хотя бы отдохнуть часок-другой, чтобы с новыми силами заняться расследованием.
