Не понимаю, что нашло на меня в этот момент, почему я зациклился на этой крошке, но действую быстрее, чем успеваю обдумать свой поступок. Быстро подхватив её тело за талию, поднимаю с места, отмечая для себя, что весит она больше, чем другие мои пассии, которых я когда-либо поднимал на руки. Возможно, здесь играет роль её платье. Быстрыми шагами выхожу на улицу, ловя взгляды со стороны молодёжи. Кто-то охает, кто-то удивлённо смотрит на нас, а кто-то с завистью. Замечаю за углом её подругу, которая стоит ко мне спиной и разговаривает по телефону. Оказавшись перед машиной, ставлю девушку на ноги, придерживая одной рукой за талию, иначе она точно упадёт. Разблокировав машину, усадил почти уснувшую невесту на заднее сидение, а сам уселся за руль. Быстро включил обогреватель и набрал другу, предупредив, что уезжаю. Друг не стал упрекать меня или возмущаться. Нажав на отбой, посмотрел на заднее сидение. Сопит. Умиляюсь. Такое со мной впервые. И чем же она привлекла моё внимание?
Быстро завёл мотор и решил сегодня переночевать в квартире, которая находится в трёх кварталах отсюда. Через полчаса езды без пробок, машина остановилась у подъезда. Выключил машину, и девица проснулась. Оглянулась. Смешно почесала волосы, нахмурилась.
— Где… мы?
— У меня. То есть, у подъезда моего дома.
Вышел из машины, открыл дверь с её стороны и протянул руку. Невеста сначала посмотрела на протянутую мной ладонь, после подняла глаза, но всё же взяла за руку. Поднявшись на мой этаж, открыл дверь и первой пропустил её. Снял куртку, и, когда вошёл в гостиную, невеста уже сидела на диване, небрежно развалившись.
— И как тебя звать-то? — поинтересовался, оказавшись перед домашним баром, и налил себе виски, а ей обычный яблочный сок.
— Ты будешь смеяться, — усмехнулась она, повернувшись ко мне. — Что это? — подняла одну бровь.
— Обычный сок. Пей, — я смотрел на неё, не отрываясь, пока она делала глотки. Густые волосы, карие глаза, маленький нос, чуть пухлые губы. Опустил глаза ниже. Из-за этой одежды не мог уверенно сказать, какой у неё размер груди. Третий или четвёртый? Хрупкая талия. Идеальная фигура. А что она надела на ноги? Чулки и стринги? Чёрт! Не туда меня несут мысли. Одёрнув себя, кашлянул в кулак и сел напротив. — Обещаю, что не буду смеяться.
— Дилфина. Не смейся! — рявкнула она, когда я еле сдержался, чтобы не засмеяться. И даже попыталась грозно и серьёзно посмотреть на меня. Впервые слышу такое имя. Интересная. Вновь окинул её фигуру взглядом. — А сколько времени?
Посмотрел на наручные часы. Час ночи. Ого, ничего себе.
— Детское время ушло, — сказал я и увидел, как она потянулась к ступням. Наклонилась и начала массировать их, не пытаясь снять туфли. Тогда я решил помочь.
Встал с места и, обойдя диван, на котором сидела она, встал перед ней, сел на журнальный столик и тоже наклонился. Когда моя большая ладонь накрыла её, она замерла и резко подняла на меня свои карие глаза. А я взял сначала её левую ногу, снял туфлю, сделал массаж ступне, а после поднял на неё свои глаза. Наши взгляды встретились. Если в ней я увидел смятение и сомнение, то во мне можно было увидеть лишь одно желание. Зверское! Со мной такое впервые. Потом, не разрывая с ней зрительного контакта, отпустил ногу, взял другую, делая с ней то же самое, что с левой. Её кожа была нежная, поэтому я, как заворожённый, стал медленно подносить её ногу к губам, чтобы поцеловать. Кажется, она поняла, что я собираюсь делать, и сию же минуту попыталась убрать ноги. Нет, Бэмби, ты опоздала. Дай папочке попробовать тебя на вкус.
