Ночные видения – это обман, в который мы хотим поверить. Не можем не верить – ведь чаще всего нам показывают красивую сказку, именно такую, какой мы хотели бы видеть свою жизнь. Хотя бы на один день. Поверив сто раз подряд, мы, не задумываясь, поверим и в сто первый. На это и делает расчёт некто незримый, посылая вместо фантастической героической баллады продирающий до глубины души кошмар. Безграничная вера в то, что всё закончится хорошо, и есть главный враг и инициатор тех ужасных событий, которые приключаются с людьми в страшных снах.
Теперь же, с вашего позволения, я перейду к другому разделу…»
– Дальше можешь не читать, – громкий голос Домового выдернул меня из книги. – Там больше ничего стоящего нет. По крайней мере если ты не вынес ничего из уже прочтённого, то тем более не найдёшь для себя ничего нового и в последующих историях и примерах…
Грубовато, конечно, но я уже привык к тому, что Домовой не слишком тактичен. Тебе-то в своей книге, может быть, и всё понятно, а я мало того что не ожидал остановиться прямо сейчас, так ещё и не собирал всё в одну цельную картинку. Я закрыл томик и отложил в сторону. Виски гудели от объема полученной информации. Я потер их пальцами и сосредоточился на только что прочитанном. Самый ценный совет, который автор буквально вдалбливал в головы своих читателей в последнем отрывке, не бояться. Да, страх действительно мешает. И дело даже не в нежелании навредить своим внутренним органам (такое автор приписывает ко снам, а я не сплю), а в том, что ужас сковывает руки и ноги, путая и окуная в неприятности по самые уши. Вспомнить ту же старуху Анну. Тогда мне удалось победить страх и без каких-либо намеков со стороны таинственной книги Домового. Да, было трудно. Да, возможно, образ бешеной собаки, загнанной в угол, комичен, но помогло же! Просто теперь я страху давать волю не буду. Постараюсь сохранять рассудок холодным. И всё же… Кажется, это не главный вывод, который я должен сделать из прочитанного.
Домовой тем временем осведомился у Степана, не желает ли он ещё кружечку чая выпить. Мой друг заерзал на своем месте, поразмыслил пару секунд, после чего коротко кивнул. Старик вскочил, сбегал в соседнюю комнату и принёс чайник. Проверив наощупь его и, убедившись, что железо горячее, он доверху наполнил кружку Степана кипятком. Повторно исчезнув, Домовой вернулся с заварником.
– Милости прошу, – радушно выдавил из себя старик, усаживаясь на прежнее место. – Чаёчек заморский, с бергамотом, – зачем-то пояснил он моего другу, который отродясь слово такого не слышал.
Я раздраженно мотнул головой, возвращаясь к своим рассуждениям. Наверное, самое важное, что хотел донести до меня автор, поиск ненастоящего во сне. Допустим, я уже победил все страхи. Как и где найти тот самый вырванный фрагмент из кошмара, о котором написано в книге? Вернёмся к встрече со старухой Анной. Тогда всё выглядело весьма правдоподобно. И никаких вырванных или плохо продуманных деталей я не припомню. Или я просто плохо смотрел по сторонам? Скорее всего. Не до того мне было в тот момент, чтобы природу разглядывать. И всё-таки… Небо? Оно точно было. Даже тучи чёрные имелись с молниями и громом, которые потом, правда, вмиг пропали. Но это легко чёрным колдовством объясняется, которым старуха Анна владеет. Деревья? Нет, на них я не смотрел. Перед глазами стояла старуха, пытающаяся убить Степана, и крест, крепко зажатый в руках. Думай… А если вернуться в самое начало нашей схватки? В одежде ведьмы не было никаких изъянов, пусть и выглядела она достаточно странно. И колодец смотрелся взаправдашним и был на своем обычном месте. Ведра… Когда