– В жопу! – решила Светка. – За такое людей не увольняют.
Лена открыла ключом входную дверь. Кроссовки Мичурина сорок четвёртого размера, конечно же, были тут.
– Есть будешь? – выглянул он из кухни. – Я тут мимо шёл.
Мичурин теперь часто ходил мимо, больше не прикрываясь ремонтом. У него дочка скоро в Америку уезжает, должен же он успеть на год вперёд повидать ребёнка? Ребёнок была по уши занята сборами чемодана. Папа ей не мешал, но и по нарядам был не советчик.
Услышав, что мать пришла, Маша вышла из своей комнаты с двумя кофтами:
– Эту или ту?
– Обе, – ответила Лена.
Лена выложила на стол приглашения.
– Мы идем в театр? – Мичурин вытер руки об кухонный фартук.
– Мы идем на свадьбу с Машкой. Начальство женится.
– Девственник? Вот это номер! Отличная новость! Просто отличная! – обрадовался Мичурин.
Не было у Лены ничего с этим Ушаковым, вон он дурак. Накрутил себе.
Машка вышла, перехватив приглашения у отца.
– Пятница? Не, я не могу в пятницу. Мне ж в универе хвосты закрыть, в субботу самолёт, вы забыли?
Пятница у Машки была совершенно свободна. Врала она всё. Какие могут быть хвосты у отличницы? Машка бросила взгляд на отца.
– Может, с папой пойдёте? – предложила она матери, подмигнув отцу.
Мичурин в эту пятницу оказался совершенно свободен.
Вечером Катя отчиталась Диме взахлёб: платье, туфли, заказ лимузина, Юсуповский подтвердил. Она упала без сил. Но в ночи вскочила, вспомнив о том, что единственное, о чём её попросил организатор, это прислать пожелания к музыкальной композиции для первого танца новобрачных. Катя знала, что это будет – Стинг. «I mad about you». Я схожу по тебе с ума. Пусть все думают о них именно так. Они без ума друг от друга. Катя легла, стараясь не потревожить жениха, который в этот вечер опять слишком устал, чтобы заняться с ней сексом. Она свой оргазм получила. И не один.
Глава 7
Дима и Катя с букетом лилий спустились по ступеням ЗАГСа к лимузину. Не Английский. Но впереди был Юсуповский. Между ними фотосъёмка, по всем культовым местам. Дима не проявлял сопротивления, позировал с ней по просьбе модного свадебного фотографа и улыбался. Катя сияла. Где-то она читала, что отношения каждой пары имеют свой «отсчёт любви». Именно сегодняшний день она решила считать первым днём их с Димой любви. Сегодняшний поцелуй в ЗАГСе был у них первым, и первой должна была стать сегодняшняя брачная ночь.
Лена повернулась спиной к Мичурину, который полчаса ждал её появления у подъезда. Но она не могла застегнуть чёртову молнию на спине. А Машка, согласно своей легенде, с утра пораньше смылась, досыпать этажом ниже, к Ваньке. Чему тот был ужасно рад.
Пришлось Мичурину подняться. Увидев Лену, он обалдел.
– Новое платье? Никогда не видел!
– Новое, – лаконично ответила Лена.
Сказать, что жених купил, тут было бы неуместно, учитывая свадьбу жениха и их сложные с Мичуриным отношения.
Платье подчеркивало каждую линию стройного тела Лены с узкими бёдрами, тонкими щиколотками, маленькой грудью, которая вмещалась Мичурину в ладонь. Он себе так явно это представил, что ему едва хватило сил не впиться поцелуем в её открытую высокую шею, когда она подняла вверх волосы, чтобы облегчить ему задачу с застрявшей молнией. Но он ей этого не сказал.
– Ты тоже отлично выглядишь, – сменила Лена тему.
Мичурин всегда отлично выглядел: в спортивных штанах, в медицинской форме, в полотенце на голом торсе, а в костюме, который ему купили по случаю выпускного дочери пару лет назад, он был хорош особенно.
Чувствуя его большие, тёплые, умелые руки на своей спине, Лену окатило волной желания. Но она ему этого не сказала.
К Юсуповскому дворцу начали прибывать гости. Вереницы машин. И несколько из них даже с мигалками. Акционеры, руководители отделов, нужные люди, для них было указано прибытие на полчаса раньше, чем для офисного планктона. Власов в столице тоже получил приглашение, но сказался нездоров и прислал цветы в подарок. Ещё бы он не прислал.
Катя с Димой вместе встречали гостей, каждому лично пожимали руки. Прибыл Павел Андреевич Корзунов, в гордом одиночестве.
Одновременно подъехали младший Корзунов с Викой. Вика была хороша ежедневно, а сегодня была хороша вдвойне. Алое платье с глубоким вырезом на спине, открывающее ложбинку, от которой не мог оторвать взгляд Костя, как, впрочем, и все другие лица пола мужского и завистливого женского. Кате было грех жаловаться, с учетом её «Elie Saab», но такой магической ложбинки у неё не было, и цвет такой она бы себе никогда не позволила. А Вика позволяла. Платье это ей купил Костик. Он как-то изменился к ней после того, как она им пренебрегла.
Катя с Викой церемонно расцеловались, Костя с Димой пожали друг другу руки. Если б знала Катя, что думает о ней Вика, она бы перестала завидовать. А Вика думала, что ей не стоять в белом платье с Костиком, не принимать гостей с мигалками, Костик на ней не женится. Судя по тому, что старший Корзунов, увидев своего сына с ней, не стал дожидаться и прошёл в зал один, никогда.
Едва зайдя в роскошный зал, украшенный любимыми цветами переводчицы Кати Лапиной, Вика хищно осмотрелась и отпустила руку Кости. Здесь было из кого выбрать. К черту Костика. Надо пользоваться платьем и ложбинкой. Костик этот хищный взгляд Вики знал. Но что он мог сказать ей, когда та отправила его с просьбой принести напитки, пока гости рассаживались? Запретить флиртовать? Зашить разрез на спине? Сучка! Менеджер Костик Корзунов Вике сегодня нужен был только как пропуск в мир богатых. Бедные ей были неинтересны.
Все вип-гости уже прошли, потянулся планктон.
– Много чести, идём в зал! – потянула Катя.
Но Дима медлил, вынужденно пожимая руки всяким, типа Егорова, Сучковых, и даже Ивашкина. Катя брезгливо поморщилась, не понимая причин. Но тут её озарило: Лена, конечно же он ждёт Лену! И она осталась рядом с ним, мазохистка, ждать. Это они умеют.
Наконец, Лена появилась из такси. Но не с Машкой, а с мужчиной, вдвое шире Димы в плечах и на голову выше, как с радостью заметила Катя.
Дима тоже всё это заметил, только с глубокой обидой, досадой, злостью. И с плечами, и с ростом, и членом у этого мужика, Дима в этом не сомневался, был полный порядок. К горлу подступили детские слёзы – она пришла в «его» платье, но с другим. Этого он не предусмотрел. Она ведь говорила, что у них нет отношений, что живут с дочкой!
Но к моменту, когда они подошли, Дима заставил себя забыть о том, что этот мужик видел его член в операционной, что он знает его позорную тайну – девственность до двадцати девяти лет, он взял себя в руки. Только вытереть влажную ладонь он не успел.
