Незадолго до открытия I съезда КП(б)У, 1 июля 1918 г. Ленин отмечал, что «большевизм на Украине стал своего рода национальным движением»
[145]. Скрыпник входил в группу делегатов, которая накануне съезда провела двухчасовую встречу с Лениным, обсудила с ним широкий круг важных для большевиков Украины вопросов.
Николай Алексеевич был одной из ключевых фигур на партийном форуме коммунистов Украины. Он оказал определяющее влияние на содержание и характер работы частного совещания, предшествовавшего съезду, наметил план его работы, вошел в состав президиума форума, отчитывался о работе возглавляемого им Организационного бюро по созыву съезда (деятельность была одобрена), принимал живейшее участие в обсуждении других вопросов, принятии ответственных решений.
На съезде шла очень острая борьба практически по каждому решаемому вопросу. Иногда полемика между «левыми» и правыми достигала такого напряжения, приобретала такие острые формы, что мешала принимать взвешенные решения. Так произошло, в частности, во время обсуждения доклада А. С. Бубнова «О деятельности фракции коммунистов в Народном Секретариате».
Еще на Таганрогской сессии ЦИК Советов Украины 18 апреля 1918 г. было решено реорганизовать ЦИК и Народный секретариат во Всеукраинское бюро для руководства повстанческой борьбой против немецких оккупантов, которое называли «Повстанческим народным секретариатом» или «Повстанческой девяткой». В его состав входили большевики А. С. Бубнов, В. П. Затонский, Г. Л. Пятаков, Н. А. Скрыпник, левый украинский социал-демократ Н. Е. Врублевский, левые российские и украинские социал-демократы С. Мстиславский, А. С. Северо-Одоевский, В. Семушкин и Е. П. Терлецкий. Главой «девятки» стал А. С. Бубнов.
Была проведена определенная работа под лозунгом подготовки трудящихся Украины к вооруженному восстанию: распространены инструктивные материалы, предприняты шаги по созданию сети военно-революционных комитетов, военных отделов и штабов, подбору агентов для налаживания подпольной деятельности в тылу оккупантов, распространению литературы, доставки оружия и тому подобное. То есть, по оценке А. С. Бубнова, было сделано немало не только для «агитационной, не только организационной, но и технической подготовки восстания», для внесения в этот процесс необходимой согласованности и планомерности
[146].
Сторонники правых взглядов, недооценивая значение Народного секретариата как центрального органа Советской власти в Украине, считали его дальнейшее существование нецелесообразным.
Скрыпник при поддержке ряда других делегатов в содокладе и заключительном слове по вопросу о политическом положении и задачах партии пытался опровергнуть доводы сторонников расформирования Народного секретариата, считая такую позицию опрометчивой. Он ссылался на исторический опыт, когда победой трудящихся, не имевших в ходе борьбы готовых органов управления, воспользовались их соперники, успевшие раньше создать необходимые структуры. «Нам нужны органы управления, и нам нужно зачаточный орган образовать – не с задачей на будущее время существовать, а с задачей создать такие органы… Народный Секретариат есть орган, объединяющий деятельность военно-революционных комитетов на местах, и имеет значение до победы, а когда победим, тогда мы организуем такие органы, какие нам тогда будут необходимы»
[147]. Однако большинство делегатов склонились к позиции правых. Было принято решение о прекращении функционирования Народного секретариата. Николай Алексеевич позже, в конце осени – зимой 1918 г. не раз с сожалением вспоминал о допущенной ошибке, которая очень усложнила борьбу за власть с Директорией.
Одним из важнейших на I съезде КП(б)У стал вопрос: «Политическое положение и задачи партии». С докладом выступил представитель «левых» – Г. Л. Пятаков, с содокладами – представитель правых Я. А. Эпштейн (Яковлев) и, с изложением особой позиции, Н. А. Скрыпник.
Последний подверг критике как склонность к авантюризму «левых», так и неоправданную нерешительность правых. Николай Алексеевич, в частности, говорил: «Мы должны одинаково отвергнуть и понимание тов. Пятакова, что подготовляемое нами восстание на Украине будет зависеть именно степенью организации боевых сил рабочих и крестьян в самой Украине (и, скорее всего, предшествовать революции в Германии и Австрии). Мы должны также отвергнуть и предложение Эпштейна – вести свою подготовительную работу, исходя из того понимания, что мы должны будем выступать лишь в ответ на выступление австрийского и германского пролетариата, это положение является вредным. «Согласовать» наше выступление с выступлением в других странах, конечно, необходимо, но было бы бессмыслием связать себя заранее предположением о том или ином временном отношении этих выступлений. Здесь, товарищи, нашему ЦК придется быть не только политиком, но и стратегом»
[148].
Линия поведения коммунистов, революционных сил Украины, как ее понимал Н. А. Скрыпник, сводилась к тому, что главная задача пролетариата – «подготовить восстание, не вступать пока в открытый бой, а все время тревожить врага, не давая ему утвердиться в своем классовом господстве. Нужно воздерживаться от вступления в открытый бой для того, чтобы не быть разбитым по частям, но ставить своей задачей подготовку восстания во всеукраинском масштабе и вместе с тем координировать свое выступление с ходом событий в Западной Европе и в России. Вопрос о том, как нам согласовать во времени массовую борьбу на Украине с пролетарским движением в Германии и других странах, необходимо будет предоставить будущим центральным учреждениям нашей партии»
[149].
Н. А. Скрыпник предложил съезду и свой проект резолюции о текущем моменте. Но, по сравнению с проектами резолюций Г. Л. Пятакова и Э. И. Квиринга (вместе с Я. А. Эпштейном), его проект показался делегатам наименее приемлемым, собрал всего 8 голосов, при 51 – «против» и 5 воздержавшихся) и после первого тура голосования был снят (за основу взята резолюция Пятакова).
Правда, Николай Алексеевич настоятельно добивался своего и, например, в текст резолюции «О вооруженном восстании» по его предложению была внесена достаточно существенная поправка, согласно которой утверждение сторонников «левых» взглядов об «уже совершенно назревшем революционном кризисе» в Украине заменялось словами о проведении восстания, «когда кризис назреет»
[150].
Он сделал немало, чтобы съезд КП(б)У выработал линию поведения в отношении войск интервентов. Доказывал, что одной из важнейших для партии является задача всяческого влияния на уставшие массы немецких и австрийских солдат, необходимости ведения пропаганды, установления организационной связи с возникающими внутри оккупационных войск революционными ячейками. «Мы должны, – говорил Скрыпник, – установить связь с интернационалистскими группами: германскими, австрийскими, венгерскими и иными, с группами военнопленных, имеющихся в России»
[151].
