Прошелся ладонью от поясницы до лопаток, наслаждаясь тем, как она вздрогнула и выпрямилась, избегая моих прикосновений, но вырваться не решалась. И правильно. Сейчас это последнее, чтобы я мог позволить ей сделать.
— Отпусти меня.
— И не подумаю. Ты и так натрепала своим языком наказаний на ближайшую луну.
— Наказаний? — дрогнувшим голосом спросила она и шумно сглотнула.
— Именно так.
— А-а-а!
Резко поднялся, держа ее на руках и вынуждая обхватить меня ногами, чтобы не сползла и не упала с высоты. Ощущение мягкого тела собственной пары вновь лизнуло возбуждением по ребрам и я, довольно рыча, перешагнул борт ванной, направляясь к кровати.
— Что? Нет!
— Да!
Смертельная усталость со всей этой нервотрепкой по поводу побега Сати — а в том, что это был именно побег, я уже не сомневался, — изрядно меня утомила. Единственное, что хоть как-то заставляло соображать, это трепыхающаяся Лина в руках, которая была слишком категорична в своих убеждениях, заставляя меня планировать сломать их как можно быстрее.
— Да что ты себе позволяешь!
Сбросил ее на постель, и она тут же обмоталась простыней, отползая на противоположный край постели.
— Развлекаюсь. Успокаиваюсь. Удовлетворяю потребности. Выбирай, что тебе больше по душе, Лина.
— Селина!
Не ответив, забрался на кровать, чувствуя удивленный, но любопытный взгляд малышки на своих руках и плечах, и схватив тонкую лодыжку девушки, дернул на себя.
— Пусти!
— Лежи молча.
Лина вырывалась, скребла пальцами по кровати, дергала ногами, но, перевернув девушку на живот, едва не проглотил собственный язык, взглядом наталкиваясь на сладкие половинки ее попки, которые своей мягкостью и притягательностью на секунду лишили меня дара речи. Сама девушка была худенькой, но попка — чистый соблазн! Как и грудь, которую я уже успел оценить на вкус и на вид, с розовыми вершинками острых сосков, что будили внутри поистине животные инстинкты.
Я зверь. Мне для этого даже стараться не нужно.
Когда взгляд упал на зарубцевавшиеся красные полосы от плети на спине, зверь внутри яростно взвыл, нетерпеливо приказывая найти работорговца, который это сделал, и разодрать ему глотку. Так, чтобы горячая кровь шумно хлестала, чтобы он ощутил ту же боль, что и Лина, когда он охаживал ее плетью.
— Отпусти меня! — прокричала Лина, собирая пальцами простынь, а я закатил глаза, откладывая мысли о мести на потом. — Чтоб тебя растерзал Повелитель Теней, животное!
Неприятно, но не задевает. Глупышка пыталась оскорбить меня правдой, что получалось откровенно слабо, но проучить ее все же стоило. Чем раньше она примет меня как пару, клан как семью, а волков как людей, тем легче ей будет в будущем.
Лина дергалась, не оставляя попыток выбраться, а я, устав ждать смирения, наклонился и зубами сжал кожу на ягодице девушки, заставляя ее замереть.
— Ты что делаешь?! — недоумение в ее голосе звучало забавно.
— Кусаю тебя, — отпустил и языком оставил влажную полоску на кремовой коже.
— Зачем?!
— Чтобы ты перестала дергаться и визжать.
— Я не визжала!
— Как резаный поросенок, — усмехнулся и не смог отказать себе в удовольствии облизнуть ее еще раз, чуть ближе как складочке между бедром и ягодицей.
Лина вся подобралась и на тонких руках выступили мурашки, предательски подтверждая ее неравнодушие. Нахмурилась и фыркнула, но промолчала, вытянувшись как тетива и крепко сводя ноги. Как будто бы это спасло от волка, который намерен попробовать свою пару на вкус!
— Все визжишь, кричишь, противишься, вместо того чтобы получать удовольствие.
— Я не буду с тобой… спать! — возмущенно мотнула головой и влажные волосы скатились с голой спины, оставив после себя блестящие капли.
— Будешь. И не только.
— Не смей! — попыталась вывернуться, чтобы бросить в меня гневным взглядом, но сама попалась в ловушку.
Придавил одну ее ногу своим телом, вторую поймал рукой и прижал к постели, вынуждая развести ноги. Мой план с треском летел на дно, стоило на секунду, одну жалкую секунду, увидеть маленькие розовые губки, с нежно красной сердцевинкой, все еще блестящей после купания. Она одурманивающе пахла даже отсюда и все мое напускное равнодушие хрустнуло и рассыпалось, выпуская на волю того зверя, что мечтал ощутить вкус своей пары. Так близко, так сладко…
— Герд! — голос Лины раздался над головой так пронзительно испуганно, что я открыл глаза, понимая, что уже вжался лицом между разведенных ног и практически приступил к задуманному моим зверем.
— Пожалуйста…
Такая напуганная, дуреха. Только это тебя и спасает.
— Повтори.
— Пожалуйста.
— Не это, — для убедительности прижался щетинистой щекой к ее бедру, и потерся, глядя в испуганные глаза размером с блюдца.
— Пожалуйста, Герд. Не надо.
— Сразу бы так, — буркнул, чтобы она не услышала, и через силу оторвался от разветвления длинных ножек. Не удержавшись, провел ладонью от круглой коленки до косточки бедра. — Теперь спать. У меня завтра тяжелый день.
Кивнула, все еще красная, как вареный рак, и попыталась подняться, но, силой уложив ее обратно в кровать, рухнул рядом, со стоном закрывая глаза. Тяжелый день. Действительно тяжелый. И все, чего сейчас просило тело — ее. Если не ее, то спать.
— Завтра, будь добра, подай завтрак и приготовь для меня одежду, — не открывая глаз, напомнил ей, и, накрыв рукой, притянул каменное тело к себе. — Я встаю с солнцем, ты должна встать раньше. Поняла?
Молчит.
Зарылся носом в ароматное облако волос и позволил себе, наконец, провалиться в сон.
Селина
Наконец-то утро.
Едва за окнами забрезжил рассвет, я соскользнула с кровати, задержав взгляд на Герде. Его мускулистое тело, к которому большую половину ночи я была крепко прижата, казалось высеченным из мрамора. Альфа спал на животе, и я неосознанно задержала взгляд на широкой спине, на которой при каждом вдохе перекатывались тугие мускулы. На крепких ягодицах, не прикрытых одеялом, мой взгляд замер еще на пару минут.
Я плохо спала. Меня бросало то в жар, то в холод от одного только присутствия Герда, и мне это совершенно не нравилось. Мой жених, Диорн, таких чувств у меня никогда не вызывал. Да, он был красив, но при взгляде на него сердце не начинало тревожно биться, и при каждой встрече с ним я не гадала, чем это закончится.
Вспомнив о том, как бесстыдно я прижималась к альфе прошлым вечером, как мое тело отвечало на его смелые ласки и прикосновения и молило о продолжении, я в бешенстве тряхнула головой. А это его брошенное свысока «рабыня»! Если бы мои глаза могли излучать огонь, от Герда уже осталась бы гора пепла на кровати.
