Нет, я, конечно, хотел, чтобы все было сразу и по взаимной симпатии, но, слыша, как она недовольно сопит, понимал — легко не будет. Но так даже интереснее! Мне до довольного урчания хотелось узнать, как долго продержится ее оборона против меня, и как быстро она окажется в моей постели, кокетливо сверкая глазами.
Р-р-р-р…
Внес ее в спальню и поставил на ноги у шкафа, снимая с себя единственный предмет одежды и, не стесняясь, прошел к столу, зажигая на нем свечи.
Бросил на девчонку быстрый взгляд, замечая нервно сжатые пальцы, прямые плечи и ровную напряженную спину. Будто кол проглотила. Головы не подняла, смотря себе под ноги, пряча от меня блеск своих глаз.
— Раздевайся.
— И не подумаю.
— Можешь вымокнуть, пока будешь меня мыть.
— Не растаю, — прошипела, но с места не сдвинулась.
Предчувствуя добрую битву, подошел к ней так близко, чтобы увидела меня всего, и устало потянулся, красуясь. Держать голову опущенной больше не стала и уперлась взглядом мне в грудь, прожигая дыру. Никогда не понимал этих людей. Так глупо и бесполезно прятать тела, то естественное, что дала нам природа, и смущаться, каждый раз увидев «лишнее». Совершенно иррационально. Не стесняясь своего тела, сделал еще один, последний шаг вперед и придавил ее к шкафу.
— Раздевайся. Твое платье грязное и пахнет подвалом.
— Извините, но ваши люди не предоставили мне удобную темницу, чистую и пахнущую розовой водой.
— И я спешу исправить эту оплошность, — потянулся к кончику косы, распуская ленту, как она глубоко вздохнула, резко отступив и ударившись о дверку шкафа с глухим стуком. — Трусиха.
— Я не буду раздеваться, — произнесла твердо и уверенно.
Отличная выдержка, стоило признать. В дверь постучались, и после разрешения слуги внесли ведра с водой и ванну, тут же наполнив ее больше чем на половину, после чего удалились, плотно прикрыв за собой дверь.
Повернулся к Лине спиной, направляясь к ванной, и услышал тихий, неспокойный вдох. Правильно, девочка, реагируй. Лег и со стоном вытянулся. Уставшее тело просило тишины и покоя, но зверь в груди выл, желая окунуть девчонку с головой в воду и поймать в свои тиски. Я был с ним полностью согласен — еще успею отдохнуть, а вот замершая у шкафа девчонка угрожала слиться с мебелью и исчезнуть, и этим необыкновенно напрягала.
— Ты будешь меня мыть или приросла к месту?
— Не буду, — голос дрогнул, но уверенности не уменьшилось.
— Подай хотя бы мыло. Там, на полке, — указал пальцем, довольно, но коротко улыбнувшись, услышав шуршание юбки.
Уже прогресс. Хоть какой-то.
Крохотная ладошка вытянулась у моего лица, и, подняв глаза на ее владелицу, увидел, как она не мигая смотрит в стену, даже не окинув меня взглядом. Это разозлило. Любая другая бы уже давно сбросила тряпки и нырнула ко мне, а эта воротит нос! Желание проучить появилось естественно, и, обхватив тонкие пальчики ладонью, с силой дернул ее на себя.
— А-а-а!
Плюх!
И вот она в моих руках! Вымокшая, растерянная и такая трогательная, что, не удержавшись, усадил на себя, силой удерживая на бедрах выкарабкивающуюся девчонку.
— Отпустите!
— Нет. Это твое наказание за то, что ослушалась приказа.
— А ты… Да вы…
Сверкает глазами цвета чистого неба и продолжает попытки выбраться, упираясь ладошками в мою грудь.
От каждого ее касания кожа нагревалась, и кровь под ней заходила сильнее, спускаясь к паху и подбрасывая в голову горячие картинки с ней в главной роли. Глупая, даже не понимает, что своими трепыханиями заводит меня только сильнее, рискуя оказаться подмятой прямо сейчас.
— Извращенец! — рыкнула, ощутив напряженную плоть под собой, и потянулась вперед, едва не поскальзываясь на вымокшей юбке, которая красиво облепила мягкую попку. Упав обратно, слишком опасно прижалась к возбужденному члену. Нет, это уже крайность! Поймал ее ладонью за шею и вывернул на себя, укладывая на грудь спиной и прижимая так крепко, чтобы перестала тереться об меня.
— Ш-ш-ш…
— Не шикайте на меня!
— Тогда просто сниму с тебя платье.
— Что? Нет!
Дернул ворот, отрывая ряд пуговиц от ткани, и потянул от ее тела, подавляя сопротивление скрещенных рук. Но куда там тощей смертной справиться с альфой. Секунда — и платье мокрой, надувшейся тканью плавает на поверхности ванной, а Лина сжимается комочком, закрывая тело тонкими ладошками.
Стоило увидеть впалый животик с аккуратной ямочкой пупка, тонкие косточки ребер и пышные мягкости груди, как в голове помутилось. Красный туман поднялся перед глазами, и с силой отрывая ее руку и сдвигая в сторону, не сдержал рыка, увидев розовый сосок.
Дьявол! Это невыносимо!
— Не надо… Пожалуйста… — протянула она, таким тихим голосом, что даже волк бы не услышал, но меня словно молнией ударило.
— Ты боишься?
Коротко кивнула, не поднимая головы и продолжая сжиматься в комок, подтянула ноги к животу.
— Лина…
— Не надо. Прошу вас.
— Я не буду брать тебя силой! — сам удивился собственному заявлению, искренне не понимая, что до нее самой это не дошло.
— А что вы тогда делать собрались?
— Мыться. Эй, Лина, я тебе изначально это сказал, ты чем слушала?
— Вот и мойтесь. Я здесь при чем? — поймала пальцами мокрое платье и прикрыла грудь, пытаясь подняться. — Отпустите.
— Даже не подумаю.
Нет. Сейчас не могу. Извини, но не сейчас.
Действуя быстро и не давая ей обдумать очередной план побега, быстро развернул ее прямо в воде, укладывая грудью на грудь. От касания острых сосков сжал челюсть, чтобы не наброситься на нее прямо сейчас, и ногой накрыл ноги Лины, лишая путей отхода.
Оказавшись полностью в моем плену, она задрала голову, и взглянула на меня огромными распахнутыми глазищами, приоткрывая пухленькие губки, которые я уже хотел попробовать на вкус.
— Отпустите.
— Поцелуй меня.
— Не стану!
— Причина?
— Да вы…
— Уже было. Поцелуй меня или будем лежать так, пока вода не остынет, — для убедительности накрыл ее упругую попку ладонью и сжал, вызвав нервный румянец на красивых щеках.
— С языком, Лина.
Отлично. Капкан захлопнулся, осталось забрать добычу.
Селина
Я заглянула в карие с золотом глаза, на дне которых плескалась усмешка и дикая решимость настоять на своем, и поняла, что выхода нет. Но, может быть, поцелуй — это малая плата за спасение?