они опрокинулись, вода подозрительно быстро впиталась в землю. Слишком подозрительно и слишком быстро. Да, в деревне не было давно дождей. Но не пустыня же у нас здесь! Допустим, это и был тот самый вырванный кусок кошмара. Но как я мог слиться с ним, чтобы стать недостающей частью, а не дополнить до целого? Вырыть лопатой, припасённой заблаговременно, небольшое углубление в том месте, куда впиталась вода, и встать в него обеими ступнями, ожидая атаки ведьмы? Или нужно было смотреть ещё глубже? Например, проанализировать все факты и прийти к выводу, что разгадка кроется в самой воде, а потому мне нужно прыгнуть в колодец, и там-то старуха Анна точно не достанет. Ага, а потом окажется, что всё вокруг настоящее, и я в лучше случае захлебнусь и утону, так как не особо хорошо плаваю, а в худшем ещё и сломаю себе что-нибудь. В общем, гадать абсолютно бесполезно. Я не могу вспомнить всех деталей, окружавших нас в момент сражения со старухой Анной. Да и как вырванный фрагмент отыскать? Ни змеи, ни ведьма, ни даже умершая внучка бабы Юли не оставляли нам много времени на раздумья. А недостающий кусок вряд ли будет настолько огромным, чтобы сразу броситься в глаза…
– На деле разберёшься, – вновь не преминул вставить своё слово в мои размышления Домовой. – Войны на картах не выигрываются. Все планы, которые часами рисовались, за одну секунду во время битвы меняются. Главное, чтобы хватало соображалки подстроиться под новые события. Да и без вырванных кусков, как мне кажется, в некоторых кошмарах тебе не справиться. Хочешь не хочешь, а искать их придётся. Иначе рискуешь долго не прожить.
– Да уж, успокоил… – хмыкнул я.
– Всегда пожалуйста, обращайся, – хозяин хаты хлопнул в ладоши и принялся царапать ногтем крышку стола, как десятками минутами ранее делал Степан.
Испытание с зеркалом… Домовой говорил, что я должен был чему-то научиться. А были ли там какие-нибудь вырванные куски реальности, по которым можно понять…
– Нет, не было… – немного злясь на мою непонятливость, раздраженно буркнул хозяин хаты.
Тогда что мы имеем: я должен был научиться не бояться и трезво оценивать обстановку? – У Домового вырвался вздох облегчения. – Ну, я так даже не играю. Это совсем просто! Для понимания этих вещей испытание было слишком тяжёлым. Я думал, что тут будут примеры слияния с вырванными кусками…
– Просто, а по-другому и нельзя было никак, – виновато проговорил хозяин. – Стрессовые ситуации на людей действуют лучше всего. Только тогда мозг начинает придумывать всё самое нужное и полезное.
– Да-да, можно было тогда ещё и убить, а потом воскресить при помощи живой и мёртвой воды, как учат в детских сказках. Мне кажется, это вообще самый действенный метод, – с издёвкой в голосе брякнул я, но Домовой не обратил на мои слова никакого внимания или сделал вид, что их не услышал, чтобы не комментировать подобные глупости.
В воздухе снова повисла тишина. Я вспомнил про остывший чай, схватил кружку и залпом её опустошил. Привкус у настоявшегося напитка оказался не самым приятным. То ли бергамот был не заморским, то ли совсем не бергамотом. Кое-как мне удалось справиться с кислой миной на лице, прогоняя послевкусие. Как долго мы можем вот так без дела сидеть? Мне же надо поскорее все свои кошмары до конца посмотреть, пока мой гроб несут до кладбища. А кошмаров у меня накопилось достаточно много, тут и за неделю можно не управиться… Да и ночь приближается… А если вообще не спать? Я же не буду видеть, как несут гроб. Не вижу, значит, не несут, верно же?
– Не получится… – приглаживая непослушные волосы на макушке, прокомментировал Домовой мой поток мыслей.
