— Не надо, — я коснулась пальцами его предплечья. — Давай просто всё забудем. Попробуем начать сначала, правда, я уже беременна и сделать вид, что мы только-только познакомились — не смогу, — я тихо смеюсь и Герман вместе со мной, затем он снова становится мрачным и прежняя усталость еще отчётливей проступает на его лице. — Что тебя тревожит?
— Много разных мыслей, — Герман вздохнул. — Весь день всё пытался переосмыслить, даже чуть на встречу не опоздал, — рот кривится в ухмылке. — Такое ощущение, что мы бежали-бежали, только каждый в противоположную сторону, а потом вдруг резко остановились и осознали, что бегали-то мы по кругу и каждый раз намеренно обходили друг друга стороной. А теперь неожиданно остановились и заглянули в глаза. Глупо, конечно, всё это звучит, но именно так я себя чувствую.
— Послушай, давай просто оставим все эти плохие мысли вне нашей жизни. Поедем, попытаемся отдохнуть и… привыкнуть друг к другу. Думаю, у нас что-то может получиться. А сейчас давай лучше ляжем спать. Ты устал.
— Да, я очень устал, — Герман поцеловал мои пальцы, и его улыбка стала шире.
4.
Здесь пахло жизнью, а еще корой деревьев, опавшей листвой, хвоей и персиками. Почему персиками? Потому что Герман прихватил с собой целую плетёную корзинку персиков. Муж спросил меня, чего бы я хотела и мне вдруг в голову, совершенно внезапно пришла мысль именно о персиках. Не скажу, что я их уж очень люблю, ну сладкие они слишком для меня. А вот теперь, не успела я выйти из машины, как рот наполнился слюной в предвкушении встречи с маленьким пушистым фруктом, который так и дразнит своими оранжево-розовыми боками.
Пока Герман относил в дом всё то, что мы с собой взяли на время нашего небольшого отдыха, я никак не могла надышаться здешним воздухом. Сюда не доносились звуки города, только пения улетающих в теплые края птиц и тихий шелест легкого ветерка. Запрокинув голову, я рассматривала верхушки многолетних деревьев, удивляясь их по-настоящему исполинской высоте и величию. Мне здесь нравилось.
— Держи, — Герман протянул мне большой пушистый персик и осторожно завернул меня в мягкий плед.
— Спасибо, — я обхватила фрукт пальцами и не сдерживая себя, откусила большой кусочек. Сладкий сок тут же заструился у меня по подбородку. Я прикрыла глаза от наслаждения. Боже, это ведь просто персик, а у меня такое чувство, что ничего подобного я никогда в жизни не ела.
— Нравится? — Герман обнял меня сзади и устроил свой подбородок на моем плече.
— Очень! — восторженно ответила я. — Безумие какое-то! Но мой врач говорит, что это нормально, когда так сильно чего-то хочется.
— Когда можно будет узнать пол ребенка?
— А для тебя важно, кто будет? — я уже достигла косточки и принялась есть персик, с другой стороны. Наслаждение было настолько огромным, что хотелось даже плакать.
— Нет, — спокойно ответил Герман. — Но разве тебе не интересно? И потом, пора бы начать думать над детской комнатой и ее интерьером.
— В конце недели у меня будет плановое УЗИ, так что, можешь пойти со мной.
— Хорошо. Тогда постараюсь к этому времени уладить все дела на работе, — Герман поцеловал меня в макушку. — Идем в дом, всё-таки здесь прохладно.
— Ладно, идем.
По словам мужа, мы должны были приехать в небольшой охотничий домик. Но «небольшим» его вряд ли можно было назвать. Два этажа, обширная терраса и несколько балконов. Всё выполнено из дерева, причем аккуратно и мастерски.
— Сейчас зажжем камин, а потом можем организовать обед. Ты, наверное, уже проголодалась?
— Совсем чуть-чуть, — я села на диван и, наконец-то покончила с персиком.
— Что-нибудь еще? — Герман забрал косточку.
— Шоколадку, — немного виновато ответила я.
— Аппетит ведь перебьешь себе.
— Ну уж очень хочется.
— Хорошо, — Герман улыбнулся и ушел куда-то, затем быстро вернулся. — Вот тебе молочный, подойдет?
— Вполне, — я была похожа на маленького ребенка, но ничего не могла с этим сделать. Такое странное настроение у меня с самого утра.
Наслаждаясь шоколадом, я наблюдала за тем, как Герман возится с камином. Не знаю почему, но в своем маленьком шпионском занятие я находила что-то крайне интересное.
— Что? — муж забросил паленья в уже зажжённый камин и глянул на меня.
— Ничего, — улыбаюсь. — Я думала, что ты не из тех, кто готов выполнять «черную» работу.
— Почему же?
— Ну, не знаю. Дорогие костюмы, машины, сигара после ужина — это всё про тебя, а вот камин разжигать, как-то не вяжется с твоим образом.
— Не думал, что я со стороны кажусь таким занудным мажором.
— Я не это имела ввиду.
— Знаю, не бери в голову. Вообще, чтобы стать тем, кем я есть, мне пришлось хорошенько попотеть.
— А разве ты не с детства купаешься в роскоши? У тебя ведь были очень состоятельные родители.
— Ариша, хорошо, что ты в семье единственный ребенок, — Герман как-то странно улыбнулся, сел рядом и откусил плитку шоколадки, которую я всё это время держала в руке.
— Почему?
— Деньги — вещь страшная и сильная. Они кого хочешь могут рассорить.
— Так ты не общаешься с сестрой и братом?
— С Настей у меня хорошие отношения. Она у нас самая младшая в семье, к тому же девочка.
— А брат?
— Тут всё куда сложней, — Герман нервно потер ладони. — Андрей уж очень трудный человек. Он мой брат и этого уже не изменить. Я люблю его и принимаю тот факт, что родственников не выбирают. Но общение у нас не всегда складывается.
— А где он сейчас?
— Если честно, не знаю. Вообще-то у него бизнес в столице.
— А почему ваши отношения не складываются? — я искренне хотела это понять.
— Из-за денег. Отец завещал всем нам троим свое состояние: Настя с мужем занимается SPA-салонами, Андрей руководит сетью салонов автомобилей, вроде бы как спонсором различных гонок выступает. У меня же бизнес здесь и несколько филиалов в столице. Андрей посчитал, что это слишком для меня. Из-за этого у нас и разлад.
— Грустно всё это. У него же ведь есть свой бизнес, неужели ему мало?
— Поверь, Арина, некоторым денег много никогда не бывает. Хочется всё больше и больше.
— А если Андрей захочет заявить о своих правах и на твою долю?
— Не сможет, да и я не отдам. Не заставит. У меня своя семья и этим всё сказано.
Решительность и твердость Германа меня положительно впечатлили. Несмотря на то, что между нами происходило, он всё равно чётко понимал свою роль в нашей пусть еще маленькой и не совсем целостной семье.
