— А ты, оказывается, в порядке. Я всю ночь глаз не сомкнула, переживая, но, как вижу, ты вполне оправился, — весело заметила Сати.
— Моя пара со мной, остальное неважно.
Я придвинула Герду тарелку с тушеным мясом. Он потянул носом и жадно схватил кусок пальцами, впиваясь в него крепкими зубами.
— Как я понимаю, схватка с Рейданом состоялась, — сказала Сати, как только мы остались в комнате втроем.
— Правильно понимаешь, — кивнул Герд. Я протянула ему второй кусочек, и он благодарно улыбнулся.
— Где тебя носил первый волк, Герд? Знал бы ты, как мы переживали!
— Пошел обходными путями, думал, так будет быстрее, но из-за Рейдана чуть сам не оказался в болоте.
— И дернул тебя Лунный Дьявол тащить его на себе! Оставил бы в топях, там ему и место!
— Никто не заслуживает остаться в проклятых землях, Сати. Никто.
— Когда ты узнаешь, что он сделал, изменишь свое мнение. — Сати быстро пересказала Герду последние события. — Так что теперь Мортерем новый альфа Герби. И это еще не все.
— Выкладывай, — жуя, поторопил сестру Герд.
— Марта и Морти… Кто бы мог подумать…
— Что ты имеешь ввиду, Сати?
— Наша тихоня Марта окрутила альфу Герби. Она оказалась его парой.
Я растерянно посмотрела на Сати.
— Это правда? Но почему я не заметила…
— Была слишком поглощена своими переживаниями.
Герд метнул на меня настороженный взгляд, под которым я заметно смутилась.
— Стая Герби забрала тело Рейдана. А Мортерему я посоветовала дождаться твоего возвращения, хотя он так и рвется скорее забрать Марту к себе.
— Шустрый щенок, — усмехнулся Герд.
— Ладно, оставляю вас вдвоем. До обеда. Думаю, этого времени вам хватит.
Сати увернулась от летевшей в нее подушки и, смеясь, скрылась за дверью. Повисла тишина.
— Поможешь мне вымыться, Лина? Кажется, запах болот въелся мне под кожу.
Вспомнив, чем в прошлый раз закончилось купание Герда, я кивнула, правда, заметно смешавшись. Встав, я медленно пошла к ванне. Сердце словно маленькими молоточками выстукивало мелодию в груди.
— А это что такое? — услышала я голос Герда. Обернувшись, увидела, что он держит в руках мой подарок.
— Тебе. Подарок. Я сама сшила.
— Но ведь это же… — Герд не закончил, выразительно посмотрев на меня.
— Я знаю, — улыбнулась я. — Сати сказала, что вышитую таким узором тунику надевает волк во время обряда со своей парой.
— Значит, ты согласна?
— Да, — просто ответила я, а потом взвизгнула, потому что Герд с рычанием бросился ко мне, подхватывая на руки.
Герд
— Лина-а-а-а… — рычал, сжимая ее в руках, не в силах надышаться прозвучавшим согласием. — Лина-а-а-а… Моя…
— Твоя, волк, — девушка с улыбкой развернулась в моих руках, аккуратно опуская тонкую ладошку на мою щеку и поглаживая подушечками пальцев.
В этот момент мне не требовались слова, скорее они даже не имели бы веса, ведь то, как она смотрела на меня, то, как улыбка, сладкая и нежная, цвела на ее губах, говорило само за себя.
Девушка со щемящей нежностью касалась моего лица, и ее сердечко под ребрами стучало часто-часто, будто запертая в клетке пташка.
— Скажи еще раз.
— Я твоя, мой волк, — выдохнула и закрыла глаза, доверчиво утыкаясь лбом в мои губы, позволяя вдохнуть эту нежность, что расплескалась в воздухе дивными ароматами. — Герд…
Слегка качнул головой, давая понять, что я ее слушаю, и сильнее смял в руках, не находя сил даже на мгновение ослабить захват.
— Я… Я…
— Давай же, моя волчица. Найди слова.
Она на секунду замолчала, шумно сглатывая вставший в горле ком, и прошептала едва слышно, но мое обостренное состояние не позволило пропустить ни единого звука из ее губ:
— Я так боялась тебя потерять.
Ее пальчики скользнули мне на грудь, и девушка сама прижалась теснее, словно пытаясь слиться со мной в одно целое. Зверь в груди был спокоен. Получив ответы на самые мучительные вопросы, он мирно опустился на живот и сложил лапы. С искренней любовью, той, на которую способны только звери, наблюдал за нашей парой, дыша ровно и уверенно. Я был с ним солидарен. Стоило получить согласие Лины, как буря, ураган, что кипел внутри с появлением пары в моей жизни, утих, оставляя после себя только разноцветную дугу в небе после шторма, что светится в солнечных лучах.
Теперь все будет хорошо. Все будет у нас с ней хорошо.
Медленно поднял ее на руки и перешагнул через борт, становясь в горячую воду.
— Герд! Я же в платье! — весело вскрикнула Лина в моих руках, хватая меня за шею сильнее.
— И что?
— Оно же промокнет!
Уверенно опустился в воду, усаживая девушку к себе лицом, с восторгом глядя, как вымокшая ткань очерчивает ее тело, обрисовывая идеальные контуры и изгибы.
Моя, всецело моя.
От этой мысли кружило голову, и вся слабость схлынула волной, не оставив после себя и следа. Я хотел только подтверждения ее любви, доказательств, которые она давала мне одним лишь взглядом, в котором сверкали веселые искорки.
— Ты все же решил искупать меня в одежде, — улыбнулась она.
— Обычно ты смущаешься, я решил не рисковать.
— А надо бы. Иногда рисковать.
Девушка, неотрывно глядя мне в глаза, завела руку за спину, развязывая влажную шнуровку и спуская с плеч потяжелевшую ткань. Водил пальцами по голым ключицам, оттягивая ворот платья вниз, и не верил глазам и рукам своим.
Лина с легким стоном выставляла себя для моих ласк, позволяя гладить ареолу розового соска, что сразу же отреагировал, сжимаясь в отзывчивую вершинку, желавшую поцелуя. Не отказывая ни себе, ни ей, накрыл губами желанную плоть и втянул в рот, пробуя твердую вершинку на вкус.
Лина вытянулась навстречу и запрокинула голову, позволяя открыть доступ ко второму соску, который тут же попал в плен моих пальцев и чувственно затвердел.
— Ты такая красивая, — шепнул ей, одаривая вниманием вторую нежную грудь и с неожиданной жадностью сминая губами мягкую плоть.
— Я больше не хочу…
— Что?
— Не хочу смущаться, — выдохнула надрывно, на стоне, и вставшая перед глазами пелена завопила о том, что голову я потерял окончательно.
С трудом задрал мокрые юбки, что теперь плавали на поверхности воды, и прижал желанные бедра ближе, вминая в проснувшийся член, желавший получить нежность женского тела. Лина открыла глаза, пьяно глядя на меня, и сама потянулась навстречу, губами прижимаясь к моему рту. Накрыл ее затылок ладонью, не позволяя улизнуть, но она не собиралась, только сильнее прижалась ко мне голой грудью, вдавливая мягкие полушария в мои мышцы, и чуть приподняла бедра, заигрывая.
