Нет, то, что поцеловала, плохо.
Еще хуже, что я не сдержался и позволил ей все это.
Потому что теперь смотреть на нее вдвойне тяжело. Особенно, когда знаю, какая она там, под этой футболкой. Какая кожа у нее нежная, какие губы мягкие. Как она может стонать от удовольствия. Как может краснеть от возбуждения.
Очень сложно удержаться от искушения.
Продолжить.
И узнать её полностью.
Какая она в сексе. Как она двигается, как трогает. Как раскрывает губы, чтоб…
Так, Гор, стоп!
Поймав себя на том, что уже давненько и очень даже нагло разглядываю лежащую неподалеку Кошку с вполне определёнными намерениями и желаниями, я торопливо отвернулся, отпил чая для успокоения нервов и плоти, особенно одной её части.
Уставился в огонь, пытаясь поймать утерянный дзен.
Так… О чем это я?
О странностях в поведении девчонки, да.
Тут два варианта: либо притворялась в первый раз, и не такая уж она и смелая и умная… Ага, а я – дурак совсем. Да. Не разглядел. Это не вариант.
Нет, конечно, самоуверенности во мне вагон и еще отсыпать могу, если надо, но здесь в правильности психологического портрета убежден. Все же, специфика работы накладывает отпечаток. Людей мы видим. На интуитивном уровне. Наш психолог, бывало, шутил, что он нам вообще без надобности.
Потому что с подозреваемыми, первичку и по горячим мы можем сами легко. Чисто на опыте и интуиции понимаем, как себя вести, какие вопросы задавать.
Не все, конечно. Те, кто только начинает, и те, кто никуда выше потолка не прыгнет… Как раз по этой причине и не прыгнет, что не ловит мышей… Таких много. Едва ли не две трети. Но даже им во многом опыт и наблюдательность, которая поневоле развивается, когда долго работаешь, заменяют часто интуицию.
А, значит, если не первый, то второй вариант.
У девочки определенные психологические проблемы. Связанные с прошлым, скорее всего.
По её делу ничего такого , особенно настораживающего, не вспоминалось.
Надо будет затребовать электронный вариант и более тщательно изучить.
А то неизвестно, что она завтра выкинет. Или сегодня, когда проснется. Надо бы подготовиться основательно. Не люблю сюрпризов.
Что с ней, интересно, произошло? Почему такая реакция?
Кошка сонно вздохнула, ерзнула голой ногой по пледу.
Замерзла, наверно…
Я встал, подошел к ней, присел на корточки, начал мягко вытягивать плед, чтоб укрыть…
Нечаянно коснулся голой ноги и завис.
Ступня маленькая, с высоким подъемом, пальчики аккуратные, такие… Красивые. Смотришь и как-то сразу фут-фетишистов понимаешь.
Узкая щиколотка, изящная, колено круглое, бедро… Моя грубая ладонь накрыла его сразу до середины, двинулась выше, еще и еще…
Она в одной моей футболке. На голое тело. Достаточно чуть-чуть выше еще… И пальцы сами найдут то, что нужно. То, что хочется. Может, она даже не проснется. Устала же. Испугалась, убежала, в холодной воде поплавала, потом в горячей, чай выпила с коньяком…
Спит, хорошо ей…
А я просто потрогаю… Чуть-чуть…
Я видел эту картину словно со стороны и прекрасно понимал всю дикость ситуации. И себя, здоровенного полуголого мужика, склонившегося над беззащитной девчонкой, трогающего её… Все понимал. Но остановиться…
Я думал, что смогу. Был уверен.
Зря, наверно.
Пробуждение.
Я проснулась от тишины. Бывает такое, когда вообще настолько тихо, что любой , даже самый крошечный звук, вырывает из сна.
Тут меня не то, чтоб выдернуло… Но все равно.
Тишина.
Вязкая, сладкая. Спокойная. Только потрескивает что-то, тихо-тихо… Уютно.
Я рефлекторно выгнулась, потянулась. Мягко, удобно. Тепло. Глаза открывать не хотелось, выползать из сладкого, а местами даже горячего сна…
Так и лежала, зажмурившись, лениво перебирая в памяти вязкие бусинки событий, которые мне подкинуло подсознание в сон…
Кажется, я там целовалась с каменным подполковником…
И это было на удивление… Сладко. Горячо так.
Его губы, настойчивые и опытные, не вызывали паники, омерзения или равнодушия, как чьи-либо другие до него. Нет, они ласкали, напирали, и в то же время нежничали… И руки, крепкие такие, и правда что каменные. А еще, у него горячая твердая грудь. И живот тоже. С кубиками. И это возбуждало меня. Во сне, конечно же.
Мы целовались с подполковником в какой-то здоровенной деревянной лохани, и он мягко, но очень основательно держал меня на плаву, прижимал к себе…
Странно, что продолжения сна не было.
Только какое-то темное беспамятное. В котором тепло, мягко, уютно. Правда, там тоже были прикосновения. Рук, губ, осторожные и нежные… Разве можно так нежно касаться? Разве так бывает?
Но потом все прошло. И наступила тишина. От которой я и проснулась.
Провела ладонью по чему-то пушистому, приоткрыла глаза.
Прямо передо мной, совсем рядом, на широкой черной трубе, уходящей куда-то под потолок, висел круглый камин.
И в нем весело и тихо потрескивали поленья. Именно этот звук, похоже, и разбудил меня.
Я с минуту потупила в огонь, никак не могла со сна оторваться от залипательного зрелища пляшущих языков пламени и совершенно бездумно водя ладонью по пушистому покрывалу, которым была укрыта. Приятные тактильные ощущения, словно продолжение сна. И резкий контраст с тем, что было до.
Воспоминания остроты зимней воды неожиданно нахлынули и заставили вздрогнуть зябко всем телом.
Я резко выдохнула, сжала край покрывала, машинально укрываясь, стараясь отгородиться от произошедшего.
И в этот момент, ранее незамеченная мной, шевельнулась огромная фигура неподалеку.
- Проснулась?
Тихий хрипловатый голос, прямо как из моего сна, прорезал тишину похлеще громкого звука.
Я испуганно подпрыгнула на своем месте, еще сильнее подтянув покрывало.
- Я думал, до утра проспишь…
Подполковник немного поменял положение, и на его лицо попали блики огня из камина.
И это было одновременно завораживающее и страшное зрелище.
Ночь, непроглядная темень кругом, живой огонь, причудливо бликующий в черных зрачках огромного мужчины, внимательно разглядывающего меня.
- Что вы… Почему я… Тут?
Последнее слово я из себя выдавила буквально. Потому что не смогла сходу определить, где это я «тут». И надеялась, что подполковник пояснит.
