Сотрудники ФСБ составили протокол и дали расписаться хозяину особняка, затем спустились вниз и вышли из здания.
Воровской авторитет, нервно покусывая губы, молча проследил за тем, как федералы сели в микроавтобус и легковой автомобиль.
— Суки! — скрипнул зубами Сан Саныч и, когда нежданные гости выехали за ворота, достал мобильник и набрал телефонный номер.
Старый уголовник понимал, что дело запахло жареным и необходимо принять экстренные меры…
* * *
Полковник МВД Соловьев пребывал в полном смятении чувств! После того как его проводили до потайной калитки, полковник МУРа обратился в бегство, завершившееся на этой укромной и хорошо укрепленной даче, хотя понимал, что это его не спасет. Единственное, что могло его спасти в этой ситуации, так это назначение «крайнего», на кого можно было бы все повесить. И этим «крайним» мог быть капитан Клюев, который пусть косвенно, но был замешан в смерти старшего лейтенанта Раисы Крутиковой…
— Иначе мне не выкрутиться! — решительно произнес Владимир Семенович, наливая себе очередную порцию водки. — Да! Необходимо позвонить капитану Клюеву и пригласить его к себе на дачу, и как можно скорее!
Полковник выпил водку и, не закусывая, достал из кармана пиджака сотовый телефон…
— Але… — раздался знакомый голос капитана Клюева. — Слушаю вас.
— Александр Иванович, это Соловьев!
— Да, я понял, Владимир Семенович…
— Извини, что звоню в столь поздний час, — но открылись некоторые факты по делу исчезновения картины Гагарина из музея, и нам необходимо встретиться!
На связи возникла пауза.
— Когда?
— Сейчас!
— Сейчас?
— Да! — решительно ответил Владимир Семенович.
После некоторого молчания последовал ответ подчиненного:
— Хорошо, товарищ полковник!
Соловьев облегченно вздохнул.
— Тогда жду тебя на даче, — сказал он, — адрес ты знаешь.
— Есть! — последовал ответ.
* * *
— Приехали, — сказал капитан Клюев и посмотрел на двух здоровенных парней.
Пассажиры были немногословны.
— Выходим…
Капитан неловко повел плечом.
— Что требуется от меня? — поинтересовался он.
— Твое дело, мент, — чуть вскинув волосатую руку, расписанную татуировками, сухо ответил пожилой здоровяк, — чтобы твой кореш открыл дверь.
— А дальше?
Второй мужчина, чуть ниже ростом первого, но пошире в плечах, бросил:
— А дальше не твое дело!
Александр Иванович, вздохнув, кивнул:
— Понял.
— Тогда вперед, — решительно произнес пожилой здоровяк и открыл дверцу салона автомашины.
Трое мужчин осторожно вышли из салона автомобиля и тут же разделились: капитан Клюев пошел к главным воротам, а двое странных пассажиров отправились к забору…
* * *
Соловьев нервно расхаживал в ожидании капитана Клюева, который должен был стать «жирной точкой» в провалившемся деле. У него все было готово, чтобы исполнить свой план, однако, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает.
Услышав звонок, полковник Соловьев посмотрел на монитор, на котором увидел капитана Клюева. Внимательно приглядевшись и ничего подозрительного не увидев, Владимир Семенович на всякий случай спросил:
— Кто там?
— Капитан Клюев!
— А, это ты, — произнес хозяин дачи, — заходи, давно жду…
Входная дверь отворилась…
Глава 8. Памятный день
Черный бьюик неспешно катил по широкой московской трассе.
— Ну что, Иосиф Петрович, доволен? — поинтересовался седовласый водитель у пассажира, одетого в элегантный серый костюм с черной бабочкой.
Пассажир, не поворачивая аккуратно подстриженной и безупречно причесанной головы, гордо ответил:
— А то как же. Если бы не мы, то, наверное, полстраны вывезли бы гады!
Илларион Забродов улыбнулся, но тут же подавил улыбку:
— Это ты точно заметил, Петрович!
Здесь надо сказать, что Забродов вез Иосифа Говоркова из здания ФСБ, где ему торжественно объявили благодарность и вручили именные часы, на которые Петрович теперь смотрел через каждые несколько минут. Перед поездкой в ФСБ Илларион Константинович купил Говоркову, как и обещал, новый костюм и бабочку, которые и придали его внешнему виду столь недостающей респектабельности.
— И все же я что-то не вижу, Петрович, особой радости на твоем лице, — заметил Забродов.
— Да нет, Константинович, все путем, — вздохнул Пинкертон, — только вот что-то в горле ужас как пересохло.
Седовласый разведчик понял намек напарника.
— Не переживай, Петрович, — обнадежил он его, — сейчас заедем в мастерскую к моему другу Гурееву, там промочим горло, а заодно замочим твой новый костюм и часы!
Это известие моментально подняло настроение Говоркову: он расплылся в широкой улыбке и потер ладони.
— Вот это дело, Константинович! — воскликнул он. — Вот это по-нашему, по-славянски! Дай газу, а то тащимся, как черепахи!
Илларион Забродов понимающе улыбнулся и тронул ногой педаль газа, отчего черный внедорожник стрелой полетел в направлении проспекта Мира…
* * *
В мастерской на проспекте Мира, как обычно, собралось много народу.
После непродолжительных, но бурных приветствий новых гостей усадили за большой круглый стол и налили им штрафную. Забродов отказался от водки и попросил шампанского или сухого вина. Все присутствующие выпили за успешное окончание расследования, затем помянули Ивана Павловца, а Забродов мысленно помянул и Раю Крутикову…
Чуть позже Илларион Забродов, оставив за столом на растерзание своего помощника, который с красочными подробностями рассказывал о проведенной им сыскной операции, вместе с Константином Гуреевым и Дмитрием Власовым вышел на площадку, чтобы подышать свежим воздухом. Через несколько минут к ним присоединился Вячеслав Демакин с бутылкой водки и стаканом.
Закурив по сигарете, мужчины завели разговор, который, конечно же, коснулся жуткой судьбы их товарища Ивана Павловца и всего того, что вертелось вокруг этой громкой истории.
— Ну и чем все это закончилось? — спросил Гуреев.
Забродов, потушив сигарету в стоящей в углу консервной банке, махнул рукой:
— А чем, мужики, все это может закончиться в нашей стране?
Власов усмехнулся и покачал темноволосой головой:
