– Мичурин, врываешься.
– Хоть щетку с бритвой можно взять, – в тон ей буркнул Мичурин. – Мне пора на сутки.
– Подашь халат? – попросила она, сама не дотянувшись рукой до вешалки.
Он протянул. Отвернулся к зеркалу, беря свои зубную щетку и бритву и глядя, как Лена завернулась в большой махровый халат.
– Что? – спросила она.
– Заводишь меня, – честно ответил Мичурин.
– Это у тебя давно свиданий не было, сидишь тут у нас на карантине, – ответила Лена и вышла. Что до её невнимательности, так чему удивляться. Куда внимание – туда энергия. Сейчас энергия и внимание Елены Андреевны Прокофьевой целиком и полностью были направлены на Ушакова.
Никто так не умел делать минет, как Вика. Главная офисная стерва сейчас стояла перед Корзуновым-младшим на коленях в приспущенных к щиколоткам трусиках и смотрела снизу вверх умоляющим взглядом невинной девочки, у которой член в глотке оказался по чистой случайности. Вика знала, как Костик любит, она сама была затейница и фантазёрка. И в роли «нижней», и в роли госпожи ей цены не было. Они оба любили БДСМ и все эти штучки. Костик дорожил Викой, но знал точно: ни за что на свете этой сучке нельзя дать это понять. Такие девочки любят кофе грубого помола.
Костик застонал и задрожал всем телом, всё крепче сжимая в кулаке Викины густые длинные волосы, и наконец разразился, в её влажный полуоткрытый рот, на запрокинутую шею, на грудь с маленькими и вкусными, как шоколад, сосками.
Костик завалился в подушки, следом за ним последовала Вика, в душ не спешили. Впереди был ещё десерт. Рука Костика привычным жестом потянулась к тумбочке, наощупь зашелестела тонкой папиросной бумагой, он поднес к лицу трубочку и втянул носом воздух, радушно передав Вике, которая сделала то же самое. Он чихнул, следом она, взметнулась белая пыль. Они хохотали, как ненормальные. Впрочем, они и были ненормальные, обоих это вполне устраивало.
В самый неподходящий момент раздался звонок Костиного мобильного. Он не собирался брать. Но у Вики сработал инстинкт помощницы руководителя – она бросила взгляд на экран, увидела абонента и переменилась в лице.
– Это Павел Андреевич.
Костик чертыхнулся, но взял протянутый ему телефон.
– Да, пап.
– Звоню убедиться, что у тебя всё готово.
– В смысле? – Костик встряхнулся.
– Ты же помнишь, что у нас завтра?
Последовала пауза.
– Конечно, – твёрдо ответил Костик.
– Весь кайф обломал, ты не знаешь, о чем это он? – сказал Костик после отбоя.
– О большом Совете по ВШК-74, – Вике было очевидно.
– Совет по Вышке назначен завтра?! – спросил Костик.
Вика глянула на часы: полночь превратилась в 00:01.
– Вообще-то уже сегодня.
Костик чертыхнулся.
– Ты что, забыл? – догадалась Вика.
– А ты на что?!
– Я напоминала, вчера.
– А надо было сегодня!
– Ну, увольте меня, – не испугалась Вика.
Костик выдохнул, стремительно соображая, как поправить дело к утру. А как начальство поправляет?
– Звони, пусть занимаются.
Вика пожала плечами и села обзванивать сотрудников отдела.
Когда очередь дошла до Ушакова, он не сразу услышал звонок. Под музыку, с большим энтузиазмом он бросал в мусорные пакеты барахло из шкафов: серые полотенца, пожелтевшие, не обновлявшиеся годами простыни, обувь, побитые молью шапки, жилетки, дешёвые искусственного шёлка блузки с бантами и пластмассовыми брошками на груди, прижжённые утюгом свои брюки. Он забил уже третий мешок под завязку, как в радио возникла пауза и он услышал звонок.
Дима было хотел дать отбой. Но звонок был настойчив. Дима вздохнул и нажал зеленую кнопку. Он почти не удивился, услышав строгий голос Вики.
– Ушаков? Не спишь?
– Ну, вообще-то, – промямлил Дима.
– Константин Павлович просил убедиться, что у вас всё готово к завтрашнему Совету по проекту ВШК -74.
– Мне не говорили, что завтра, – хлопнул глазами Дима.
– Уже сегодня, Ушаков!
– А почему я?!
– У Сергея заболели все дети, Савельев сам отравился…
– А Антон?
– А Антон не берет трубку. Я сейчас перешлю все материалы, Константин Павлович надеется на тебя. Совет в десять, не подведи отдел.
Голая Вика, отдающая строгим голосом распоряжения голого же начальства – это было забавно. Вика завалилась обратно в подушки, и они продолжили с Костиком то, на чём их прервали.
А Ушаков, что Ушаков. Он оставил свое дело и сел за чужое. Итоговый Отчёт руководителя IT-отдела Корзунова К.П по проекту ВШК -74.
А внизу маленькими таким буковками, как в договорах по ипотеке – «ответственный» Ушаков. Поникли плечи, когда он увидел в рабочей почте вываливаемые на него письма с гигабайтами данных.
Лошара. Козёл отпущения.
«Покажи им там всем в понедельник!» – вспомнил он напутствие Лены.
С какое-то время он сидел, с тоской глядя на экран. И вдруг плечи его распрямились.
– Хер с вами. Будет вам отчёт.
Ушаков решительно, кнопкой «delete» удалял то, что уже было сделано без всякой жалости. Затем засучил рукава и стал писать отчёт с нуля, время от времени сверяясь со столбцами данных. Это был совсем другой Ушаков. Тот, который занимался своим делом, он работал с тем же рвением, с каким недавно набивал старьем мешки. По-старому больше не будет. Будет по-новому.
В понедельник Ушаков пролетел со своим драным портфелем мимо Михалыча, даже не поздоровавшись. Ишь, обнаглел.
Вика отметила цепким взором появление Ушакова и направилась к нему.
– Ушаков, готов доклад? Давай скорее! – нетерпеливо сказала секретарь шефа.
– Я не успел распечатать, – извиняющимся голосом сказал Дима.
– Давай флешку, Господи, сами, – Вика выдернула флешку из рук Ушакова и отправилась раздавать команды.
Кате – срочный перевод доклада на английский, двенадцать копий для инвесторов.
Инвесторы уже стали стекаться к Лахте, Совет по Вышке должен был начаться в десять. В конференц-зале последние приготовления: техника, микрофоны, вода, всё должно было пройти безупречно. Начальник охраны Барков расставлял фигуры секьюрити на своем поле, перекрывались лишние входы-выходы, острый глаз и твёрдая рука проверяли камеры видеонаблюдения, лифты, пожарные лестницы и стоянку. Члены Совета по Вышке представляли большую ценность, в самом прямом смысле этого слова. Большая часть из них числилась в списке Форбс.
