Наконец все было готово. Я закинула брезент и забралась на козлы. Бес протянул мне какой-то темно-серый сверток, оказавшийся, когда я его развернула, плащом с капюшоном из колючей ткани.
— Надень. От тебя за версту светом разит, — ворчливо сказал он, усаживаясь рядом.
Я подозрительно приняла плащ, понюхав его.
— Надеюсь, в нем никто не умер.
— Contra spem spero,[2] — откликнулся бес, взяв поводья и причмокнув.
Телега заскрипела и застоявшиеся грифоны, рванув с места, понеслись прямиком на закрытые двойные ворота, чудом устоявшие после такого натиска. Из задка телеги раздались стоны, а бес дико захохотал.
— Давай-ка без глупостей! — стараясь удержаться на козлах, крикнула я.
— Не умеете, вы, светлые, веселиться, — беззлобно откликнулся он, но заставил грифонов сбавить шаг. — Вот и тот светленький, Кристофер, иногда я слышу, как он хнычет и зовет какую-то Софию. Кругом столько развлечений, но парень ведет себя точно ненормальный. Нет бы взять себе демоницу или суккуба поразвязнее, да хоть ту же Нааму, зря что ли она каждый день к виконту приходит, но нет, только и слышу его бормотание про какую-то Софию и ее белые крылышки.
Бес продолжал нести разную чушь, а я пристально смотрела по сторонам. От замка в долину вела извилистая горная дорога, по краям которой вздымались вверх серые скалы. Здесь вообще не было других цветов, кроме серого и темно-серого, даже небо было затянуто тяжелыми графитовыми тучами, и я отчаянно захотела увидеть хоть одну травинку или кусочек белого облака.
Наконец петляющая дорога закончилась каменными воротами, которые охраняли двое тёмных самой мрачной наружности. У одного из них не было глаза, а лицо другого рассекал извилистый уродливый шрам. Оба стража могли похвастаться полным отсутствием волос на голове и наличием огромных арбалетов в руках. Меня охватила дрожь. Если бес подаст им какой-то сигнал, мы пропали.
— Будь умницей, — прошептала я, — я успею испепелить тебя одним щелчком.
Тот промолчал.
Одноглазый преградил дорогу. Тёмный со шрамом подошел к телеге и, отогнув брезент, спросил:
— Нур, теперь ты занимаешься грязной работой?
— Обучаю нашу новую грифонщицу, она из падших. — Бес кивнул в мою сторону. — Сегодня Грон получил повышение, в замке праздник, а эта падаль нестерпимо воняет.
Я мысленно поблагодарила беса, который догадался дать мне плащ. Сейчас он надежно скрывал меня. Хлопнув себя по лбу, повар полез под козлы и вытащил оттуда пару бутылок из плотного зеленого стекла.
— Чуть не забыл, я и для вас кой-чего захватил.
Тёмные довольно заулыбались, принимая бутылки. Они моментально забыли про обыск.
Я с уважением посмотрела на беса. Ловко он отвлек их внимание.
— Прихвати в следующий раз мне сырую говяжью ногу, — мечтательно произнес одноглазый. — Стоим здесь сутками, жрать охота.
Повар заулыбался.
— Как только вернусь в замок, сразу же пошлю помощника. У меня как раз подходит отличный пирог со свининой.
Стражники жутко оскалились, что, видимо, означало у них улыбку, и поспешили открыть ворота. Нур прищелкнул кнутом, грифоны тронулись, а я перевела дыхание.
— Эй, Нур, — окликнул вдруг темный со шрамом. — А чего это наша грифонщица такая молчаливая?
Я словно окаменела. Все пропало, прав был мальчишка-пророк.
— А ей язык вырвали в казематах, — быстро сообразил бес и добавил, подумав: — И соски. А еще у нее настолько страшная рожа, что виконт приказал ей не снимать этот плащ, чтобы не распугивать слуг.
Тёмные переглянулись и заржали, но больше нас не задерживали.
Мы выехали в долину, такую же безликую, как и все вокруг. Лишь огромные пожухлые зонты гераклиума[3] да несколько скал оживляли окружающий ландшафт, придавая ему сюрреалистический вид. Полнейшее безветрие и тяжелая духота были тяжелым испытанием для легких. Я чувствовала, как плащ прилип к спине. Рукавом я уже несколько раз вытирала катившийся по лицу пот.
— Почему ты так охотно нам помогаешь? — мой голос среди тишины прозвучал довольно громко.
— Вы же угрозами заставили меня это сделать, — плаксиво ответил бес.
— Ой, прекрати! Ты бы мог подать тайный сигнал тем стражникам и нас бы накрыли в два счета.
Бес пожал плечами.
— В замке очень скучно, у меня только и дел, что разделывать мясные туши да жарить пироги. Надоедает, знаешь ли. А здесь какое-никакое развлечение. К тому же я все свалю на вас, — торжественно добавил он, — когда вас поймают.
— Что-о-о? То есть ты подал какой-то сигнал тем стражникам?
— Я? Нет! Но вы не доедете до границы, никому не удавалось сбежать из замка виконта, — легкомысленно пояснил бес. — Он сам пустится в погоню и найдет вас, такое уже бывало.
— Я же говорил, — донесся из телеги сдавленный голос «пророка», — мы зря страдаем.
Бес будто случайно направил грифонов по каменистому участку дороги, телегу сильно затрясло, и голос затих. Я представила, как Бастиан, обнаружив беглецов, мрачный, словно грозовое облако, направит свои чернильные лучи сначала на меня, а потом на хранителей. Или наоборот? Он сначала убьет их, в наказание заставив меня наблюдать. Или сначала будут пытки?… От волнения мне стало настолько жарко, что я скинула капюшон в надежде глотнуть хоть немного воздуха. Бедные хранители, может, я действительно зря потащила их за собой?
— Плохая идея, — обронил бес.
Но я не услышала его, грызя ногти и погрузившись в мысли об ужасах пыток. А в следующее мгновение оказалась сброшена с телеги чьими-то сильными когтистыми руками и, перекувырнувшись и больно ударившись спиной о землю, увидела перед собой злорадный оскал Наамы.
— Тварь! Я говорила Бастиану, что тебе самое место в пыточной!
Я машинально сгребла горсть земли вперемешку с каменным крошевом и бросила в лицо демонице. Она, сыпля проклятиями, принялась яростно тереть глаза, что дало мне время быстро вскочить. Я перевела взгляд на телегу с пленниками. Нур остановил грифонов и с интересом наблюдал за происходящим. Весь его вид выражал сожаление тем, что наше маленькое приключение так быстро закончилось. Я извернулась и, почти не целясь, послала искру ангельского огня в одного из грифонов. Луч ударил ему в ногу. Грифон, издав дикий клекот, рванул с места так резко, что Нур неловко свалился с козел и, поприветствовав головой каменистую дорогу, затих. Надеюсь, я не убила этого авантюриста. Телега исчезала в пыли. Следующий луч я, не успев порадоваться своей внезапно проснувшейся меткости, послала уже в Нааму, которая протерла глаза и с проклятиями надвигалась на меня. Но демоница сложила кожистые крылья, подобно кокону, и луч, коснувшись их, с шипением погас. А я-то надеялась, что рассказы о том, что демонов можно покалечить только мечами, выкованными в кузнях Пятого Неба, просто байки. Наама захохотала. Эхо далеко разнесло ее дикий смех.
