— Да, сэр… наверное… сэр… — не очень-то то уверенно ответил Иван.
Он действительно ощущал, что что-то не так. Но пока Алекс держал оборону, не мог понять, что именно.
— Не забывай ради чего мы здесь, Иван, — продолжал Дэвенпорт. — и то, что каждый из нас, так или иначе, принес жертву на алтарь этих ублюдков, — и будто театральный злодей, главарь террористов пнул ногой осколок головы Прометея. Ну ни грамма уважения к историческим реликвиям… — каждый из нас или наших семей пострадал.
— Да, сэр.
— И что мы получили взамен?! — уже куда громче выкрикнул Дэвенпорт. Чего-чего, а вот влиять на толпу он явно умел… или был научен. — Только побои! Ограничения в правах! Лишение льгот! Наши дети не могут ходить в общие детские сады! Наши родители не получают пенсий, а в больницах с них дерут в три дорога! Нас не венчают в храмах наших богов! Запрещают жить дальше, чем за Амальгамой-стрит! И все это ради чего?
Эсперы слушали Дэвенпорта с таким же выражением лиц, как те несчастные — мудрую Ка. Он их натурально гипнотизировал!
— Чтобы вот эти, — последнее слово, указывая на сидевших на полу и стоявших у дверей, стен и окон, белобрысый натурально выплюнул. — могли наслаждаться жизнью. Чтобы не знали ни в чем отказа. Чтобы ходили здесь, как хозяева жизни! И знаете что я скажу в ответ на такое пренебрежение своими братьями и сестрами? Своими отцами и матерями? Нашими предками? Нашими детьми?!
Тишина. Такая, что Алекс боялся, как бы кто не расслышал эфемерное биение сразу двух сердец.
— Хватит! — рявкнул Дэвенпорт. — Закончилось время разговоров! Пришел конец бесполезной политики! Там, где помогает слово, поможет дело!
— Да! — закричали эсперы, потрясая оружием и кулаками.
— Хватит с нас!
— Кончим этих ублюдков!
— Пусть теперь страдают их дети и родители!
Кто-то из студентов заплакал. Другие потупили взгляд в пол. Алекс же не мог найти группу Б-52. Им бы знак какой подать… но блядский Иван не сводил взгляда с Дэвенпорта.
— Вы нелюди, — донеслось откуда-то снизу.
Дэвенпорт взмахнул второй, живой рукой и тут Дум смог оценить размах сил последнего. Он был такой же, как и мисс Периот. Только с той разницей, что от его силы расходились волны такой мощи, что, возможно, при желании и с большими потерями, он смог бы сложить все это здание аки карточный домик.
В воздух взлетел весьма пожилой преподаватель.
В твидовом пиджаке, слишком широких брюках зеленого цвета и начищенных до блеска, ныне покрытых застывшей кровью и каменной крошкой, туфель-оксфордов.
Алекс терпеть не мог оксфорды.
— Повтори, — прорычал в лицо старику Дэвенпорт.
Дум внезапно понял, что знает этого пережитка доисторической эпохи. Какая-то сигаретная фамилия… профессор Кэмил, кажется.
Несколько месяцев назад, во время поездки в Музей Естествознания, этот крендель пытался убедить мисс Периот в том, что Алекс Дум очень опасный человек.
Тогда он показался Алексу очень мерзким старикашкой.
— Будь я на лет шестьдесят помоложе, детоубийца, — цедил сквозь зубы обездвиженный Кэмил. — я бы не только повторил, но и запихнул эти слова в твою поганую глотку. Так глубоко, что их бы не достал даже лучший проктолог.
Ну, может он и был мерзким, но вот кем Кэмил точно не являлся, так это — трусом.
Дэвенпорт только хмыкнул и мановением брови швырнул Кэмила под ноги Алексу.
— Прикончи его, Иван, — смеясь, пророкотал блонди. — Глядишь, тебе и полегчает.
Русский Жабар уже поднял руки и распахнул свои сопла, как Алекс, закончив достраивать стены воли и магии, схватил сознание русского и поместил его в тюрьму.
Учитывая прошедшее время, та вряд ли продержится дольше нескольких секунд. Но этого будет вполне достаточно.
Эх.
Профессиональная этика, все же, обязывает.
— Эй, хрен белобрысый, часик в радость, конечно же, но какой он сейчас — часик?
В зале повисла тишина. Никто не ожидал таких слов из уст русского. Тем более с явным, британским акцентом. Настраивать свою речь под говор Жабара у Алекса попросту не было времени.
— Что?
— Через плечо.
И одновременно с этим стены Первого Магического сотряс уже второй взрыв.
Глава 22
— Проклятье, — прошептал Трэвис. Из-за белой каменной и серой цементной крошек его волосы из рыжих превратились в темно-ржавые. — они сейчас прикончат профессора Кэмила!
— Что? Профессор Кэмил? Ну у меня совсем не готов конспект по теории магии, — отрешенно, в присущей только ему манере, выдал Лео.
— Мы ничего не можем сделать, Трэвис, — процедил Чжин Бай. — лучше отвернись. Зрелище будет не из приятных.
— Трусы, — выдала Мара.
— Мерлин и Моргана! — слегка икала Эли. — вы можете все помолчать? Или хотите стать следующими?!
Будто в подтверждение слов волшебницы, в спину Маре ткнулось дуло автоматической винтовки. Их пятерка находилась в противоположном от входа в фойе углу.
Здесь постоянно крутилось сразу несколько эсперов, так что предпринять что-либо не было никакой возможности.
— Красотка дело говорит, — неприятный, похожий на гепарда, чернокожий эспер чуть нагнулся над Эли. — хотя такую как ты, я бы так просто не продырявил.
Он провел по ей волосам и жадно втянул широкими ноздрями аромат шампуня.
— Во всяком случае не в том смысле…
— Убери от неё свое грязные руки, мразь! — Трэвис попытался вскочить на ноги, но ему под дых прилетел кулак второго эспера.
И вряд ли кто-то захочет проверить на себе, насколько болезненным может быть удар в исполнении покрытой хитином, двухметровой женщины-громилы.
— А вот тебя, мальчик, — чернокожий выпрямился и направил винтовку в лицо задыхающемуся Трэвису. — я, пожалуй, прикончу прямо сейчас…
Палец эспера лег на спусковой крючок, но в ту же секунду прозвучало громкое и неожиданное:
— Через плечо.
Пятерка Б-52 мгновенно повернулась к источнику звука. Подобное выражение они слышали только из уст одного единственного человека, который терпеть не мог, когда ему задавали вопросы.
Мог ли жабо-подобный русский выражаться точно так же, да еще и с тем же британским акцентом?
— Профессор Думский?! — хором выкрикнули ребята, но их совместный крик потонул в гуле мощного взрыва.
Стена затряслись и снова начали осыпаться. Вот только обломкам так и не суждено было коснуться земли.
Главарь террористов, назвавшийся Дэвенпортов, щелкнул пальцами и все обломки мгновенно застыли в воздухе. Точно так же, как застыла и взрывная волна. Её прозрачную полусферу можно было увидеть благодаря каменной крошке и пыли, которую она несла перед собой.
