— Эм, смотри, здесь растут грушевые и персиковые деревья!
Хм, и правда, а в прошлый раз я и не заметила.
— Я проследил за Бастианом в тот раз, когда ты чуть не погибла. Но он заметил слежку и мне влетело.
Смеясь, мы вышли наружу. Закат уже вступил в свои владения, рисуя красными тенями на верхушках деревьев и гор. Я глубоко вздохнула и закрыла глаза.
— Как же прекрасно солнце.
— Это начинаешь понимать, только проторчав какое-то время во тьме, — откликнулся Кристофер.
— Не останешься полетать с нами?
— Я должен следить за порядком. Виконта нет, виконтессы тоже. Замок почти что обезглавлен.
— Как хочешь, — захохотав, я взмыла в небо.
Мы с Региной летали несколько часов, пока совсем не стемнело, а затем, сорвав несколько груш и подкрепившись, поднялись на ближайшую гору, где, усевшись, просто смотрели на луну и посыпь ярких звезд. Когда первые лучи солнца коснулись моих щек, рядом со мной опустился Элай. Мы обнялись.
— Тебе удалось? — спросила я.
Он кивнул и молча протянул мне свиток. Я разворачивала пергамент со смешанным чувством страха и уверенности в том, что точно знаю, какой ответ там найду. Так и оказалось. Я улыбнулась и кивнула Элаю.
— Я не стану спрашивать, каких трудов тебе стоило достать эту информацию. К тому же за столь малый срок, — я аккуратно свернула бумагу и спрятала в карман.
— Не больших, чем тебе освободить меня, — отмахнулся Элай. — К тому же мне здорово помогла София. Ее дар — это нечто. Будь она темной, Нижние Уровни имели бы серьезный перевес.
— Хвала Небесам, что она играет за свет.
— Как там Влад? — спросила Регина. Она старалась напустить в голос побольше безразличия.
— Он в порядке, но очень скучает и не может понять, куда ты пропала и почему не отвечаешь на его звонки.
Регина кивнула.
— Что творится в Обители, Элай?
— Внешне все спокойно, но что-то затевается. В Обители теперь больше воинов, чем хранителей. Ты до сих пор в розыске. Про мудрых ничего сказать не могу, потому что у меня не было времени наведаться к Владу.
— А Варлаам?
Сколько раз за последнее время я задавала этот вопрос! Элай печально покачал головой.
— Но он жив, по крайней мере «Книга живых имен» говорит, что это так.
Мы поболтали еще немного, но Элаю нужно было возвращаться. Он и так не без оснований опасался, что ему влетит за такое количество пропусков.
— Береги себя, — просто сказал он. — Я буду думать о тебе.
— Я знаю.
* * *
— Чтобы предстать перед ней мне обязательно так выряжаться? — Я указала рукой на кровать, где было разложено роскошное платье, сверкающее и переливающееся всеми оттенками зеленого в сиянии свечей. Верхняя часть представляла собой корсет, расшитый маленькими драгоценными камнями, а нижняя часть была выполнена из нескольких слоев легчайшей газовой ткани. И хотя у меня прямо слюнки текли от желания быстрее примерить платье, перед встречей с демоницей я изрядно нервничала. Не за себя, за Регину.
— Она верховная, а в Мире Теней мы должны соблюдать церемониал.
— Хорошо, — я вздохнула. — Поскорее бы это закончилось.
— Это закончится так быстро, что ты еще успеешь пожалеть о своей торопливости, — Бастиан как-то странно посмотрел на меня, но я не придала значения. Скорее всего, он тоже нервничает перед встречей с верховной. — Одевайся. Я жду тебя внизу. Мне нужно отдать еще несколько распоряжений.
Бастиан как ни в чем не бывало объявился час назад и делал вид, будто не он где-то пропадал целые сутки. Я, хотя это стоило мне поистине героических усилий, не стала устраивать грандиозный скандал, решив отложить выяснение отношений до того времени, как к Регине вернется ее прежний вид.
Когда дверь за Бастианом закрылась, я выскользнула из своей одежды и влезла в платье. Раньше я никогда не носила ничего подобного. Травяной цвет подчеркивал мои глаза, а распущенные волосы, которые Селена помогла мне завить, казались еще темнее. Белые пряди я заплела в косички и обвила вокруг головы. Кулон с ключом, который стал уже неотъемлемой частью меня, я запрятала поглубже в корсет, благо длина цепочки это позволяла. Браслет со змеями подходил к платью, и я решила его оставить. Пергамент, который принес Элай, я, подумав, свернула несколько раз и тоже засунула в корсет. Платье было длинным и к нему прилагались туфли на тон темнее. Увидев шпильку, высотой с целый карандаш, Я мысленно застонала.
Через несколько минут, раскачиваясь на непривычно высоких каблуках, я спускалась по лестнице, внизу которой ждал Бастиан. Рядом с ним стоял Кристофер, державший на руке Регину. За углом я заметила любопытную физиономию Нура, который показал мне два больших пальца. Я подмигнула ему в ответ. Бастиан не сводил с меня взгляда, а когда я подошла ближе, притянул к себе и, зарывшись лицом в волосы, прошептал:
— Ты прекрасна.
Решив, что лучше ему подыграть на глазах у стольких свидетелей, я вежливо ответила:
— Спасибо, ты тоже.
Это была чистая правда. Зеленого цвета матовая рубашка и черный сюртук и брюки. Мне до сих пор не верилось, что этот роскошный мужчина обратил внимание именно на меня. Правда, где этот роскошный мужчина таскался предыдущие двадцать четыре часа, мне еще только предстояло выяснить. Я тряхнула головой, отгоняя внутренний голос, который советовал все-таки закатить скандал сию же минуту.
— Вот только Бастиан, я не смогу лететь в этом платье. Хоть здесь и нет ветра, я не хочу, чтобы завтра весь Мир Теней обсуждал, какого цвета у меня белье.
— А какого цвета у тебя белье?
Я его ущипнула.
— Я серьезно!
— Не переживай, малышка, мы не полетим, а поедем. Я приказал запрячь карету шестеркой грифонов.
— У тебя есть карета? Я думала, только повозки и телеги, — язвительно бросила я.
— Я же виконт, ты забыла?
В ответ я постаралась выдавить улыбку.
— Ты знаешь, что нужно делать, — бросил Бастиан Кристоферу.
Тот кивнул.
— Давайте быстрее, — нетерпеливо подгоняла нас Регина, пока мы шли к роскошной золотой карете с искусно вырезанными змеями на дверях. Она сидела на моем плече. Кристоферу пришлось остаться в замке как заместителю Бастиана. — Мне надоела эта птичья шкурка. Перья постоянно колются, а еще у меня наверняка завелись вши.
— У птиц не бывает вшей, — ответила я, забираясь в карету. Внутри все было обшито светло-зеленым бархатом.
— Ну значит, это клещи или еще какая-то дрянь, от которой чешется все тело.
— Ты линяешь, в этом нет ничего страшного, — объяснила я.
