Алекс едва было сознание не потерял от боли, но стерпел. Пусть все, чем он мог помочь Адель — молча сидеть и терпеть, пока та выговаривается, пусть такая мелочь… он сделает, хотя бы, это…
— Но она никогда не надеялась на чью-то помощь. Даже в ту ночь, когда в машину отца врезалась фура. Представляешь? Будто в кино. Умерший от сердечного приступа дальнобойщик, работающий без выходных и перерывов вот уже четвертую смену. Ему ведь надо было кормить семью…
Алекс посмотрел на Адель. Посмотрел несколько иначе, чем прежде.
— Она пыталась сама… — девушка замолчала, оставляя воображению Дума домыслить, что же там пыталась её мама. — Папа умер сразу же — как и водитель фуры… Мы остались с мамой вдвоем, в горящей машине. Но я не помню, чтобы она молилась. Я помню, как она медленно горела, как тлели её волосы, как плавилась кожа, как почти лопались глаза, но я не помню, чтобы она хоть что-то просила у бога.
Дум скрипнул зубами. К груди словно раскаленное железо приложили.
— Она только успокаивала меня и рвала зубами мой ремень безопасности… Безопасности, Алекс… Иронично… — Адель снова вытерла лицо, но так и не позволила себе заплакать. — Маленькая, обгоревшая девочка на обочине, Алекс. Виктор говорил, что я пролежала там почти всю ночь. И только чудом машины не взорвались… может это был бог? Но, честно, многие годы я проклинала его за то, что он тогда не дал огню закончить начатое.
Адель дотронулась до кулона.
— Когда приехал брат папы… дядя Виктор, он даже сперва подумал, что я мертва. А потом…
Она все же не сдержалась. Слезы полились ручьем, а Адель прижалась к груди Алекса. Груди, на которой еще тлели буквы, складывающиеся в жалящие огнем слова.
Дум гладил её по голове и говорил что-то очень дурацкое. Надеялся, что успокаивающее, но вряд ли.
А еще он внезапно понял, что чтобы не хранилось у Мэб, для Адель это было личное.
Синдикат использовал в своих целях не только Дума…
Срань.
Глава 24
Глава 24
Они проснулись практически одновременно. Сквозь ржавые прорехи на прокатных листах стали, заменявших здесь стены, уже светили звезды. Если что и нравилось Алексу на отшибе города, куда не дотягивался смог и отсветы неона и электричества.
Небо здесь выглядело совсем иначе. Темное ночью и светлое днем. Хотя, в это время года, зачастую пасмурное.
Светское о погоде…
— Проклятье.
— Все в порядке, — поспешил “успокоить” Алекс. — если что и прививает жизнь на улице — так это внутренний будильник. Сейчас еще только семь часов вечера.
Адель выдохнула с явным облегчением.
— Это хорошо, — кивнула она. — Нам нужно подготовиться.
С этими словами девушка вышла из машины и принялась переодеваться. И сколько бы Алексу не хотелось провести какое-то время любуясь её стройным телом, увы он не мог себе этого позволить. Как говорится — есть время когда трахаешь а ты, а есть, когда стараешься, чтобы не трахнули тебя.
И так уж получилось, что Дум спохватился, что он все еще понятия не имеет даже о примерных очертаниях плана, когда Адель стягивала с себя спортивные шорты и надевала трусики.
Демоны и змеи! Как женщины вообще ходят в этих трех нитках? Как им там ничего не режет и не натирает?
— А можно тебя на пару слов?
— У нас нет на это времени, Алекс.
— Вообще я мог и по-быстрому… но я сейчас о другом.
Адель, с трусиками в руках, обнаженная, повернулась к нему. Дум на мгновение потерял способность выражаться членораздельно, как бы глупо это ни звучало.
Нагая, с распущенными волосами, в свете вечерних звезд, она выглядела как предмет вдохновения её матери при готовке печенья. Дурацкий комплимент, но это максимум, который мог позволить своим мыслям черный маг, чтобы не поджарить себя самого.
И даже антураж в виде заброшенного склада, ржавых контейнеров и бесчисленных крыс в свете её глаз преображался в лучший из подиумов. Или, может, какой-нибудь тронный зал… почему-то Алексу, как тому огру на входе “Иезекиля”, тоже захотелось назвать её “миледи”.
— Может хоть скажешь куда мы отправляемся на этот раз.
Адель промолчала. Ветер чуть колыхал её роскошные волосы и… трусики.
Дум мотнул головой.
Надо сосредоточиться. Гормоны гормонами, но не сейчас…
— Алекс, я…
— Может я заслужил хоть немного информации, — перебил Дум. — самый минимум, крошка.
Адель сверкнула глазами, но промолчала. Она прекрасно понимала, что Алекс специально её дразнил, чтобы та потеряла над собой контроль и проговорилась.
— Мы едем в аэропорт.
— Сваливаем из страны? Нет, я не против. Только дай время — мне надо из своего схрона забрать одно колечко. Не всевластия, конечно, но надо… здесь недалеко. Три автобусных остановки. Правда я терпеть не могу автобусы и…
Он не заметил, как она подошла к нему и, прижавшись обнаженным телом к его костюму, прикоснулась губами к губам. Их поцелуй не затянулся надолго, ибо Алекс подозревал что застывшие кольями соски девушки стали таковыми вовсе не из-за холода…
— Давай действительно уедем, — вдруг произнесла она. — когда все закончится… ненадолго. Папа рассказывал, что в старом мире, где-то в Евразии, есть озеро размером с море. Всегда хотела там побывать.
— Хор…хорошо… — как завороженный произнес Алекс, а затем снова помотал головой. — Так, ты мне зубы не заговаривай.
Адель склонила голову на бок. Дум уже успел выучить её язык тела и понимал, что этот жест означал что-то вроде “сам иди на…”.
— Туше, — признал поражение Алекс. — мне не следовало пытаться вывести тебя из себя, но и ты меня пойми. Я не против хоть целую неделю бодаться с фейри, фараонами и наемниками — все равно планов особых, кроме как бухать и тр… развлекаться у меня не было.
— Ты хотел сказать, — она кивнула в сторону бардачка машины. — проводить дни и вечера за изучением искусства? Алекс, мне очень нравится то, кем ты хочешь показаться, но… еще больше, мне понравился тот, кто провел со мной ночь, а не того, кого я встретила в баре. Я сомневаюсь, что ты вообще выходишь из отеля чаще, чем раз в неделю.
Дум промолчал. Если что ему и не нравилось сильнее всего того длинного списка, что он мог перечислить, это когда его видели насквозь. А Адель это удалось уже дважды. Сперва с телефоном, а теперь…
