Сати взяла мои руки в свои и потянула меня к креслам у окна. Когда мы сели, она наклонилась ближе и тихо спросила:
— Неужели ты совсем-совсем ничего к нему не чувствуешь?
Я в замешательстве покусала губу.
— Чувствую… когда мы вместе. Герд… он… очень настойчив… — Щеки зажгло, но Сати лишь ободряюще сжала мои руки, вынуждая продолжать. — Но это только малая сторона жизни.
— Пока ты будешь продолжать отвергать его, он будет лишь сильнее пытаться завоевать тебя.
— А если я приду к нему добровольно, он потеряет ко мне интерес? — с надеждой спросила я, а Сати громко хмыкнула, не удержавшись.
— Во имя первого волка, Лина! Конечно же нет! Его волк выбрал тебя. Герд выбрал тебя.
— Значит, я навсегда привязана к нему…
— Ты влюблена в кого-то другого? Из своей прошлой жизни?
— Нет.
— Тогда что тебя гложет?
— Не обращай внимания, Сати, — отмахнулась я как можно небрежней. — Ты права, я просто попробую довериться своим инстинктам.
Казалось, Сати поверила, но все же остаток дня не сводила с меня подозрительного взгляда. Ну не могла же я сказать ей, что боюсь возможной беременности и не хочу оставаться здесь, на чужой земле, и связывать свою жизнь с волками. Когда у меня пришла кровь, я так обрадовалась, что захотела танцевать, но траву от зачатия стоило отыскать немедленно, пока Герд не вернулся. Поиски в дворцовом саду не принесли результата, значит, нужно было как-то попасть в город и раздобыть необходимое там.
Такая возможность представилась неожиданно. Сати хотела забрать из своего домика, в котором пряталась с Эваром, оставленный там охотничий нож — подарок отца. Я вызвалась с ней, надеясь уговорить ее побывать и в городе.
Надев сшитое для меня простое платье и плащ с капюшоном, к внутренней стороне которого я заранее пришила карман, я дожидалась Сати в дворцовом саду, когда увидела Латису. Все это время мать Герда избегала меня так старательно, будто я была больна красной хворью.
Уезжая, Герд за главную оставил свою сестру, и это нанесло гордости Латисы ещё один удар. Но раненая волчица — не мертвая, об этом я каждый день напоминала себе, ожидая очередной пакости от Латисы.
Вот и сейчас она, воспользовавшись тем, что я была одна, медленно направилась в мою сторону.
— Чудесный день, Селина, — кивнула она мне. — Не составишь мне компанию на прогулке по саду?
— Я жду Сати, — решила я сразу же предупредить.
— Она волчица и, конечно же, найдет тебя. Запах смертных очень, — Латиса наморщила аристократичный нос, — силен.
Ну вот, началось.
— Конечно, — я кивнула, решив не дразнить ее отказом.
Мы молча двинулись по одной из аллей сада. Сладковатый аромат цветов щекотал обоняние, а яркий цвет лепестков радовал глаз.
— Вижу, мой сын подарил тебе метку, — равнодушно начала Латиса. — Верное решение. Но ты должна подумать кое о чем, Селина. Ты кажешься мне разумной девушкой.
Я вопросительно приподняла брови, но Латиса уже замолчала, подойдя к одному из кустов и сжав тонкими пальцами распустившийся цветок. Наклонив голову, она с наслаждением втянула аромат. Я молчала. Так и не дождавшись вопроса, она продолжила.
— Я расскажу тебе кое-что, Селина, а ты сама решай, как поступить.
— Обязательно. Я всегда поступаю только так, как считаю нужным, — подала я голос в ответ на ее вопросительный взгляд.
Уголок рта Латисы дернулся.
— Как ты уже, наверное, и сама поняла, больше всего волки ценят силу. Слабых презирают, и их ожидает незавидная судьба. В древние, более дикие времена, связь оборотня и смертной осуждалась, а рождённых от таких союзов детей убивали, как только они рождались. Но это если дитя выживало. Обычно же маленький полукровка оказывался слишком силен для тела своей смертной матери. Сейчас мы живём в мирное время, и среди волков достаточно полукровок, ведь некоторые волки так неразборчивы, — произнесла она брезгливо, — но они все равно изгои. Работорговцы, палачи, надсмотрщики — то, чем никогда не будет заниматься чистокровный волк, охотно займётся полукровка, потому что у него нет иного выхода.
— Я догадываюсь, зачем вы мне это говорите, но лучше обратитесь с этим советом к своему сыну, — резко ответила я. Мать Герда высказала то, что грызло и меня.
— Мужчины о таких вещах заботятся мало, Селина, — развела она руками, — поэтому думать приходится нам, слабым женщинам.
— Благодарю за совет, — сухо ответила я. — Но я сама разберусь с тем, от кого и когда мне следует заводить потомство. Но я признательна, что вас так волнует этот вопрос.
— Если тебе понадобится помощь, обращайся ко мне. Ты в Вольфторне не так давно и, конечно же, не знаешь, как у нас, волков, все здесь устроено, — Латиса особенно подчеркнула «у нас, волков», сразу ставя меня на несколько ступеней ниже.
— Примерно догадываюсь, — процедила я, подумав, что к матери Герда не обратилась бы за советом, даже если бы моя жизнь висела на ниточке. И уж скорее она подсунет мне яд, чем ту же траву от зачатия.
— Селина! Вот ты где! — к нам шла Сати. Она выглядела взволнованно. — Матушка, — подошла она к Латисе и чуть коснулась ее щеки губами.
— Сати, милая, не задерживайтесь надолго. Слуги такие бестолковые, ничего не могут сделать верно, пока им не объяснишь все по несколько раз или не ткнешь носом.
— Ты могла бы помочь, мама, — насмешливо заметила Сати.
Латиса прикоснулась изящными пальцами к вискам.
— У меня ужасная головная боль от этого шума, дорогая. Но я с удовольствием буду присутствовать на празднике, уверяю тебя. Надеюсь, к тому времени я поправлюсь.
— В этом я ни капельки не сомневаюсь, — усмехнулась Сати. — До вечера, матушка.
Латиса кивнула, и мы с Сати направились к карете.
— Мама умеет сводить с ума. О чем она с тобой говорила?
— Предупреждала, чтобы я была осторожной. Говорила, что я мало знаю обычаи волков.
— На нее это непохоже, — задумчиво пробормотала Сати. — Видимо, она хочет вернуть свою волчицу, вот и пытается воздействовать на Герда через тебя.
Наивная Сати, подумала я. Мать Герда не хочет, чтобы у ее сына, альфы стаи, родились полукровки. Вот чего она опасается. Но в этом мы с ней похожи, хоть и неприятно это признавать.
Мы добрались до домика Сати и Эвара довольно быстро. Внутрь я заходить не стала, решив подождать Сати снаружи. Бродя вокруг домика, я сначала не поверила своим глазам. И только встав на колени и поняв, что глаза меня не обманывают, вознесла горячую молитву.
— Хвала тебе, Великая Богиня! — истово прошептала я, трясущимися руками срывая лиловые цветы саррии и быстро пряча их в карман. Теперь нет необходимости выдумывать причину, чтобы побывать в городе.
