— Спасибо, — поблагодарила я, заметив Марту.
Девушка разбирала ягоды, сидя на своем привычном месте.
— Ты когда-нибудь отдыхаешь? — поинтересовалась я, подходя к ней.
— Доброе утро, Лина, — улыбнулась она. — Когда я жила дома, мы всегда вставали еще до света. У моих родителей было большое хозяйство. Память крови сильна.
— Да, она сильна, — согласилась я, невольно думая о родном доме, о его стенах, в которых прошло мое детство, о всех тех вещах и местах, которые были связаны с мамой и отцом. К горлу подступил тугой комок. Как одна некстати сказанная фраза может напомнить о том, что так дорого!
За время отсутствия Герда я была слишком занята, чтобы грустить. Да и все мысли занимал сам альфа — уж в этом-то я сама себе, хоть и с неохотой, признавалась. Я ловила себя на том, что прислушиваюсь к шагам за дверями комнаты, а просыпаясь, сжимала в руках подушку, которая хранила его запах. Безумие какое-то! Я была уверена, что во всем виновата проклятая метка! Я уверена, что Герд впустил в меня какой-то волчий яд, который медленно привязывает меня к нему. Однако это не мешало мне строить планы по возвращению домой.
— Хвала первому волку, альфа Герд вернулся! — словно читая мои мысли, радостно выпалила Марта. — Да еще с такой богатой добычей.
— Да-да, хвала, — откликнулась я, занятая своими мыслями.
— Он была такой уставший сегодня ночью. Не хотел будить тебя и попросил приготовить ему ванну на половине слуг, представляешь? — продолжала болтать Марта. — Альфа и моется в купальне для слуг! Где же это видано? Он так заботится о тебе!
— Что, прости? — мне показалось, что я ослышалась.
— Ну да, бедняга чуть было не уснул прямо в лохани.
— И ты помогала ему с купанием? — осторожно спросила я.
— Ну да, — кивнула Марта.
Так вот почему ночью Герд не стал заниматься со мной любовью! Проклятый волк, Повелитель Теней побери его волчью душу! Да у него же просто не осталось на это сил! Все растратил в купальне с Мартой! Я посмотрела на девушку, продолжавшую щебетать что-то наивно-восторженное о Герде.
— Когда же ваша свадьба, Лина? — шепнула Марта, лукаво посматривая на меня и, видимо, не замечая вызванной ее словами реакции.
— Наша… что?
— Свадьба. Альфа ведь подарил тебе метку. Весь замок только и ждет этого события, разве ты сама не видишь? — горячо зашептала Марта. Ее глаза даже заблестели от предвкушения радостных вестей. — Альфа ведь объявит о нем на празднике? Скажи! Я не болтлива и никому не расскажу, но буду очень рада, если Герд наконец обретет свое счастье.
Я чувствовала себя так, будто чья-то рука сжала мое сердце в кулак и несколько раз сдавила. «Герд»? Вот так запросто?
«А чего ты хочешь?» — спросил внутренний голос. — «Ведь они делили ложе. Не один раз и не два. Это была долгая связь, которая, судя по всему, возобновилась прошлой ночью».
— И ты бы так легко его отпустила?
Марта нахмурилась.
— Герд заслуживает счастья. Он так много для меня сделал. Если бы не он, неизвестно, что бы со мной стало. Я люблю альфу Герда и…
— Никакой свадьбы не будет! — нервно тряхнув головой, выпалила я, перебив Марту.
— Но почему? — удивилась девушка.
— Леди Лина, завтрак готов!
Я хотела расцеловать так вовремя заговорившего Гильема. Подхватив поднос, я почти выбежала из кухни и быстро прошла в небольшой закуток около кладовых. Там я трясущимися руками покрошила листья саррии в чашку и залила их кипятком. Когда отвар был готов, я почти залпом опрокинула чашку, не замечая, как горячее питье обжигает язык и горло.
Ну каков негодяй! Вот так запросто держать свою любовницу в замке, даже не давая ей возможности устроить свою жизнь! А вдруг в этом и состоит план Герда? Куда как удобно — держать меня и Марту на коротком поводке! Выходит, все эти его рассказы про пару — полная чушь?
Поймав себя на том, что веду себя совсем как ревнивая жена, я даже чихнула от возмущения. Ведь поклялась себе быть покорной, чтобы альфе наелся моей покорностью до отвала!
В совершенно расстроенных чувствах я вернулась в комнату. Герд спал все в той же позе. Я прошла к кровати и грохнула поднос на столик у кровати, рядом с тихо звякнувшей заколкой. Герд моментально открыл глаза, встретившись со мной взглядом.
— Доброе утро, — сказала я, хотя больше получилось похоже на «будь ты проклят».
— Что-то случилось? — осторожно поинтересовался Герд, садясь и потягиваясь.
Я проглотила слюну, глядя на его мускулистые руки и широкую грудь, покрытую завитками темных волос.
— Принесла тебе завтрак, — как можно более спокойным голосом ответила я. — Уверена, ты голоден.
— Как и всегда, — ответил он, окидывая меня по-настоящему голодным взглядом. — Эти полторы недели выдались на редкость изнурительными. Боюсь, я не смогу насытиться одним только завтраком.
«А одной женщиной?» — хотела спросить я гневно, но усилием воли сдержалась.
Под непроницаемыми черно-золотыми глазами Герда я медленно прикоснулась к шнуровке платья и развязала его на груди. Как говорил моя подруга, большая любительница карточных игр, — если уж у тебя есть на руках пара козырей, иди с ними до конца. Но моя подруга никогда не оказывалась в плену у оборотня. А я оказалась. Значит, и играть я буду по своим правилам. Без козырей, зато блефовать придется так, будто они у меня есть.
Дернув плечом, я позволила платью сползти на одно плечо. Под пристальным взглядом Герда, распустив шнуровку до конца, я повела другим плечом, и платье, зацепившись за ставшие острыми соски, соскользнуло вниз, к моим ногам.
Я вскинула голову выше, стремясь обрести уверенность под проникающим под кожу взглядом альфы.
— Тебе нравится то, что ты видишь, волк? — спросила я с вызовом.
— Какую игру ты ведешь, Лина? — подозрительно поинтересовался он.
— Я не играю в игры, Герд, — с бешено грохотавшим сердцем ответила я. — Ты ведь сам хотел, чтобы я приняла тебя и дала шанс. Разве ты недоволен?
— Доволен, — протянул он, вскидывая одну бровь и, очевидно, не очень-то веря в этот откровенный спектакль.
— Или, быть может, мне убегать, чтобы подогреть твой интерес? — я прикрыла глаза, чтобы Герд не заметил мое бешенство, а открыв, увидела, как он безмятежно улыбается.
— Если ты немедленно не подойдешь сюда, я возьму тебя прямо на полу, — его голос был хриплым, а глаза стали почти черными.
— Торопливость ни к чему, — покачивая бедрами и приказав себе забыть про стыд, я подошла ближе к кровати, — она лишь испортит… удовольствие. Позволь мне сделать то, что доставит тебе наслаждение, — прошептала я, отвязывая от балдахина кровати два придерживавших их шнура.
