Весьма серьезная штуковина, которую и на черном рынке не всегда достанешь. Накопителя выше С ранга уже считались военными и просто так их достать было не возможно.
Ходили слухи, что частные оборонные комплексы их отваливали крупным кланам, но Алекс не имел привычки сыпать обвинениями без прямых, на то, доказательств.
Детство отучило от пустого трепа.
Увы, в отличии от «Сердца Лича», Алекс не мог воспользоваться всем резервом накопителя. Так что все его заклинания резко переместились на 13й уровень Мистика.
Крепкий середнячок.
Вот такие вот мысли, весьма отстраненные, кружились в его голове, пока он бродил за оградой аттракциона. Демон не спешил показываться. И что-то подсказывало Думу, что и не поспешит.
Как настоящий паразит, тварь притаилась где-то в эфемерной глубине души и постепенно её пожирала. Становясь при этом только сильнее.
— Значит, питаемся страхами, да? — задумчиво протянул Алекс. На его левой руке вновь вспыхнули лиловые огоньки пламени. Вообще для магов считается невероятно трудным поддержания жизнедеятельности сразу двух заклинаний, но Алекс ведь гений, а не погулять вышел. — Посмотрим, что ты будешь делать без своего хрючела.
Алекс взмахнул рукой и поток ревущего пламени, увенчанный кричащим в агонии метровым черепом, не просто сжег, а буквально снес и испарил тир, в котором мишенями служили идеальной формы женские груди.
Где-то вдалеке послышался приглушенный животный скулеж.
А еще детский плач…
Это ведь, все-таки, был не настоящий парк аттракционов, а детская психика. Психика, по которой Алекс сейчас, в этот самый момент, нанес удар. Но он ведь предупреждал, что личность ребенка может измениться и потребуется мозгоправы…
— Не нравится, да? — Алекс выставил перед собой руки так, словно это была распахнутая пасть тигра. — Хаду-мать-твою-кен!
Очередной огненный череп, оставляющий за собой шлейф памяти, пробил насквозь летучий голландец. Тот, покачнувшись в небе, начал заваливаться, а потом и вовсе рухнул на землю, погребя под собой кислотный чан, в который неустанно проваливался, чтобы вновь воскреснуть, мистер Берт.
— Страйк, — ухмыльнулся Дум.
Плач стал еще громче. Причем физический. Не от страха. От боли.
Роза испытывала самую настоящую, неподдельную, физическую боль. Может кому-то казалось, что от страха надо избавляться, но… во всем должна быть гармония. Страхи — это иммунитет человека. Его красный знак. Способ выживания.
— Четыре, три, два, — вместо «один», Алекс картинно, будто в каком-то боевике прошлого века, развернулся на правом каблуке, а левой ногой, описав широкую дугу, врезался прямо в морду прыгнувшего на него со спины демона.
Завыв, тварь отлетела на сиденья люльки.
— Взять, — приказал Дум и гончие, лая и источая вместо слюны черный дым, бросились в сторону демона.
Алекс надеялся, что псы сейчас вгрызутся в летуче-мышиную морду демона и на этом вечер закончится, но… это было бы слишком легко.
Клоун поднялся на ноги-копыта и, сложив ладони-лапы лодочкой вокруг клыкастой морды, низко и утробно завыл.
— Ах ты ж тварь, — процедил Алекс.
Мартышка, все это время стучавшая в медные диски, спрыгнула с крыши ларька и, разбрасывая бесконечный плюш, прикрыла хозяина собственным телом.
В итоге пятиметровый плюшевый монстр начал свое сражение с гончими Алекса, а сам Демон занес копыто.
— Нет-нет-нет! — закричал Алекс. — давай просто решим все раз…
Демон, зуб…клыкоскаля, ударил копытом по черному рычагу, и люлька понеслась в диком вираже прямо по рельсам аттракциона.
— на раз… — договорил Дум. — Сука… я слишком стар для такого дерьма.
Будто заправский ковбой он размахнулся ладонью и направил её в сторону последнего вагончика в поезде из вскрытой кошки. Одновременно с этим перед его ладонью вспыхнула алая печать, из которой, в свою очередь, вырвался алый, кровавый хлыст.
Он цепко оплелся вокруг стального бортика вагончика, а Алекс уже успел пожалеть о своем поспешном решении, но было поздно. Его сдернуло с земли с такой силой, что он испугался, как бы руку из плечевого сустава не выдернуло.
Боль была адской. Перед глазами заплясали пьяные белые искры. Но Дум сталкивался и не с таким.
Стерпев, он активировал уже ставшие родными чары левитации в туфлях и, оттолкнувшись прямо от воздуха, приземлился внутрь люльки, где его уже ждал демон.
В каждой руке у последнего пылали демоническим огнем короткие топоры.
Демонический огонь… причина, по которой с этими тварями так сложно справится. Как и метал адамантий — этот огонь имел одно неприятное свойство. А именно — способность разрушать любое заклинание.
Вот только Алекс, в данном правиле, являлся исключением.
— Ну давай посмотрим, кто круче, — хищно ухмыльнулся Дум и мысленно обратился к своему маленькому тузу в рукаве.
Собственному демоническому источнику.
Лиловое пламя вокруг его рук сменилось огнем хаоса, внутри которого смешивались все цвета, порождая нечто уникальное, чему нельзя было подобрать ни описания, ни метафоры.
Чистый хаос. Его пылающее безумие застыло на пальцах Дума.
И это было настолько невероятно, что даже демон опешил. Он открыл пасть и прогудел:
— Как ты…
— А Балтаил не предупредил, да? — Алекс выплюнул бычок под ноги твари. — В его стиле.
Опомнившись, демон оттолкнулся от люльки. Ревел встречный поток ветра. Рассеченный кот стремительно несся по рельсам в сторону очередного виража. На Алекса летел вооруженный пылающими топорами демон. И это еще только начало недели.
Сделав руками несколько пассов, Дум произнес слова на языке столько древнем, что человечества еще даже не существовало, когда на нем уже писались первые скрижали.
Скрижали Ангелов и Демонов.
Пламя сорвалось с его рук и, превратившись в хищную птицу, кинулось в сторону демона. Оно должно было мгновенно развоплотить его плоть, чем и положило бы конец этому свето-представлению, и, не поймите неправильно, Алекс весьма опытный боец, но демон — это не рядовой маг, которому ты походя надираешь задницу.
Так что секундное удовлетворение результатом при виде дымки, в которую превратилась тварь, когда заклинание Хаоса врезалось тому в грудь, вполне понятная… промашка.
— Щенок! — прорычали над ухом.
Алекс успел среагировать. Над ним уже вспыхнули печати Хаоса и Тьмы, но… подвел чертов аттракцион. Войдя в вираж, люлька качнулась и Дум рухнул на землю. он потерял концентрацию и печати рассыпались мерцающей пылью.
Благо топоры, которые должны были отсечь ему руки, все из-за того же виража оказались погружены в стальной пол.