— Ах-х, чёрт! — тихо выругалась сквозь зубы, когда я всё же осуществил то, что хотел.
— А ты сладкая, Бэмби, — она удивлённо посмотрела в мои глаза. Я опустил её ногу себе на колени, медленно водя рукой по стройной ножке, поднимаясь выше. На ней были капроны, которые сидели, как вторая кожа. Под моими ласками Бэмби напряглась и крепко сжала в руках подушку дивана. Белое свадебное платье поднималось под моими руками. Когда мои пальцы оказались на внутренней стороне бедра и нащупали края трусиков, Дилфина сжала бёдра и покачала головой.
— Это… неправильно, — хрипло ответила она на мой немой вопрос. Её голос только возбуждает. Чёрт! В боксерах стало тесно. Член стал упираться в резинку боксеров, и от этого я чувствовал себя, мягко говоря, хреново.
— Почему ты ломаешься, как девственница, крошка? — спросил я, замерев и не думая убрать руку. Щеки Бэмби мгновенно вспыхнули, и она скрыла своё красивое лицо в ладонях. Этого просто не может быть! Она что, девственница? И она с этим собралась выйти замуж? И как этот жених смог сдержаться до свадьбы? У меня два предположения насчёт этого. Либо жених слеп, раз он не брал её, либо у него проблемы с этим, и он решил ждать до свадьбы. А в день свадьбы понял, что не сможет удовлетворить свою женщину и сбежал прямо от алтаря.
Пришлось убрать руку и, подняв обе руки в воздух, повертел ими перед её глазами, показывая, что я сдаюсь. Она убрала ладони и попыталась улыбнуться.
— А где у вас, то есть, у тебя ванна?
— Там, — кивком показал в сторону комнаты.
— Спасибо.
Она встала с места и исчезла в дверях ванной комнаты. Но через десять минут вышла расстроенной и смущённой. Я сидел все ещё на журнальном столике и, вскинув одну бровь, вопросительно уставился на неё, скрестив руки на груди.
— Это… не мог бы ты помочь с платьем? Я сама не могу, — призналась она, всё ещё краснея и пряча глаза. Глядя на это зрелище, я лишь покачал головой и встал с места. — Идём.
Не знаю, почему взял её за запястья, почему вошёл в спальню. Оказавшись перед зеркалом, я встал за спиной и, бросив взгляд на отражение, усмехнулся. Девушка выглядела напуганной и растерянной, то и дело кусала губы, от чего они опухли и манили меня. Взявшись за шнурки платья, начал их снимать. Через пять минут я уже закончил с ними и опустил с плеч девушки платье, оно соскользнуло с тела. Теперь мне пришло время удивляться.
Бэмби была такая хрупкая, что корсет был точно лишним. Чулки на ногах были соединены через пояс с нижним бельём. Белый кружевной бюстгальтер красиво сочетался с корсетом. И как она смогла надеть их под это платье? От этого зрелища в штанах стало тесно, член больно пульсировал, и вдруг в большой комнате стало так душно и жарко.
— Ты… просто охуенно красива во всех этих штучках, Бэмби! — произнёс я, собственный голос был хриплым от возбуждения. — Такой ты мне больше нравишься.
— Мне трудно дышать в этом корсете!
Она провела рукой по шее, так возбуждающе и маняще. Чёрт! Она сведёт с ума даже стариков!
— Тогда позволь.
Она не стала противиться, когда я снял с неё и корсет, и чулки с поясом, оставляя лишь в одном нижнем белье. Руки сами потянулись к густым волосам и, найдя шпильки, я начал избавлять её от них. Через минуту её длинные волосы лежали на спине, прикрывая почти голое тело. Обняв одной рукой за шею, притянул её ближе к себе, уткнувшись носом в затылок и вдыхая аромат её шампуня. Мой возбуждённый орган упирался ей в спину, и она дёрнулась в моих объятьях.
