Ой… Все чудесатей и чудесатей… Каменная глыба у нас крошится…
- Ничего, главное, чтоб голову не застудили.
Бац!
И все. Закрылись серые глаза шторками. Я как-то даже и не ожидала такой резкой перемены. По моим прикидкам он должен был предложить мне теплую одежду, плед, там , или еще что-то. И чай. Горячий.
Что еще нужно беззащитной невинной жертве обстоятельств?
А он только усмехнулся. И издевку не стал скрывать в голосе.
Вот ведь… Столп правосудия!
- Не вспомнили никаких новых обстоятельств?
Голос холодный, равнодушный. Каменный.
- Нет.
- Хорошо… - Он что-то написал на бланке, помедлил, раздумывая, потом глянул на меня. Остро опять. Прошил иглой. – Людмила… Вы же понимаете, что я все равно докопаюсь?
- До чего?
Не забывать удивленно хлопать ресничками… Я – феечка…
- До того, что вы делали в клубе. Что там делал ваш брат. Чем вы вообще занимаетесь.
- Но я вам все рассказала…
- Не все. Людмила, скажите… - он положил локти на стол, немного наклонился ко мне, наверно, пытаясь , чтоб это выглядело доверительно. Просчитался. С его габаритами это выглядело напрягом. Внушительно и страшновато. Хотелось обороняться. – Вот вы прекрасно знаете, что Росянский такое проворачивал не один раз.
- Нет, я не…
- Знаете, - перебил он, немного повысив голос, - знаете. И не хотите свидетельствовать против него. А у него на счету не одна покалеченная жизнь, не одна замученная девушка. Неужели, вам их не жаль? Чисто по-женски? Представьте, что в такой ситуации оказалась бы ваша подруга, например…
Он говорил, а у меня глаза заволакивало красным. И в голову било словно молотом. Так, что неожиданно поняла – не прекратит если сейчас, не выдержу. По роже ему съезжу. А это – подсудное дело.
- Мне не требуется такое представлять, - сухо оборвала его. Только чтоб остановился, каменный монстр!
Он и в самом деле остановился, уставился на меня. И я тут же пожалела о своей несдержанности.
Дура, бляха муха! Дура!
Нашла, что ляпнуть!
Да еще и таким тоном.
Теперь даже в страшном сне и под кайфом он во мне нежную феечку не увидит…
Да ну и хрен с ним. Не больно-то и хотелось!
- Я могу быть свободна? Или вы все же меня задерживаете? Если задерживаете, хотелось бы узнать, по какой причине. И документы изучить соответствующие.
Он откинулся обратно на спинку стула, сощурил на меня глаза изучающе.
- Нет. Вот ваш пропуск. Можете быть свободны.
- А мой брат?
- А он пока задержан.
- По какой статье?
- По административному кодексу. Имеем право для выяснения обстоятельств до трех суток , если имеются достаточные основания. А они имеются.
- Поняла. Всего хорошего.
- До свидания, Людмила.
Я вышла на крыльцо, нашарила дрожащими руками сигареты в куртке, прикурила. Обычно я такого не позволяла себе, Максик ругался. Но сегодня…
Черт, как я лажанулась-то феерически…
И что делать дальше?
Вот правильно говорят, добрые дела наказуемы.
А в моем случае, прям по самой строгой статье наказуемы…
Знала бы, что так пойдет…
Нет, все равно бы вписалась за девчонок. Просто потому, что каменному подполу сказала правду.
Мне не нужно представлять такие вещи.
Последняя гастроль.
- Ну малая, чего ты кипишуешь?
Максик сделал умильную мордяху, типа, на меня это все прокатит так же , как на его баб многочисленных, завалился в кресло, перекинув одну ногу через подлокотник, прикурил.
- Да ничего. Все зашибись.
Я отвернулась и пошла на кухню.
Брат соскочил со своего трона и потопал за мной.
Посмотрел, как я набираю воду в чайник, как ставлю на базу, включаю. Подошел сзади, сграбастал, обхватил своими лапами татуированными, уложил подбородок на плечо, дунул в ухо.
Я раздраженно дернулась, фыркнула.
- Мелочь сердится… - протянул Макс, нисколько не испытывая дискомфорта от моих копошений. Ну еще бы! Отрастил массу, битюг! – Мелочь, не сердись…
- Отвали.
- Мееелочь…
- Отвали, сказала, - резко двинула локтем, четко в солнышко.
Охнул, разжал грабли.
Вывернулась, фыркнула презрительно, пошла в комнату.
- Научил на свою голову, - пробормотал Макс, заходя следом и потирая ушибленное место. Ну а чего?
Локоть у меня остренький. Попадать, куда надо, он меня и в самом деле хорошо научил.
Вот и пришло время воспользоваться знаниями.
- Не, ну в самом деле, Люсь, чего ты дуешься?
Он , уже не шутя, на полном серьезе пошел в атаку.
И это меня выбесило окончательно. Вот молчал бы в тряпочку, Робин Гуд сраный!
- Реально не понимаешь?
Я развернулась к нему, сложила руки на груди, уперлась злым взглядом в родную физиономию.
- Какого хера ты согласился вообще? Ты понимаешь, что мог опять встрять? Ты понимаешь, что мог сесть? И это еще неплохой вариант! Ты – дурак? А?
- Можно подумать, у меня был варик – отказаться, - пробурчал он, отворачиваясь.
- Никто бы тебя не заставил. У них на нас нихера. Помариновали бы и отпустили. А теперь? Как мы выедем? Твоя гребанная приора у всех в ориентировках наверняка. Не мог служебную попросить!
- И как бы я на чужой гонял? – огрызнулся он, - вот тогда бы сто процентов встрял. Или под фуру влетел.
- А теперь никуда не влетишь, да? И прокурор с тебя за сына не спросит? Этим долбакам из конторы хорошо, они вообще не палились. А тебя – подставили!
- Да никто не подставлял! – твёрдо заявил он, - я сам согласился!
- Да зачем? Зачем, дурак?
- Затем, что нехер таким тварям по земле ходить.
- Идиот, - я печально посмотрела на этого придурочного идеалиста, покачала головой, - какой же ты идиот… От того, что ты подставился, ничего в мире не поменяется. И твари так и будут вылезать сухими из воды.
- Этот уже не вылезет.
- Папаша вытянет.
- Нет. Я так понял, там все пиздец как серьезно. Да и эти подполы очень серьезные. Ну, ты же поняла? Тебя опрашивали же?
- Да. Один. Тот, который здоровенный, как медведь.
