И только сейчас я заметил, что, как и все в деревне, свыкся с выражением «дети старухи Анны», что уже и не представлял, как их можно назвать «внуками и внучками старухи Анны». Настоящих детей ведьмы, а были у неё сын и дочка, мы давно уже не видели. Как приехали внуки в деревню – никто не заметил и не узнал. Сами как-то объявились в отмеренные непонятно кем дни и стали тут жить. Анна относилась к ним как к детям. Сперва внуки и внучки пытались завести знакомства и подружиться с местными детьми. Но в компанию их никто не брал. Старший внук, тот, что шёл сейчас с филином на плече, и, по всей видимости, его сестра с волком ко мне в друзья набивались, но я пропустил мимо ушей все их предложения. А потом, по весне, младшая внучка умерла. Внучка, которая сейчас вернулась с того света и смотрела на нас немигающим взором…
Мы со Степаном как вкопанные стояли на крыльце дома Гаврилы, наблюдая за медленно приближающимися детьми старухи Анны. Мой внутренний голос говорил, что пока ещё рано прятаться в доме, что я увидел не всё, что должен был. И второй «я» был абсолютно прав… Третьей из темноты появилась сама ведьма. Она ползла по земле, подтягиваясь руками, и скалила рот в кривой ухмылке. Рядом с ней кралась чёрная кошка, щурясь зелёными глазами и покачивая из стороны в сторону хвостом. Последней из темноты появилась ещё одна внучка старухи Анны. Девочке было двенадцать лет. Она единственная, кто ещё выходил на деревенские улицы и не сторонился людей. Однако без особой надобности она в разговоры не вступала, разве что в магазине, когда товары какие-нибудь для дома покупала. На её плече сидела чёрная ворона, а рядом с шипением ползла змея. И, судя по отсутствию жёлтых пятнышек на её голове, девочку сопровождало ядовитое пресмыкающееся. Платье на ней было точь-в-точь, что и на старшей сестре.
Все четверо приближались в абсолютной тишине. Только звери иногда подавали свои разномастные голоса, да умершая внучка на крыльце перед нами не прекращала злобно хихикать.
Я времени даром не терял, мысленно перебирая те истории, которые записывал в тетради. Но ничего даже близко похожего там не было. Ни кукол, ни заколдованных чёрной магией животных, ни самих детей старухи Анны. Я запоминающиеся кошмары с их участием не смотрел. Потому очень подозрительно отнёсся и к тому, что произошло в хате бабы Юли. И тут на тебе: сразу внук и все внучки, да ещё сама старуха, полная сил и желания избавиться от меня со Степаном.
– Заходи! – прорычал Степан мне на ухо и буквально силой впихнул внутрь летнего домика Гаврилы.
Я с трудом удержался на ногах, споткнувшись о порог и чудом не оказавшись на дощатом полу. Мой друг с грохотом захлопнул дверь и принялся искать, чем её подпереть. Снаружи послышались писклявые вопли кукол, призывающие нас не бояться и не закрываться в хате.
– Теперь я понял, почему дверь закрывается так необычно, – скрипя зубами от злости, прошипел Степан. – Чтобы этим, – кивок в сторону приближающейся компании, – удобнее было сюда проникнуть. Надо срочно придумать, как остановить их… – Степан затравленно озирался по сторонам.
Что делать? Они с лёгкостью заберутся в летний домик Гаврилы. Тут не надо быть слишком умным, чтобы понять это. Как дать им отпор? Мысли наперебой заставляли воспользоваться советами из книги Домового. Пойти наперекор тому, что предлагали события вокруг, то есть открыть дверь и удивить всех радушными объятиями, мне не улыбалось. А как найти недостающую часть? Что вырвано из общего контекста? Первыми на ум приходили странные куклы. До них сейчас не добраться. Тогда остаётся содержимое самого летнего домика. Я торопливо подошёл поочередно ко всем окнам, к зеркалу, к столу. Предметы выглядели цельными, никаких изъянов или необычностей, за которые можно было бы зацепиться. Как я и думал, написать или прочитать совет в книге куда легче, чем применить его на практике. Не удивлюсь, если незнакомый автор просто описал теорию, которую никто никогда не применял на практике.
Шаги и топот за дверью прекратились. И через мгновение в уши ворвался мощный стук, сопровождаемый царапаньем по дереву и завыванием волка в ночное небо. Степан расхаживал по комнате взад и вперёд, заложив руки за спину. Я резким движением сбросил со стола все предметы и потащил его к двери. Мой друг без слов понял мой план, и вдвоём мы за три секунды водрузили предмет перед входом. Мощный стук перерастал в сокрушительные удары. Петли застонали, не справляясь с нагрузкой. Дверь поддалась, открывая небольшую щёлочку и через силу сдвигая стол. В проёме тут же показалась маленькая ручка. Она принадлежала той самой умершей внучке. Тут сомнений быть не могло.
– Не шути с нами, – верещала девочка.
– Не шути, – вторили ей куклы.
Крапива… Может быть, она – недостающая деталь?
– Вспомнил! – радостно завопил Степан, ловя мой взгляд на вениках из крапивы. – Я знаю, что нам делать. Считается, что веники из крапивы помогают от разных болезней. Обычно их в бане используют. Самое распространённое применение, так сказать, – тараторил Степан, а я не переставал поражаться его познаниям после перемещения в новогодний шарик при условии, что раньше он мистику на дух не переносил да и не интересовался особо. – Однако есть и неочевидное использование у крапивы. О нем мало кто вспоминает. Я слышал эту байку лишь дважды: первый раз от прабабушки, второй – от внучки старухи Анны…
– Что? – я открыл рот от изумления и не мог его закрыть.
– Давнее дело, – Степан отмахнулся. – Они, когда подружиться хотели со всеми у нас в деревне, разговорчивыми были. Вот старшая, Аглая, и жаловалась, что бабушку их в ведьмовстве обвиняют, крапиву постоянно на пороге оставляют. Приходится часто убирать.
– А как крапива действует? Ежели Аглая её руками брала и до сих пор жива, значит, не работает это растение!
– Думать про то не хочу, – недовольно отсек Степан. – Раз клали на порог, то и мы так сделаем. Других вариантов всё равно у нас нет.
Мой друг поднял веники и аккуратно, вдоль стеночки, чтобы младшая внучка старухи Анны не заметила, что он замышляет, подошёл к двери. Степан положил под стол крапиву и несколько раз наступил на нее. Сухое растение затрещало и рассыпалось на части разных размеров. Удовлетворившись полученным результатом, мой друг отпрыгнул назад и занял место рядом со мной.
В это самое мгновение в дверь мощно ударили. Стол, не выдержав напряжения, практически отлетел на середину комнаты, открывая проход в дом. На пороге стояла умершая внучка старухи Анны. Она улыбалась, склонив голову набок. Хотя, признаться, больше такому выражения лица соответствовало слово «скалилась». Тряпичные куклы уже не сидели на крыльце. Разбросав руки в стороны, они готовились зайти в хату Гаврилы. Девочка вернула голову в естественное положение и решительно переступила через порог. Тут же её лицо исказила непередаваемая гримаса, наполненная одновременно ужасом и болью. Тряпичные куклы подхватили её вопль, падая навзничь. Разом забесновались все животные, сопровождавшие ведьминскую компанию. Крапива ужалила мёртвую внучку. Девочка опустила глаза, чтобы рассмотреть то, что было на полу, и тут уже вспыхнула чёрным пламенем. Да-да, именно чёрным. За секунду огонь пожрал её, не оставив и следа. Та же участь ждала и её тряпичных кукол.
