— Душ и плоть? Не очень люблю, когда мокро. Ну, больше, чем на то рассчитывала природа.
— Ты дебил, — вынесла вердикт подполковник
— Эй! — возмутился Грибовский. — Дорогуша, я вообще-то тебя раза в три старше. Имей уважение!
О’Хара произнесла что-то на языке племен богини Дану. Алекс, конечно, разбирался в фейри настолько, насколько требуется разбираться в своем кровном враге, но не достаточно, чтобы разобрать больше, нежели пожелание трахнуть самого себя гнилым половом органом барана.
У фейри очень… специфичное представление о половой жизни.
Алекс в курсе.
Он как-то случайно переспал с дочерью Мэб.
Аж блевать потянуло.
— Опохмелить? — Грибовский протянул точно так же непонятно откуда взявшуюся бутылку пива.
— Отвали, — ответил Алекс. — Нет, серьезно. Сделай пару шагов назад. Я понятия не имею, на что будет способна эта тварь.
— В смысле?
— В самом прямом, — серьезно произнес Дум и сам, отойдя на несколько шагов назад, вызвал три печати, сформировавшие перед ним мерцающий щит из тьмы. — Я еще не призывал демонов на плоти их предполагаемой природной добычи. Они, знаешь ли, пожирают фейри ради пропитания.
Странно, но эти слова нисколько не задели О’Хару.
— А я думал людьми, — протянул Грибовский и, встав рядом, обнажил свой монструозный меч-шпалу «Азазель».
— Не, души у них что-то вроде деликатеса, — буднично парировал Дум, параллельно с эти обращаясь к своему второму источнику.
Тот, что неожиданно, опять немного подрос. Если бы существовал способ измерять магию хаоса, то, возможно, источник магии хаоса внутри Алекса перевалил бы за три сотни у.е.м.
— Ладно, приступим. И, чтобы не произош…
— А почему ты просто не жахнешь черным пламенем, — перебил Грибвоский. — в прошлый раз было даже как-то… красиво, что ли.
Дум вздохнул и помассировал переносицу под очками. За бортом огромного лайнера, напичканного молодыми магами, плохо контролирующими эхо своей магии, плескался океан. Сама суть и сосредоточие стихии воды. Да, черная магия шла параллельно стихиям. Но, тем не менее, законы сохранения энергии никто не отменял.
Черное пламя истины здесь было бы настолько слабо, что, парадоксально, Дум просто не справился бы с его контролем и спалил, к чертям, всю судно.
— Адские колокола — просто стой спокойно, — разумеется, он не стал себя утруждать подробным объяснением. — О’Хара, честно, я буду только рад если эта хрень тебя попробует на зуб, но, думаю, Полковник не очень обрадуется, что его верная…
— Вы очень много говорите, профессор, — О’Хара встала рядом с ним, скрывшись за щитом. — я не у вас на лекции.
Честное слово, Алекс примерно несколько секунд размышлял над тем, что будет, если во время призыва он толкнет её внутрь печати. Но, увы, Азиат действительно не одобрил бы такой растраты ценных кадров Гвардии. А эта самая Гвардия была ему нужна.
Пока еще нужна.
— Готовы? — спросил Дум.
— Ты сейчас наш спрашиваешь, дорогуша, или сам себя?
— Ой, да поди ты нахуй, — не сдержался Алекс, после чего потянул магию из источника и, вместе с этим, слова на старом языке, которого не помнили уже в этом мире, полились над палубой. — Чтобы не происходило — не слушайте его. Не верьте ему и, ни в коем случае, не вступайте в диалог. Иначе я могу не суметь удержать ваши души.
Из-за этих слов чуть темнел свет. Но не подобно магии тьмы. Нет, его не накрывала черная вуаль. Свет словно ослабевал. Становился не таким сильным и плотным. Темные тени поднимались все выше, накрывая застывшую воду в бассейне. Корка льда покрывала её поверхность.
Запахло серой и медью.
Лица О’Хары и Грибовского побледнели. Как бы отважны они ни были, но эта магия, это… создание, что постепенно находило путь на зов Дума, находилось в ином пласте реальности.
Как три травоядных, они ждали пока хищник сам придет на их собственный голос.
— Кровью от крови Соломоновой, Ключом, взятым мной по праву, я Врата открываю и за Грань я свой глас отправляю. Услышь меня, один из множества ликов принца Вассаго. Услышь мой глас. Явись на мой зов. Вкуси дары мои. Имя хозяину твоему
Стоило последнему слову, огнем и древними символами начертанному в воздухе, отзвучать среди бьющегося стекла бокалов и разом вскипевшей воде в бассейне, как в облаке серы и дыма появился маленький мальчик. Он сидел на груди тела барона и облизывал пальцы.
Увенчанные длинные, серыми когтями, они были покрыты кровью.
Мальчик, не старше шести лет, в забавном морском костюмчике, туфлях и кепке с изображением Пикачу. Он спокойно посасывал глазной нерв, само же яблоко только исчезло в его клыкастом рту.
Зеленые глаза на фоне желтых белков неотрывно смотрели на Алекса.
Обе глазницы барона пустовали…
— А, Алекс, юный семит, рад снова тебя видеть, — произнес он на енохианском.
— Здравствуй, Велесанг.
Глава 32
Демон приветственно кивнул, после чего с чистейшим Оксфордским акцентом, продолжил:
— Твой енохианский стал лучше, но старо-семитский оставляет желать лучшего. Ты сделал ошибку в произношении имени Его Высочества и чуть было не призвал сюда Баала. Он, знаешь ли, имеет к тебе несколько вопросов после того, как ты вызвал его в ту подземную тюрьму.
Грибовский и О’Хара резко повернулись к Думу.
— Хочешь, я могу выпить их души и никто не узнает о твоем небольшом секрете, юный семит.
Дум знал, на что шел, когда призывал сюда одного из дворян демонов. Несмотря на свой внешний вид, Велесанг являлся демоном виконтом. И будь он демоном силы, а не знаний, смог бы с легкостью стереть с лица земли половину Маэрс-сити.
Собственно, будь он демоном силы, у Дума не хватило бы собственных сил, чтобы открыть для него брешь в ткани мирозданий.
— Я призвал тебя сюда только с одной целью, Велесанг. И это не цель слушать твои лживые слова.
— Лживые? Ты ведь знаешь, как наш великий предводитель относится ко лжи. Демоны не врут, потомок Соломонов, — мальчик снова облизнул пальцы, после чего соскочил с тела фейри и подошел к одной из пяти границ пентаграммы. — К примеру, я ведь не совру, если скажу, что за твоей вуалью стоит полукровка.
Мальчик вытянул руку и, отросшими когтями, провел по невидимой преграде. Вот только когда её коснулись желто-зеленые когти, та вспыхнула золотым сиянием.
Серой запахло только сильней.
Велесанг, глядя на то, как горят его пальцы и вновь отрастают обратно, только улыбнулся.
— Твои печати стали намного лучше с прошлого раза.
