Внутри футляра лежала золотая ложка, украшенная драгоценными камнями и полустершейся эмалью. Основная часть ложки, которой обычно едят, была разделена продольной перегородкой на две равные части.
Припомнив рассказ сценариста, Лионелла проговорила:
– При коронации епископ окунал в нее два пальца… – И, проведя по ложке двумя пальцами, прошептала: – Елейная…
Повесить сумку на дерево ей удалось так же незаметно, как и взять.
Только один человек сказал:
– Чужое брать некрасиво.
И этим человеком был Лосев.
Сначала опешив, Лионелла вцепилась в следователя:
– Вы-то мне и нужны!
– С чего бы это? – Лосев ухмыльнулся. – До этих пор вы меня избегали.
На что Лионелла ответила с такой же ухмылкой:
– Будьте уверены, находись на вашем месте кто-то другой, мне было бы намного спокойней.
– Ну так что там у вас? – Борсетка Лосева, как всегда, перекочевала из одной подмышки в другую. Сам он двигался как на шарнирах, то отходил на пару метров, то возвращался.
– Нам нужно поговорить, только, пожалуйста… – Она вдруг повысила голос: – Прекратите перемещаться!
Лосев застыл словно пригвожденный.
– У меня есть улики, – сказала Лионелла.
– Против кого?
– Против Никанина.
– Кажется, это ваш консультант?
– Если вы обернетесь, то увидите его.
Лосев демонстративно обернулся и, глядя на Никанина, спросил:
– Этот, в шарфе?
– Не так громко, – прошипела Лионелла.
– Что у вас на него есть?
– Видеозапись с телефона Юрия Друзя. Он там ночью с Бирюковой в лесу.
– Все четко видно?
– Нет. Я узнала его по шарфу.
– Это не годится. Что еще?
– Его возвращение…
– Поясните.
– В тот день, когда погиб Друзь, мы все были в гостях у Тихвина.
– Это я знаю.
– В пансионат киношников увозили двумя машинами. Те, кто ехал в первой машине, считают, что Никанин уехал во второй. Те, кто ехал во второй, говорят, что он уехал в первой. Отсюда возникает вопрос: как он оказался в «Рыбачьем»?
– У меня не возникает. Хоть вплавь, хоть пешком, хоть на велосипеде, – прервал ее Лосев.
– Но вы же понимаете, что добраться до «Рыбачьего» быстрее, чем остальные, Никанин мог только на катере!
– Считаете, что они поплыли втроем? Стрешнев, Никанин и Друзь?
– Что за чушь! – воскликнула Лионелла. – Максима Стрешнева на катере не было!
– Это Стрешнев так говорит.
– Он в это время ехал в Архангельское, – сказала Лионелла.
– Проверили. Не подтвердилось. – Лосев оглядел ее и, улыбаясь, спросил: – Знаете, отчего все ваши неприятности?
– Скажите.
Он, фальшивя, пропел:
– «Потому, что нельзя быть на свете красивой такой».
– Внимание! – Отделившись от толпы, Пилютик объявил в мегафон: – Ближайшие два дня съемок не будет. Кто хочет – может уехать в Москву, но через два дня все снова должны быть здесь.
Кто-то громко спросил:
– С чем связано?!
– Организационные моменты.
– Точнее можно?!
Пилютик убрал мегафон и сказал более конфиденциально, хотя при этом его слышали все присутствующие:
– Стрешнева в ближайшие два дня не привезут на площадку. Как без него?..
Глава 28
Сговор
Всю дорогу до усадьбы Тихвина Лионелла думала про Никанина. Достала телефон и на ходу набрала номер мужа.
Лев ответил, но предупредил:
– Я сейчас занят.
– Хорошо, – сказала Лионелла. – Перезвоню тебе позже.
Она уже въехала в ворота и припарковалась во дворе, когда зазвонил телефон. Решив, что это муж, не глядя, ответила:
– Лев, когда ты вернешься в Москву?
Но ей ответила женщина:
– Это не Лев. Это его любовница, Алена.
– Что вам нужно?
– Хочу, чтобы ты знала: мы, возможно, задержимся.
Лионелла нажала отбой, отключила телефон и швырнула его в сумку.
Кто-то постучал в окно, она повернула голову и увидела Кречета. Лионелла вышла из машины.
– Здравствуйте, Сергей.
– Здравствуйте. А я, грешным делом, подумал, не случилось ли что. Вроде припарковались, а из машины не выходите…
– Все хорошо, – улыбнулась Лионелла.
– Как ваши дела?
– Понемногу… Короче, живем – хлеб жуем. – В ее голосе прозвучала издевка.
– Зачем вы так? – насупился Кречет. – Кажется, я вас ничем не обидел.
– Простите! – сказала Лионелла. – Просто мне очень плохо.
– Что случилось? Могу чем-то помочь?
Это был вопрос, который она ждала, и Лионелле подумалось, что Кречету можно довериться.
– Мне нужна помощь. Вернее, нам с Максимом Стрешневым.
– Так-так… – Сергей нахмурился.
– Давайте сядем в машину.
Они сели.
– Я знаю, кто убил Бирюкову и Юрия Друзя, – сообщила Лионелла.
– О как! Рассказывайте.
Лионелла повторила все, что за час до этого рассказала Лосеву, прибавив кое-какие подробности. Реакция Кречета была диаметрально противоположной:
– Это серьезно. Однако я так и не понял, зачем Никанину было их убивать?
– Что касается Бирюковой, он был ее любовником, их связывали давние отношения. Думаю, дело в ревности. Той ночью Максим Стрешнев ждал Бирюкову в ее комнате.
– Зачем?
– Бирюкова сама пригласила его. Максим нравился ей.
Кречет удивленно повел головой:
– Но ведь она намного старше.
– Бирюкова – примадонна. Такие женщины не стареют. – Помолчав, Лионелла уточнила: – По крайней мере в своем представлении.
– Ну, предположим?
– Никанин мог об этом узнать. Мог приревновать.
– И что?
Лионелла на мгновение упустила нить рассуждений и поспешно закончила:
– Короче, Никанин узнал про свидание, приревновал, вызвал Бирюкову из дома, завел в лес и убил… В двадцать три пятнадцать, когда они были в лесу, кто-то заводил квадроцикл. Звук квадроцикла зафиксирован на аудиозаписи.
